НАЗИМ ГАДЖИЕВ: НА ОЛИМПЕ РЕСПУБЛИКАНСКОЙ ВЛАСТИ

Гаджиев Айдын Назимович

Информация об осуждении «культа личности» Сталина на XX съезде КПСС вызвала стихийные волнения в Грузинской ССР. 5–9 марта 1956 г. в Тбилиси, Гори, Кутаиси и других городах прошли манифестации под лозунгами «Слава великому Сталину!», «Кровь за Сталина!», которые переросли в массовые беспорядки ^[5].

Крайне негативно антисталинский демарш Хрущёва воспринял китайский народ. Не менее болезненно китайские коммунисты отнеслись и к выносу тела советского вождя из мавзолея в октябре 1961 года, полагая, что это явилось символом окончательного предательства марксистско-ленинских идей.

Антисталинская

кампания в СССР серьезно обеспокоила Мао Цзэдуна. Он поднимал эту тему в беседах с послом СССР в КНР Павлом Юдиным и выражал надежду, что дипломат донесет до советского руководства его позицию, которая неоднократно была озвучена в печати ^[6]. Мао опасался, что поношения Сталина нанесут непоправимый вред не только советско-китайским отношениям, но и всему международному коммунистическому движению. Китайский лидер упрекал Кремль, что он не проконсультировался с братскими партиями и поставил их уже перед свершившимся фактом.

Впоследствии Мао Цзедуном в своей второй статье «К вопросу о Сталине» по поводу открытого письма ЦК КПСС написанной 13 сентября 1963 года, была представлена расширенная трактовка секретного доклада Хрущёва «О культе личности Сталина и его последствиях». Вот лишь один из её тезисов: «Выступая против Сталина, Хрущёв фактически выступает с бешеной яростью против советского строя, против советского государства. В этом отношении его злопыхательство нисколько не уступает по языку таким ренегатам, как Каутский, Троцкий, Тито, Джилас, и даже намного превосходит их» ^[7].

Ни менее резкая оценка вышеупомянутого секретного доклада прозвучала и в мемуарах первого секретаря Албанской партии труда, бессменного руководителя Албании в 1941–1985 годах Энвера Ходжи под названием «Хрущёвцы», изданных в Тиране в 1980 году. В частности, он гневно писал: «…После смерти Сталина их [хрущёвцев] наступление, направленное на разрушение социализма в остальных странах, становилось всё более мощным. Хрущёв, как и в Советском Союзе, стал подстрекать в Болгарии, Чехословакии, Польше, Румынии, Венгрии, а также в Албании антимарксистских, замаскированных и изобличённых элементов. Хрущёв и его сообщники стремились поставить под свой контроль этих людей там, где они стояли в руководстве, а там, где нет, – протащить их путём ликвидации надёжных руководителей интригами, путчами или же покушениями, какое хотели совершить на Сталина» ^[8].

В этом контексте довольно закономерно выглядит мнение известного российского историка, писателя, члена Экспертного Совета Государственной Думы РФ Евгения Спицина: «Хрущёву нужно было дискредитировать сталинский курс, чтобы на руинах этого курса взгромоздиться и стать вождём, не стесняясь использовать ложные факты. При этом сам Хрущёв был одним из самых кровожадных соратников Сталина. Он был причастен к массовым репрессиям и на Украине, и в Москве – лично их инициировал», – подчеркнул он ^[9]. И далее: «Выступление Хрущёва же нанесло серьёзный удар по менталитету и идеологии советских граждан. По словам Хрущёва, войну вообще выиграли вопреки Сталину. Всё это привело к смятению в умах простых людей и к раздражению у идейных коммунистов. В итоге XX съезд стал началом конца социализма», – утверждает историк ^[10].

И

он далеко не одинок в своём мнении, которое в целом является квинтэссенцией воззрений многих других историков, как в России, так и за её пределами. Так, доктор исторических наук, профессор, заведующий Центром истории войн и геополитики Института всеобщей истории РАН Михаил Мягков утверждает: «В своём докладе Хрущёв допускал искажения истины. Например, он утверждал, что Сталин управлял боевыми действиями по глобусу, что было явной неправдой» ^[11].

Историк, писатель Александр Широкорад справедливо подмечает: «Хрущёву нужны были успехи, но достаточных экономических успехов добиться у него не получалось. Поэтому он нуждался в чём-то эффектном и ярком. Разоблачая культ личности, он рассчитывал добиться популярности внутри и вне страны» ^[12].

Таким образом, действия Хрущёва по легитимации и предании широкой международной огласке проблем «культа личности» Сталина, на ряду с положительными результатами, способствовали расколу советского общества, расшатывании веры в Коммунистическую партию, как господствующую в политической системе страны со стороны населения Советского Союза. Они способствовали возникновению противоречий среди стран социалистического содружества, внесению смуты, непонимания в среде мирового коммунистического и рабочего движения, что породило в том же 1956 году печальные венгерские события, дискредитировали идеи марксизма в глазах всего мирового сообщества и нарождающегося антиколониального движения, и в итоге создавали предпосылки к демонтажу социалистической системы.

Если же рассматривать его сквозь призму либерализации общественно-политических процессов, способствовавших устранению ряда правовых ограничений, нарушающих права человека, массовых амнистий жертв репрессий конца 30-х, 40-х – начала 50-х годов, а также некоторое повышение уровня благосостояния граждан, обусловленного государственной программой жилищного строительства, то его благотворное влияние на состояние советского общества, вполне закономерно оценивается, как достижения этого периода.

Неоспоримо, отмена уголовных наказаний за аборты и за систематическое опоздание на работу, запрета на смену места работы по собственному желанию, проведение пенсионной реформы, затронувшей миллионы граждан преклонного возраста и впервые в истории СССР, обеспечившая размер пенсии, позволявшей хотя и скромному, но не нуждающемуся их существованию обусловило соблюдение элементарных прав человека.

В конце 50-х годов темпы роста жилплощади превысили 50 млн. м² в год ^[13], что позволило расселить миллионы семей из коммунальных квартир в собственное жильё.

Однако отдавая дань принципу справедливости исторической науки, важно подчеркнуть, что истоки широкомасштабных социальных преобразований своими корнями уходят в послевоенный период, когда в нескольких постановлений Правительства СССР были отражены основные направления развития Советского государства ^[14]. И в этом контексте социальная политика Н. С. Хрущёва представляет собой продолжение и развитие имевших место в последний период руководства И. В. Сталина тенденций в социальной сфере.