Наваждение
Шрифт:
Узнаю мою Нинон, всегда спокойную и рассудительную. Мы стали приводить себя в порядок, потом переоделись. И хотя не договаривались, все же то и дело потягивали носом воздух, чтобы удостовериться, что мы здесь одни.
— Если у тебя где-то отложены деньги под твоим настоящим именем, то лучше как можно быстрее их забрать. Если ты «умрешь», то придется оставаться «мертвым» до конца, — неожиданно сказала она.
Я кивнул.
— Если мы организуем перевод и изъятие крупной вложенной суммы в ближайшем городе, то все решат, что грабители отправились следом и убили тебя по
Меня передернуло, по коже побежали мурашки. И все же гули пугали меня гораздо больше, нежели налоговая служба США.
— Где-нибудь поблизости есть населенный пункт? Я имею в виду, достаточно крупный, чтобы в нем был банк? — спросил я.
— Да. По крайней мере, был. Думаю, впредь нам не стоит ни на что полагаться. Наглость Сен-Жермена достигла невероятных масштабов.
— Сколько живет гуль? — поинтересовался я. — И как насчет зомби?
Другими словами, сколько эти существа еще будут нас преследовать? Или заставлять нас гоняться за ними?
— По такой жаре зомби… если предположить, что, когда его поднимали, он был в отличном состоянии… может протянуть не более пяти лет — скорее всего, три. Гуль? Не знаю. Но вряд ли дольше. Даже если они будут прятаться от солнца, жара и другие организмы все равно сожрут их плоть. Хотя, если Сен-Жермен будет постоянно обновлять недостающие части тела… Не знаю. Зомби сейчас меня волнуют не так сильно. Если нам удастся убить Сен-Жермена, то они просто будут слоняться по окрестностям, пока не сгниют окончательно. Гули же пойдут следом за нами. И если нас не заполучат, то отправятся в населенные районы в поисках жертв. Нам придется их убить.
Она закончила одеваться и заткнула пистолет себе за пояс. Я заметил, что нож по-прежнему с ней.
— С ружьем, карабинной винтовкой, девятимиллиметровым пистолетом и древним револьвером, для которого у нас почти не осталось патронов? Ах да, я забыл еще ножи — они нам пригодятся особо.
Она кивнула.
— Да. Пока не найдем что-то получше. Может…
Нинон внезапно умолкла и резко крутнулась на месте — Коразон мог бы гордиться скоростью ее реакции. Она мгновенно выхватила нож, поэтому, когда с неба на нас обрушилось чье-то тело, она встретила его лицом к лицу и во всеоружии. Лезвие вошло прямо посередине груди. Нинон схватила существо за правую руку и, выворачивая ее в суставе, щелкнула им, как хлыстом. От пронзительного крика, с которым тело упало на землю, чуть не лопнули барабанные перепонки. Чисто рефлекторно, не дожидаясь команды от мозга, я выхватил свой нож и вонзил его существу в голову. Оно пару раз дернулось и застыло.
И только тогда до меня наконец дошло, что на нас напал не гуль.
Нинон поняла это одновременно со мной и отпрянула назад. У меня на глазах кровь отхлынула от ее лица.
— Мигель, — произнесла она не своим голосом. Мне на секунду показалось, что она сейчас потеряет сознание. — Пожалуйста, скажи, что это не твоя мать.
Моя мать? Я снова взглянул на сморщенное тело с шелушащейся кожей и когтями. У него был открыт рот, виднелось жало на кончике языка. Это определенно был
— Нет, — сказал я со странным облегчением. — На животе должен был быть шрам от аппендицита. В любом случае, у бедолаги экзема или что-то в этом роде.
— Не экзема, скорее солнечный ожог, — сказала Нинон, прислонившись к джипу и медленно сползая вниз. Она сделала пару глубоких вздохов, и мертвенная бледность стала понемногу сходить с ее лица. — Она какое-то время пробыла на солнце. Быть может, это она разгромила машину, а не гули.
Вполне возможно, но я так не думал. Вампиры обычно нападали на людей, бескровные предметы их не интересовали.
— Как она сюда попала? Я не чувствую запаха воды.
Я глубоко вдохнул и тут же об этом пожалел. Существо явно начало гнить. Оно стремительно разлагалось, практически у нас на глазах. Прямо как в фильмах.
— После последних ливней под землей могли образоваться водоносные слои.
Нинон пожала плечами. В вампирах она явно была несильна.
И тут мы, оторопев, уставились друг на друга. Если вампир смог добраться до нас по подземной реке, то что помешает Д. 3. сделать то же самое?
Я нагнулся, чтобы вытащить наши траншейные ножи. На этот раз хлюпающий звук меня обеспокоил. Я пошел к багажнику и взял откуда пару влажных салфеток, припасенных Нинон, чтобы вытереть лезвия. Подгоняемый мыслями о Д. 3., я делал все очень быстро.
— Положи одежду и тряпки во внедорожник, — сказала Нинон, беря канистру для бензина. — Сейчас мы все сожжем.
— Не надо, — сказал я, когда увидел, что она потянулась к телу.
Нинон замерла.
— Нам нужно сжечь и его тоже.
— Я знаю. Но лучше я сам это сделаю.
— Это лишнее. Я могу…
— Я сам, — повторил я. — Зачем тебе снова пачкаться? Лучше достань из машины все, что нам может пригодиться, и отнеси в джип.
Она кивнула, но мы оба понимали, что это была совсем не та причина, по которой я не хотел, чтобы она прикасалась к телу. Это создание не было mamita, но вполне могло ею оказаться. Поэтому это мое дело.
— Мигель! — окликнула она меня. Я обернулся. Она ткнула пальцем в бок внедорожника. Кто-то вывел в пыли: Lara Vieja. Почерк показался мне смутно знакомым, но за всю жизнь я получил от mamita лишь одно письмо. К тому же большинство граффити, как правило, похожи друг на друга, поэтому я не стал торопиться с выводами.
— Что это может значить? — спросил я. — Старуха Лара? Так звали это создание?
— Нет, Lara Vieja — это заброшенный город. Пару лет назад его смыло сильным наводнением.
— То есть это нужно расценивать как подсказку?
— Скорее как вызов. Или предупреждение. А может, и то и другое.
Я был того же мнения. Что бы ни делали гули, это все сводилось к насмешке.
И все же эта надпись меня заинтриговала. Гули, конечно, умнее зомби, но умеют ли они писать? Или у нас появился друг? А может, это враг нашего врага, который хочет помочь нам его найти?