Навеки твой. Прощай
Шрифт:
– Какого черта… - прошептал Исаев и в два шага подлетел к висящему на стене телевизору. Ничего не понимая, Лера вытянула шею и застыла в ужасе. По главному каналу страны, видимо, в отсутствие других новостей, крутили репортаж, снятый в онкоцентре.
23.
Исаев досмотрел репортаж. Не глядя на застывшую в ужасе Леру, прошел через комнату к двери. Медленно, будто каждое движение давалось с трудом, надавил на ручку.
– Паша, что ты делаешь? Ты уже не хочешь поговорить?
–
– Мне позвать всех? Ты готов перейти к делу?
– Нет.
Лера зажмурилась. Растерла пальцами виски. Чувствуя, как все внутри стынет.
– Паша, но… это же глупость! Глупость чистой воды. Я понятия не имела, что Уваров будет в том онкоцентре. Мы встретились случайно. Это ты понимаешь?
Он не понимал. И не поймет. В маниакальной фазе ему чудится, что весь мир против него настроен. А кругом – сплошные враги.
В открытую дверь заглянул Булатов.
– Так мы начинаем?
– Нет. Я передумал. Валерия уже уходит.
Лера закусила губу, перевела взгляд на ничего не понимающую адвокатшу. И снова покосилась на бывшего. Который не понятно как вообще сдерживался.
– Паша, не делай этого… Ради Тёмки.
– Пошла вон! – заорал он, отчего вены на его висках некрасиво вздулись, а кровь прилила к лицу. Лера дернулась и чуть не побежала к выходу, в последний момент заставляя себя замедлиться.
– Паша, какого черта ты творишь? – донесся ей в спину голос Булатова.
– А ты не лезь в это! Не лезь, понял? Это не твое собачье дело!
Артём, который все это время сидел в глубоком кожаном кресле, испуганно распахнул глаза и вжался в спинку. Дрожащими руками Лера погладила его по волосам. Присела на корточки и шепнула:
– Одевайся, сынок. Нам пора домой. Юль… вы извините, похоже, сегодня ничего не получится. Зря я вас дернула.
– Да что случилось-то? Я ничего не поняла, – изумилась Вишневая.
Лера быстро застегнула сыну курточку, поправила шапку-шлем. В то время как в кабинете набирал обороты скандал.
– А ничего! Просто он… Он решил отказаться от наших договоренностей. Простите, я не могу здесь оставаться.
– Да-да, конечно.
Юля схватила добротное пальто и посеменила за Лерой следом. Шла та довольно быстро, особенно учитывая то, что ей пришлось на руках нести напуганного криками сына.
– Ну, что ты? Ну, что ты, родной мой. Все хорошо, ничего ведь не случилось!
– Лера, как вашему адвокату, мне нужно понимать. Это что сейчас было? К чему мне готовиться? – спросила Вишневая уже в паркинге.
– К войне, Юля. Думаю, сейчас нам нужно готовиться к войне.
– Но почему?
– Потому что он с ума сходит. Вот, почему, – устало вздохнула Лера.
– Извините, я понимаю, что должна вам все объяснить, просто прямо сейчас Артем напуган, и мне нужно сначала успокоить его.
– Да, я понимаю.
Это хорошо… Вот бы еще ей самой понять, что дальше! Видит бог, она никак не могла сообразить. Все случилось так неожиданно. Все ее планы
Господи, ну, зачем?! Ну, зачем Таир явился в тот онкоцентр?
Домой Лера ехала медленно. Мысли разбегались, неизвестность давила на плечи. А к тому же она то и дело бросала взгляды на уснувшего в кресле сына. И чувствовала себя перед ним такой виноватой! Ведь если бы не Таир…
Лера одернула себя, понимая, как неправильно каждый раз перекладывать вину на его плечи. Почему она вообще ищет виноватых? Тут о другом нужно было думать. О том, как себя отстоять. Отец явно дал понять, что не станет ей помогать, если узнает об их связи с Уваровым. Выходит… рассчитывать она может только на себя. Таиру перед выборами вообще ни к чему конфликты. А он же, к бабке не ходи, вмешается, поставив себя под удар. Он же как Чип и Дейл всегда спешит на помощь. Таир…
Лера припарковалась у дома. Вышла из машины и чуть не подпрыгнула, когда к ней кто-то подошел со спины.
– Господи, отец! Ты меня напугал… Что ты тут делаешь?
– Проезжал мимо. Хотел узнать, как все прошло.
– Подержи, пожалуйста, сумку… Я Тёмку возьму. Он уснул.
– Давай лучше его сюда… Тёма парень нелегкий.
Кряхтя, отец вытащил Артема из креслица и осторожно, опасаясь поскользнуться на тонкой корочке льда, затянувшей асфальт, направился к подъезду. За ними следом тенью потянулась охрана. Проезжал он… Как же. Да его маршруты разрабатываются за несколько дней. Даже отбыв свой срок, он сохранил за собой положенные президенту привилегии. Пожизненная охрана – одна из них.
– Подождешь в кухне? Я попробую его раздеть…
Сделать это было нелегко. Тёмка со сна был ужасно тяжелым. Лера даже вспотела, пока то да се. Или это от страха? Когда она вернулась в гостиную, отец сам! приготовил чай. И теперь сидел, уставившись в чашку.
– Паша ничего не подписал, – выпалила Лера. – Так что я боюсь, твоему доброму имени предстоит немного испачкаться. Мне жаль.
«Мне жаль, что я не такая, как ты хотел! Мне жаль, что, что бы я ни делала, как бы я ни старалась, один черт не дотягивала до совершенства в твоих глазах, папа…» - а это она вслух не произнесла.
– Что значит - не подписал?! Ты же сказала, что вы обо всем договорились! – отец вытащил телефон и хотел было позвонить Павлу. Но Лера накрыла его руку своей и покачала головой:
– Это ничего не даст. Он не в себе. Возомнил себя Отелло. Господи, как я от этого всего устала…
– Каким еще, мать его за ногу, Отелло?
– Ревнивым.
Лера тяжело вздохнула и под давящим удушающим взглядом отца рассказала ему все, как было.
– А ведь я тебя предупреждал! Я говорил держаться от говнюка Уварова подальше!