Найди меня, милая
Шрифт:
— Очень вкусно, спасибо.
— Пожалуйста.
Опять молчание.
— Я нашел это на подоконнике, — Соболев достал из кармана и положил передо мной на салфетку пулю, что я вчера весь вечер разглядывала. — Откуда она у вас?
— Нашла вчера возле подъезда, когда в аптеку ходила. Думаю, это его. Ну, того, кто в нас стрелял.
— Скорее всего вы правы. Пуля уже кое-что. Главное, что у нас есть другая улика. Отнесу баллистикам, пусть пробьют, что за оружие.
— Но ведь он сбежал.
— Найдем,
Мы еще немного помолчали.
— Мне пора на службу, — он поднялся. — Вы могли бы приехать сегодня, нужно составить протокол вчерашнего происшествия? А я попробую фоторобот оформить. Хотя, видел его только в профиль.
— Хорошо. Я приеду. Позже, — я сидела, болтала ложкой кофе, и даже не смотрела в сторону капитана. — Ваши вещи высохли. Только куртка слегка влажная, и на ней дырка.
— Зашью, не страшно.
Он прошел в ванну и через какое-то время вновь возник на Риткиной кухне, уже одетый. Даже в куртке. Я как раз мыла посуду.
— До свидания, Кира Юрьевна.
— До свидания, Кирилл Сергеевич, — ответила я.
Мы пошли к дверям. И уже, когда он стоял на лестничной клетке, я посмотрела ему в глаза.
— Спасибо вам.
— За что? Это я должен благодарить, вы и рану обработали, и спать уложили, и завтраком накормили, — он усмехнулся.
— Вы мне жизнь спасли. Я знаю, — ответила я и скрылась в квартире.
Глава 7
Днем мне удалось, наконец, поговорить с Маргаритой.
— Я тебе вчера четыре раза звонила, — буркнула я, пялясь в потолок.
Риткин звонок застал меня лежащей на диване в гостиной. Я просто валялась, размышляя о смысле жизни и прочем высоком. Кот в знак примирения обретался рядом, сладко посапывая. Я все еще была на него слегка обижена, но не прогоняла. Тут-то и запиликал мобильный.
— Я видела. Но не могла подойти. — Ритка весело фыркнула. — Кирюха, какое у меня вчера было свидание, закачаешься.
— Поздравляю. — вяло отозвалась я.
Подруга на мгновение умолкла.
— Ты чего какая-то кислая?
— Загрустишь тут, — протянула я и, наконец, смогла рассказать Рите о вчерашнем вечере.
Она слушала с большим недоверием, пару раз чертыхнулась, а ближе к концу уже начала веселиться.
— Слушай, ну этот Соболев молодец. Герой.
— Ага. Кстати, ты ему приглянулась, — как бы невзначай сказала я.
Умение добивать себя своими собственными мрачными мыслями было моим главным преимуществом.
Рита рассмеялась.
— Кир, мент, конечно, судя по твоим рассказам, мужик что надо. Но не моего поля ягода. Сама
— А вдруг бы он тебе понравился?
— Глупости, — тут она задумалась. — Но, если он надумает упечь тебя за решетку, я уж не премину воспользоваться тем, что я ему приглянулась.
Я уже представила себе эту картину. И стало как-то не по себе. Не слишком мне нравилась идея, что Рита станет соблазнять Соболева ради того, чтобы он не сажал меня в тюрьму. Пусть и благородная цель, но мне этот вариант категорически не импонировал.
— Ладно, расскажи лучше, у тебя есть соображения, кто мог желать тебе смерти?
— Да я уже голову сломала, Рита. У меня такая тихая жизнь, я почти ни с кем не общаюсь, редко где-то бываю…. Зачем в меня стрелять, ума не приложу.
— Даа, задачка, — протянула подруга и мы помолчали.
Наконец, я вспомнила о важном открытии, совершенном мною вчера и заговорила:
— Слушай, а почему ты не сказала, что твой бывший участвовал в раскопках, при которых нашли мумию Принца?
— Который из бывших?
— Борис Иванович. Я нашла снимок в газете за девяносто третий год. Там группа археологов снята на фоне пирамид как раз в день открытия.
— А ведь ты права. Борис Иваныч действительно ездил с ними, как ведущий антрополог от института. Он и еще двое как раз идентифицировали находку. Как это я забыла об этом.
— Интересно, да?
— Еще бы. — Рита вдруг как-то смешалась. — Кир, ты же не думаешь, что мой бывший стащил мумию из института? А потом стукнул тебя по голове, а потом…
— Пытался убить, — закончила я за нее. — Конечно, я так не думаю. Хоть поначалу, когда нашла фото, очень сомневалась. Кто еще знает о том, какова стоимость этой находки?
— У нас не Америка, археологов и антропологов по пальцам сосчитать можно. Я знакома со многими лично. Но представить их, ворующими мумию из зала — это нелепость какая-то. Да ведь ты представь только, ее же нужно вместе с саркофагом переместить из музея в безопасный тайник. Нужны помощники. Один этот вор просто не мог быть. Физически бы он не справился.
— Думаю, ты права. Логично предположить, что их было двое. Саркофаг тяжелый?
— Сама как думаешь?
— Ладно, не злись. И все же, зачем красть останки?
Мы помолчали, потом Ритка заговорила первой:
— Фараонов никогда не хоронили одних.
— То есть?
— Самое ценное, что было, клали вместе с ними. Завершали процесс мумификации, и тогда уже закрывали саркофаг и оставляли его в гробнице.
— К чему ты ведешь? — недоумевала я.
— Да к тому, что может вора интересовали совсем не кости. Может быть, в этом саркофаге есть что-то очень ценное, хотя я об этом раньше не слышала.