Назначьте ведьме адвоката
Шрифт:
— Вы полностью осознаёте, где находитесь и что произошло? — спросил Тейлор.
Ну, не нравилась ему эта ведьма, категорически не нравилась. И руки-веточки, и торчащие под подолом коленки, и трогательная цыплячья шейка не нравились тоже.
— Полностью, — равнодушно кивнула ведьма. — Просто мне, правда, не требуется защита. Да, убила, обоих. Специально. В смысле, сознательно. И ещё бы раз убила.
— То есть, вы их знали? — осторожно поинтересовалась адвокатесса.
— Нет, не знала. Лица их не понравились — мотнула головой подозреваемая и попросила
— Послушайте… — начала рыжая.
Но развить мысль Тейлор ей не дал, решительно взял за руку повыше локтя, потянул на выход.
— Всего хорошего, — вежливо попрощался инквизитор.
Девица на это никак не отреагировала. Зато адвокатесса, стоило им в коридор выйти, таким взглядом одарила, руку, естественно, выдернув, что инспектору неуютно стало.
— Мы всё обсудим, — пообещал Тейлор веско, не давая ведьме рта открыть. — Не нужно тут отношения выяснять, хорошо?
— Не хорошо, — огрызнулась адвокатша. — И отношение я выяснять не собиралась. Но обсудить действительно стоит многое.
— Значит, по традиции, я жду вас в восемь. Как тот ресторан назывался? «В дупле», что ли?
— Вы прекрасно помните, что назывался он «Под зелёными ветвями», — процедила Рейсон.
— А ещё я помню, что в следующую нашу встречу вы обещали надеть вечернее платье, — заметил инквизитор.
Просто так заметил, ведь никакой необходимости её злить теперь не было. Но уж больно забавно она щурились и грозно бровки сдвигала.
Кстати, инспектор был полностью уверен, что никакого платья ведьма, конечно, не наденет.
[1] Трансгрессия — магический способ перемещения в пространстве (термин, изобретённый А. и Б. Стругацкими).
Глава 7
Глава регионального отделения вид имел кислый. То есть господин Шадар на самом деле выглядел так, будто только что лимон сжевал. Да не просто съел, а прежде чем проглотить, долго во рту держал. Старший инквизитор Нового Айрена сидел за столом, по-бабьи пригорюнившись, подперев брылястую щеку кулаком, и гипнотизировал стакан с коньяком: может, в воду хотел превратить благородный напиток. А, может, как классики завещали, искал в толстопузом бокале истину. Так или иначе, но на Тейлора он только глянул мельком, да промычал что-то маловразумительное.
Инспектор решил счесть мычание за приглашение располагаться, как дома. Поэтому церемониться не стал, пододвинул к хозяйскому столу кресло, вынул из открытого сейфа чистый стакан — ну а где ещё хранить бокалы и заветные бутылки, если не в сейфе? Сдул пыль, плеснул щедрой рукой себе порцию и уселся основательно.
Помолчали.
— Ну, что делать станем, господин начальник комиссии? — влив в себя коньяк, между прочим, очень даже недурной, словно воду, подал голос Шадар.
А голос у местного инквизитора знатный был: низкий, густой, солидный. Эдаким басом литанию[1] петь.
— Зовите меня Тейлором, — великодушно разрешил инспектор.
— Это имя или фамилия? —
Проверяющий не ответил.
— Тейлор так Тейлор, — покладисто согласился Шадар. — Только что делать по-прежнему непонятно.
— Непонятно, — кивнул инспектор. — Но не рассчитывайте, что все проблемы на меня спихнуть удастся. Вы в козлиной связке первым пойдёте.
— В какой связке? — не понял начальник — даже стакан до рта не донёс, так удивился.
— Козлов отпущения, — бесстрастно пояснил Тейлор, отсалютовав бокалом.
— А-а, — солидно кивнул Шадар выдохнув. Выпил, изящно отставив толстый мизинец, закусил долькой лимона, посыпанной молотыми в пудру кофейными зёрнами и сахаром. — Ну раз так, то давайте, что ли, вместе думать?
— Давайте, — не стал спорить инспектор. — У вас есть какие-нибудь соображения?
— А как же без них? — удивился инквизитор. — Жопа нам.
— Кратко, ёмко и абсолютно по делу, — усмехнувшись, оценил Тейлор. — Теперь бы ещё сообразить, как из неё вылезти. Вы понимаете, уважаемый господин Шадар, что их, — проверяющий указал пальцем на потолок, — устроит только один результат: железная, просто-таки чугунная гарантия, что подобного больше не повторится.
— Кто ж такую гарантию даст? — хмыкнул хозяин, поболтав прозрачной бутылкой, почему-то на слух определяя, сколько в ней живительной влаги осталось. — Если только на всех ведьм намордники нацепить, да на привязь посадить. Нет, я не против, даже за милую душу. Только вот как?
— Намордник и цепь не спасут ни от сглаза, ни от порчи, ни от проклятья, — покачал головой Тейлор, подставляя свой бокал. — Здесь другая гарантия нужна. Необходимо доказать, что всё случившееся — это случайность. Причём такая случайность, которая повториться не может в принципе. Вроде дождя из лягушек. Все знают, что такие бывают, но никто их не видел.
— Н-да? — скептически хмыкнул Шадар. — А если такая случайность снова… случится?
— Тогда придётся доказывать, будто это совсем другая… случайность, которая тоже больше никогда не… случится. Но я очень надеюсь, доказывать станем не мы. Или ведьмы Нового Айрена решили открыть сезон охоты?
— Да вроде пока с ума не сошли, — по-бульдожьи фыркнул местный начальник. — То есть вы что мне предлагаете? Подлог? Подтасовку фактов? Замазывание и очковтирательство?
— А вы что предлагаете? Рапорт? Самостоятельная сдача трибуналу? Полное признание вины? — в тон поинтересовался проверяющий.
— Нет, этого, понятное дело, не предлагаю. Но вот я сейчас соглашусь, а вы докладную: так, мол, и так — господин Шадар не только не справляется с вверенным его попечительству контингентом, но ещё и пытается начальству лапшу на уши вешать, — инквизитор хитро прищурил слоновьи глазки.
— А вы на это другой рапорт? Так, мол, и так: господин начальник комиссии всячески мешал расследованию, да ещё и кляузу на меня настрочил? — Тейлор глянул на хозяина поверх края бокала, крутя его за ножку. — В целях… В каких целях, господин Шадар?