Не беси меня!
Шрифт:
– Хммм… Так вот, что вас так взбудоражило… А я и не подозревал, что вы обладаете таким темпераментом, Надя. Дверь почти с ноги открыли… Не ожидал…
– Сергей Петрович, вы зубы-то мне не заговаривайте! Ответьте на мой вопрос. Почему назначили какого-то неопытного новичка, а не меня? Я что, плохо старалась как-то?
– Наденька, вы вспомните, пожалуйста, что я вам конкретно обещал?
– Что я буду участвовать в конкурсе на место Дениса Викторовича, когда оно освободится. А меня даже не известили о том, что он ушел. И конкурс прошел без меня, получается.
– Шипела сквозь зубы. Ощущение,
– В том-то все и дело, Надежда Владимировна, что конкурса не было.
– Шеф пожал плечами с сочувствующим видом.
– Мы с коллегами приняли решение, что пора добавить свежую кровь в наш коллектив, и нашли внешнего кандидата. Владислав Михайлович идеально подошел на эту роль.
– То есть, вы меня откровенно кинули, так, получается?
– Ну, я прошу вас, вы же очень милая и интеллигентная девушка… Что за жаргон?
– А мне уже без разницы, как я выгляжу. Столько лет старалась, и все коту под хвост! Так чего ради теперь еще напрягаться? Имею я право хоть раз в жизни назвать вещи своими именами?
– Что ж… Раз вам так неймется… Могу понять ваши эмоции, Надежда Владимировна. Однако, для вас еще не все потеряно…
– Да что вы?
– тут я зло и откровенно расхохоталась.
– Еще пару-тройку годиков подождать, когда вы Хмелевского сольете? И тогда уже не потребуется свежая кровь?
– Мы сейчас планируем совершенно новый проект. Выходим на международный уровень. Вернее, иностранные клиенты приходят к нам. И вот в этом проекте нам точно потребуется опытный профессионал вашего класса. Так что, не торопитесь с выводами, Надя.
– Вы это только что придумали? Что подсластить пилюлю?
– Да.
Я растерялась от этого откровенного признания в ответ на мою дерзость.
– И даже не стесняетесь об этом говорить?
– А почему я должен стесняться? Мы долго думали, кого поставить на этот проект, чтобы человек был молод, амбициозен, трудолюбив и хорошо разбирался во всех нюансах. Кроме того, должны быть хорошие способности в коммуникациях со сложными клиентами… И вот тут у меня на пороге появляется Надя Игнатьева. Эврика просто!
– Такими искренними глазами только дети умеют смотреть. И то, в возрасте не старше года. Потом у них тоже хитринка появляется. Ну, а Сергей Петрович не утратил эту способность даже в свои сорок, приближающиеся к полтиннику.
– Так что же вы меня, такую замечательную и одаренную, на Хмелевского променяли?
– Он мужчина.
– И снова пожимание плечами, якобы, что тут непонятного-то? Все же ясно, как Божий день!
– Вообще-то, вы сейчас пытаетесь рассказать мне о дискриминации. Которая в нашей стране карается законом.
– Я вам, моя хорошая, говорю о том, что все наши ключевые клиенты в российском бизнесе - мужчины. И даже самые продвинутые из них дамам не доверяют. Хоть на словах и кичатся своей толерантностью. Ну-ка, вспомните, много вы помните женских фамилий в договорах? Там, где пункт «генеральный директор» или подобные ему должности?
– Ну, тогда зачем вы снова показываете пряник, который никогда не будет моим? В новом проекте тоже должен руководить мужчина… - теперь я задавала вопросы больше из принципа. Запал иссяк. Суровая правда жизни совсем придавила.
– У иностранцев другие взгляды. Не забывайте, они ушли далеко вперед в плане лояльности. Поверьте, Надя, если бы вы активно проявляли свою принадлежность к секс-меньшинствам, то стали бы в этом проекте совсем уж бесценным кладом!
– Он заметил вовремя, как я вскинулась, успокаивающе поднял руки.
– Тихо, тихо! Я вас ни к чему не агитирую!
– А если появятся новые претенденты? Только теперь уже… - не смогла подобрать правильных слов, чтобы остаться толерантной. Привычка профессиональная, чтоб ее черти драли…
– Ну, что вы! Боюсь, даже мы с коллегами не настолько продвинуты и не готовы так прогибаться под клиентов.
Я молчала. Вопросов по поводу Хмеля не осталось больше. А от мысли о новой морковке, которой сейчас помахали перед моим носом, откровенно становилось плохо. Гадкое ощущение, что все вокруг давно уже держали тебя за очень удобную идиотку, и только ты гордо верила в свою исключительность и необыкновенность…
– Я сейчас не требую от вас согласия, конечно же. Скорее всего, вам нужно переварить это предложение, обдумать нюансы… Тем более, что вопросов по проекту больше, чем ответов. Но, уверен, вы со своей дотошностью сможете прекрасно во всем разобраться. Я дам поручение секретарю, чтобы всю информацию вам переслали на почту. А вы разбирайтесь с текущими делами, Надя, и хорошенько подумайте. Игра стоит свеч. Уверяю!
Я вернулась на рабочее место совсем понурая. В голове было пусто. Выходила с наполеоновскими планами: всех уничтожить, раздавить, поломать… А меня саму поломали. Причем, дважды. Одним простым непреложным фактом: Владислав Хмелевский - мужик. И ему открыты все двери, в которые я должна биться лбом годами. Лоб расшибу, а вот получится ли с дверьми - не факт.
Сидела и тупо щелкала мышкой. Гоняла вперед-назад, вверх-вниз те самые непрочитанные письма. Читать не получалось. Каждое слово по отдельности могла понять. Знакомые все, в принципе. Но как-то не получилось уловить смысл предложений, в которые были связаны эти слова.
– Надюш, тебя там новый шеф вызывает… - окликнул кто-то из девчонок. То ли с иронией, то ли с сочувствием.
– Что ты уже натворить успела, хвастайся?
– Пошел он в задницу.
– Произнесла это четко и внятно. Сознательно громко. Чтобы слышали все.
– Ээээ… А как ему-то передать твой отказ? Нужно ж какую-то приличную причину озвучить… - Похоже, я народ повеселила и обрадовала своей дерзостью.
– Вот так и передайте. Дословно.
– Блин, Надь… Я б с удовольствием, если честно… Но что-то за свою задницу страшно…
– Ну, тогда скажи ему, что не нанималась в посыльные. Пусть секретаря себе заведет, чтобы бегала и меня уговаривала. Или сам свою задницу пусть поднимает и сюда принесет. Еще не должна была прирасти к креслу.
– Тираду эту произнесла, даже голову не поворачивая. Сил просто не было, чтобы смотреть в глаза девчонкам. Мечтала только дожить до конца рабочего дня. А то и сбежать пораньше, не дожидаясь. В конце концов, имею право взять отгул. Впервые за столько-то лет!