Наваждение
Шрифт:
Монтегю Саммерс. Вампир и его родичи
Глава 7
Островки лилий спокойно плыли по глади озерца, в котором обитали только небольшие лягушки да мелкие крылатые насекомые, близкие родственники разнокрылых стрекоз. Они не обращали ни малейшего внимания на человека, вторгшегося в их сонное царство и бродящего среди них.
Нинон, сидя на плоском камне, наблюдала, как Мигель работает. Создавалось впечатление, что он действительно собирает камни, складывая отколотые черепки вместе, и все же ей не верилось, что какие-то древние булыжники действительно
Спрятаться или принять вызов?
Черт! Нужно срочно что-то делать. Она отвернулась, ругая себя за нерешительность. Может, это и было отговоркой, но еще до встречи с Мигелем она хотела увидеть lago — озеро, в котором нашли каменные скрижали из музея. Этот камень… он мог бы о многом ей рассказать. Если есть способ достичь цели, не втягивая в это его, она будет только рада.
«Ты просто пытаешься как-то оправдать свою задержку в пути. Твой план и яйца выеденного не стоит. Нам нужно ехать в следующую деревню, встретиться там с шаманом и попросить у него снадобье».
«Мы уже пытались. Такого снадобья не существует».
Она всегда и во всем была и оставалась сторонником рационального мышления. С той лишь разницей, что больше не пыталась прийти к консенсусу с остальным миром в вопросах, касающихся реальности происходящего. Она полагалась исключительно на интуицию и следовала инстинктам. А они сейчас подсказывали ей, что Мигель, кем бы он ни был, видел то же, что и она, знал то же, что и она, а поэтому не посчитает ее рассказ бредом сумасшедшего.
Но он мог быть опасен. А то, что она собиралась ему рассказать, могло сделать его крайне опасным. Это была палка о двух концах.
«Cherie, он опасен. Остается только понять, опасен ли он для тебя. Зачем искушать судьбу?»
Нинон встала и пошла прочь.
Она думала о своей жизни, своих жизнях, мысленно разбивая их на отрезки: детство, юность, первый любовник, последний любовник. Время шло, каждый ее избранник рано или поздно оставался в прошлом — отношения рвались, и они расходились, как в море корабли, поэтому ее не тянула ко дну тяжесть сожалений, печали или угрызений совести. Но порой казалось, что далеко не все прошлое унесло течение времени и оно все еще держит ее. Может, Анны, Коко, Анжелики и не стало, но воспоминания о Нинон были всегда с ней. От Нинон остался не только внутренний голос, звучащий у нее в голове, но и ее сны. Она боялась повторить прошлые ошибки.
«Прошлое никогда нас не отпускает».
Один из соседей по острову называл ее «гостьей из иного мира» и был, в сущности, не так далек от истины. Ее самая первая жизнь была настолько иной, насколько это вообще возможно. В мире оставалась пара-тройка мест, которые уцелели бы с тех самых времен. В основном здания и статуи — некоторые из них. Но философия? Восприятие? Взгляды? Нет. Ее мир уже давно канул в Лету, и современный ум никогда не смог бы постичь ту часть ее, которая все еще жила прошлым — думала устаревшими категориями, верила в устаревшие учения.
«Как ты думаешь, Паганини тоже стал добычей Черного человека? — неожиданно спросил голос. — Как же мне нравилась его музыка!»
«Возможно. Ходили слухи, что он продал душу Дьяволу. Сколько еще в мире может быть
«Понятия не имею, но даже один — это уже слишком».
Она кивнула и постаралась отогнать от себя эту мысль. Призрак Паганини был одним из немногих, кого не нужно было опасаться. Она нашла некоторые творения Черного человека, только немногих из них он успел убить.
«Какое жуткое место, — пробормотала она про себя. — Тяжело смириться с мыслью, что, возможно, придется здесь умереть».
Была какая-то дикая, первозданная красота в этих опаленных солнцем землях, где время не шло, жизнь застыла. Путешествуя по Мексике, она успела побывать во многих маленьких городишках, которые были уже мертвы, но похороны откладывались на неопределенный срок, потому что местные жители упрямо цеплялись за обломки прежней жизни. Вопреки бытующему мнению, дорога в ад не была вымощена исключительно благими намерениями — сюда добавлялись еще потерянные мечты и разбитые сердца людей, которые не могли просто так отпустить. Она уже давно научилась обходить стороной эту ловушку: одно из двух — научиться жить дальше или умереть. И все же она сочувствовала тем, кто превратился в живых призраков, не найдя в себе сил двигаться дальше.
От местного пейзажа у нее быстро уставали глаза. Панорама была до боли однообразной. Весь мир был окрашен в какие-то призрачные цвета, которых не найдешь ни в одной коробке с цветными мелками. К тому же здесь напрочь отсутствовали тени — у земли не было секретов от солнца.
Несколько недель назад прошел такой сильный ливень, что реки вышли из берегов. Крупные растения были вырваны с корнем, но на их месте уже появились более мелкие и более приспособленные. Пройдет еще несколько недель, и от буйства стихии не останется и следа. Это место не любило перемен.
Ныне, присно и вовеки веков…
Аминь.
Нинон нашла lago, отмеченное на скрижалях, и пошла на север. Она остановилась у пещеры, где, если верить письменам, на исходе года ожидалось появление Дымящегося Зеркала. Она осторожно принюхалась, но явственного запаха серы в воздухе не учуяла. Она огляделась по сторонам в поисках особых украшений, которыми подобало отмечать приход божества, но по крайней мере снаружи не было ничего, что характеризовало бы эту пещеру как место поклонения и выделяло ее из числа остальных, — просто огромные каменные глыбы, когда-то обтесанные рукой человека, но со временем вновь ставшие гладкими. Она переключила ощущения на другой уровень, но не почувствовала ни призраков, ни следа застарелого насилия и жестокости. Вместе с тем легенда гласила, что это было именно то место, где Дымящееся Зеркало жил и где ему поклонялись.
Нинон вздохнула полной грудью и отпустила свои ощущения. Ничего. В этом месте не было ничего необычного. Ни щекочущей нервы силы, ни сверхъестественного ужаса. Оно было, если такое вообще возможно, даже более мертвым, чем пустыня, его окружающая. Она в раздражении уставилась на разросшееся «ведьмино кольцо», которое заканчивалось только на краю ручья, исчезающего в глубине пещеры. Она присела на корточки, не совсем понимая, что же привлекло ее внимание и заставило присмотреться к грибам более внимательно, но все же положилась на интуицию.