Не беси меня!
Шрифт:
– Это как же, интересно знать?
– Так ты ей сама и помогла. Дала мне телефон, попросила позвонить… Не представляешь, как меня это взбесило тогда!
– Он и сейчас казался очень злым, когда рассказывал.
– А что такого-то я сделала? Думала, помогу вам устроить личную жизнь…
– Ага. Зная, что ты мне нравишься, зная, что я просто Вовке дорогу уступил, ты мне свою подругу решила подогнать. Это слишком похоже на милостыню, не считаешь?
– Честно говоря, вообще не думала об этом. И даже не рассчитывала, что ты ей будешь звонить…Просто
– Слушай, а у тебя, случайно, нет вина в закромах?
– неожиданный поворот беседы сначала с толку сбил. Я оценила ситуацию: на столе еще было полно всякой разной еды, способной накормить ораву, а вот вино оставалось только на самом донышке наших импровизированных «бокалов».
– Есть. Как же одинокая девушка может прожить без вина? Правда… не совсем вино… - Не вставая, потянулась к ящику, в котором стояла литровая бутылка мартини. Купленная сотню лет назад по какой-то сумасшедшей скидке и незаслуженно забытая.
– Ну, что ж, за неимением лучшего, и оно сойдет!
– А ты хочешь напиться или меня споить?
– Мне кажется, что мы уже оба достаточно хороши, чтобы даже не задумываться на эту тему.
– Ну, и фиг с ним!
– я уже была достаточно добрая и расслабленная, чтобы перестать спорить.
– Короче. Ты меня тогда жестко напрягла этой своей просьбой. Хотелось убить на месте, чтобы больше такого не придумывала. И когда с Малининой встретился, я ей высказал все, что думаю о вас обеих.
– Обзывался, наверное, да? Всякими нехорошими словами?
– мне, почему-то, смешно стало. Вот я помогла-то, оказывается! Благими намерениями, как говорится…
– Не помню подробностей. Просто Анька меня удивила: молча выслушала все дерьмо, что я разбрызгивал по сторонам, а потом предложила сделку.
– Это какую же?
– Я помогаю ей увести Зацепина от тебя и ни во что не вмешиваюсь.
– А что ты должен был получить в ответ?
– О, господи… Надь, ну, ты издеваешься, что ли?
– Нет.
Он закрыл руками лицо. Потер глаза. Встряхнул головой.
– До сих пор не веришь, что я говорю о своей симпатии серьезно?
– Не-а.
– Почему?
– Ты о ней как-то странно говоришь. И слова с действиями не вяжутся.
– А сейчас-то что я не так сделал?
– Сейчас - ничего. Но слишком еще свежа память…
– Надя, я же говорю, что ты зря валишь все грехи на меня!
– Хорошо. Объясни, на кого я должна их валить?
– На Аньку, конечно же. Она Зацепина на моем Дне Рождения весь день обхаживала. На оба уха присела, рассказывая о том, как ты крутишь со мной шашни за его спиной.
– Но это же ты ей рассказал про случай в офисе?
– Да. Но про то, что мы с тобой регулярно спали, придумала уже сама Малинина…
Ох ты ж, мать твою… Дальше нецензурщина, даже в мыслях звучащая грубо. Пол-стакана мартини провалилось в меня, будто и не было его вовсе… Вот же сволочь, все-таки, Анька! Неужели, нельзя было как-то иначе поступить?
– Вовка поэтому так себя
– Ну, естественно. Он сначала выпил вискаря, чтобы горе залить, потом Анька совсем на нем повисла, продолжая нудеть о том, как жестоко его обманывали… В этот момент я тебе и звонил. Одно дело - поссорить вас, другое - подложить под Вована эту наглую бабу. Но ты, к сожалению, не хотела со мной говорить.
– Это он мне так отомстить пытался, что ли?
– Конечно. Неужто, ты думаешь, что он мог реально запасть на эту дуру блондинистую, после тебя-то?
– Черт. Мне нужно это переварить… Но, Влад, почему он со мной так и не попытался поговорить, ни одного единственного раза? Неужели, когда протрезвел, не смог понять, где правда, а где наглое вранье?
– Все он понял, конечно же. А тебе, реально, хотелось разговоров этих? И ты бы его простила даже?
– Дело не в прощении, Влад, а в моей разрушенной самооценке. Это было очень больно и обидно.
– Тогда прости меня… - и он протянул пальцы к моим рукам, накрыл мои ладони своими.
– Я не думал, что тебе так нужен этот разговор.
– А причем здесь ты?
– неожиданно приятно было ощущать нежное и теплое прикосновение мужских рук . Сбивало с толку. Я с трудом уже удерживала нить разговора.
– Притом. Я сначала надавал ему по морде. А потом запретил даже близко к тебе подходить.
– И он послушался, что ли?
– У него не было вариантов.
– Как это? Ты ж не убить его обещал?
– Я пообещал, что все произошедшее останется между нами, и предкам не придется узнать, что никакого партнерства быть не может. Но только при условии, что Вован больше близко к тебе не подойдет.
– Это звучит… цинично и отвратительно!
– я отдернула свои руки, спрятала их под стол, в кулаки сжала.
– Ты - расчетливый козел!
– Спасибо. А тебе не хочется поблагодарить меня за то, что избавил тебя от еще одного такого же козла, который сначала поверил нетрезвой шлюшке, потом унизил тебя изменой, а на закуску просто отказался от отношений, только бы не расстраивать маму с папой?
– Мне хочется ненавидеть вас обоих!
– Пожалуйста, ненавидь. Я уже привык…
Глава 7
Мне расхотелось и есть, и пить. Стало очень грустно. Казалось, что вся эта нелепая история из прошлого забыта и быльем поросла. Я давно уже не вспоминала ни Вовку, ни Хмелевского, ни, тем более, Аньку. Встречалась с парнями, расставалась через какое-то время… Были хорошие моменты, были грустные, по-разному случалось. И, по идее, дела многолетней давности уже не должны были так тревожить и ранить душу. Так нет же: стоило Хмелю показаться в поле зрения, как все снова накрыло, будто и не было целых пяти лет после окончания универа… И я - все та же глупая, наивная и обиженная на весь белый свет Надя… А не Надежда Игнатьева, уверенная, самостоятельная, полноценная личность, которую практически невозможно обидеть и задеть.