Не ангел я…

Антонов Александр Иванович

***

С утра природа дышит снегом, На лапах елей – рукава. Звучит симфония метели. Быть может, ты была права — И про любовь мы не допели? Ах, Боже! Кругом голова… К чему же лишние слова? Звучит симфония метели. А значит, ты была права.

***

Есть пять причин, чтоб ты гордилась мной. Во-первых, потому, что я – мужчина. И пусть я не лирический герой, Но и не трус, – еще одна причина. Причина третья посылает весть. Ее принять без гордости нельзя: Я, как святыню, чту мужскую честь. Любых наград дороже мне друзья. Случается, бываю нелюдим. Прости, родная, есть за мною грех: Четвертую причину – что любим — Старательно

скрываю я от всех. Да век – охотник. Возраст – западня. Еще не знаю, где себя сгублю, Но чтобы не забыла ты меня, Есть пятая причина. Я – люблю.

***

Двенадцать месяцев ведут меня по жизни, И каждый дружески распахивает дверь; Раскрою окна. Ну-ка, солнце, брызни В растаявший от радости апрель. Апрель-каприза, твой характер тонкий На шкуре собственной испытываю я: Сегодня родилась моя девчонка, Капризная, как ты, но все ж – моя. Бесись, апрель, слепи тепла лучами, Пугай ветрами, заливай луга… Ты – маленькое русское цунами, Не страшен ты мне больше ни фига. Что толку объявлять войну стихии — С природой спорят только дураки, А я – влюбился! И пишу стихи ей, Хотя и быть им рваными в куски. Я кровью чувств бокал любви наполню И выплесну рифмованной строкой: Глумись, апрель, пьяней моей любовью — Такою неумелой и слепой.

***

Радовался дождик: В середине лета Родился художник Из тепла и света. От травы зеленой На сыром лугу Родился влюбленный В радугу-дугу. И рисует листья, Облака, людей, Окуная кисти В радугу дождей. Сыплет, сыплет дождик Капельки свои… И живет художник В радуге любви.

***

Жизнь прожита. Закат румянит щеки Уже не мне, но прочему юнцу, И чудный взгляд красотки синеокой Лукавством льстит не старому певцу. Но этот взгляд я украду – невежда. И в сердце вдруг затеплится надежда. И с сочных губ – мне, старику, не лишний — Твой поцелуй сорву я спелой вишней.

Я живу среди пороков

Наша жизнь – как следы на воде:

Разойдутся круги и растают.

Годы-птицы сбиваются в стаи,

Чтоб взлететь в «никогда» и «нигде»…

Я живу среди пороков, Да и сам я весь – порок. Одинок я одинокий Среди тысячи дорог. И глаза мои калеки — Костылями по ногам. И любовь моя навеки — Еле-еле по слогам. И во взгляде вдруг читаю: «Завтра позабудется». Ни о чем уж не мечтаю — Все равно не сбудется. Ах ты жизнь моя шальная! Не листом шагреневым — В сад вплывает ночь хмельная Парусом сиреневым.

***

Холод выстудил синие стены, Из окна – догорающий свет. Нестерпимей становимся все мы Под стрелой улетающих лет. Мы стареем, как яблоки в кадке; Голос груб, взгляд озлоблен и скуп. И не так уже, милая, сладки Поцелуи истерзанных губ. Крылья душ, где же вы обгорели? Был высок и прекрасен полет. Неужели, мой Бог, неужели Наступает последний черед?..

***

И дни уж не ярки, И ночи не жарки, Скупее улыбки, Глупее подарки. И требует смелости Каждый пустяк, И женские прелести Дразнят не так… И вряд ли услышу я юности зуд, Когда в поднебесье меня повезут. И вряд ли увижу я дождь и грозу, Но, может быть, ты мне подаришь слезу?

***

Когда мы в отчаянье От новой беды, К нам радость случайно Проглянет из тьмы. Когда хорошо нам И сердце поет, Какое-то горе Стоит у ворот. Вот так и живем мы. И день ото дня Чего-то находим, Теряя себя.

***

Ручейками

в тучках рваных Расплескалась лунь в ночи. Стынут запахи дурманов — Луговые куличи. Август пьяненький в окошко Прислонится лбом к стеклу, И взгрустнется мне немножко По ушедшему теплу. Скоро утро брызнет светом, Не разобрана кровать… Скоро жизнь с другим поэтом Станет ночками играть…

***

В саду, где розы расцветали, Витали запахи весны. Там вишни, приоткрыв вуали, Смотрели розовые сны. Царила ночь, и невозможно Мне было жаль ушедших лет, И только звезды осторожно На розы проливали свет. Биенье собственного сердца Вдруг ощутил я в тишине — И то ли бесы, то ли черти В лицо расхохотались мне…

***

Мой бедный брат, тебе на небесах Уже никто не поднесет бокала. Да мне и самому осталось мало С охотниками пьянствовать в лесах. Мой милый брат, июльскою зарей, Спустя сто лет как ты сыграл без правил, Я – грешный Каин – говорю с тобой С земли, которую навеки ты оставил. Отсюда, брат, как ни прищурь глаза, Как ни взреви белугою морскою, Не видно рая твоего. Слеза Одна лишь заливается тоскою. Любимый мой, легко ль тебе в раю, И видишься ли ты с отцом и с мамой? Я здесь один остался на краю Беды, что люди называют драмой. И, голову на руки уроня, Я проникаю в горя бесконечность. И все же, брат, не торопи меня… Увидимся… У нас в запасе – вечность…

***

Разбили всё, что только было можно. В лесу любви одни чернеют пни. Ступаем меж осколков осторожно, Чтоб не поранить голые ступни. Ко всем ручьям завалены тропинки. И больше нечем жажду утолить. Ни капельки на сердце, ни слезинки… Ни верить нет желанья, ни любить.

***

Я в это окошко стучался ночами, Когда приходил на свиданье к любимой. Зачем заложили его кирпичами И доски стальными гвоздями прибили? Мы в это окошко сквозь тонкие стекла Глазами друг другу «люблю» говорили. Под ним – целовались, под ливнями мокли… Какими же юными мы еще были! Куда так спешат наши краткие годы, В старух превращая вчерашних невест? Уж скоро и нам на кирпичном надгробье Поставят из досок сколоченный крест.

***

Вы часто счастливых встречали на свете? Конечно, конечно, – запрыгали дети. И юноши тотчас цветком расцвели. Да только вот взрослые взгляд отвели. Как много друзей на ваш зов отзовется? Вся наша деревня! – мальчишка смеется. И юноша к девушке нежно приник. Да только нахмурился грустный старик. Всегда ли к столу доставало вам хлеба? От детского смеха рассыпалось небо. И юность меня позвала на обед. Да вот ничего не ответил мне дед. А долго ли вам упиваться любовью? Да целую вечность, – распишемся кровью. Хотел я у деда узнать про века, Да так и не смог отыскать старика.

Покуда ты есть…

Откровение кисти Творца:

Жизнь – уже неизбежность конца.

То, что ныне нам кажется былью,

Завтра станет руинами, пылью. 

Нам время отмерило годы — как точки отсчета. На лицах дороги сошлись колеями морщин. За наши деянья — людские грехи и просчеты — Когда-то и нам с золоченых воздастся вершин. Но есть еще круг, что для жизни земной нам отмерен. И жив еще друг, что тебя никогда не предаст. И женщина та, в чью любовь ты однажды поверил, Быть может, случайно уронит слезинки из глаз. И значит, ей-Богу, не надо грустить понапрасну О чудных мгновеньях, когда-то испитых судьбой. Покуда ты есть, все, что рядом с тобою, – прекрасно. И все, что прекрасно, — всегда будет рядом с тобой.