Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер

Звягинцев Василий Дмитриевич

— Чего тут не понять? — ответил Юрий.

— Судя по всему, вы идеально удовлетворяете условиям. Не хотите попробовать?

Друзья переглянулись. Почему бы и нет, в конце концов? Именно — попробовать, никакими излишними обязательствами себя не отягощая. Получить ещё кое-какие новые впечатления и удалиться по-английски, когда станет скучно. Приключение как раз в стиле…

— Имейте в виду, само по себе согласие вас ни к чему не обязывает, — словно прочитав их мысли, сказал Томми. — Я и такие, как я, содержатели бордингхаусов [102] по всему миру — вы правильно догадались — занимаемся, кроме всего прочего, и вербовкой людей. Моряков на пароходы, работников в «проблемные места и страны», охранников,

«белых наёмников»… Ну, вы понимаете. В вашем случае я имею заказ от рекрутагентства «Данилов и партнёры» в Кейптауне.

102

Первоначально, в XIX веке — нечто вроде гостиниц-приютов для отставших от своих кораблей или потерявших трудоспособность моряков. Постепенно они превратились в часть международной системы, объединяющей эти и многие другие функции, в том числе подобие отделений неофициальных профсоюзов моряков, бирж труда, вербовочных пунктов, а также «крыш» для всевозможных незаконных видов деятельности: контрабанда и т. п.

— Чего тут не понять? — Николай, постоянно общаясь с моряками, своими и иностранными, знал об этой составной части всемирной морской субкультуры достаточно. Мафия не мафия, но довольно близко.

— И какие предлагаются условия?

— Для вас достаточно выгодные. Доставка на место за счёт заказчиков. Подъёмные — по сто фунтов на человека здесь. На месте оплата в рандах, они вполне конвертируемые. О конкретных должностях и жалованье будете договариваться с работодателями сами. Опасаться вам нечего, если у вас с документами всё в порядке. Сейчас не Средние века, а ЮАС — цивилизованное правовое государство. Посмотрите сами, что вам предложат. Если ничего из предложенного вам не подойдёт, устроитесь на любую работу, вернёте подъёмные — и свободны.

— Действительно, выглядит просто и прозрачно. А в чём подвох? — спросил Бекетов.

— Считаете — обязательно должен быть?

— Иначе я не вижу особого смысла в этом мероприятии для его организаторов. Для вас в том числе.

Хэмптон рассмеялся совершенно натурально.

— Приключенческих романов начитались? Всё очень просто. ЮАС — на краю света. Рынок квалифицированной рабочей силы там очень ограничен. Тем более — с учётом национального признака. По объявлениям в российских газетах мало кто согласится поехать практически в неизвестность. «От добра добра не ищут», так у вас говорят?

Юрий снова подивился эрудированности трактирщика. Впрочем, разве сам знает меньше английских пословиц, поговорок и идиом? Странная черта русского человека — удивляться, если иностранец знает его язык, литературу и, тем более, историю. А ведь вроде бы Россия уже больше двухсот лет равноправный член мирового сообщества.

— Открывать собственные вербовочные пункты по всей вашей стране, — продолжал Хэмптон, — дорого и не гарантирует быстрого результата. А у нас развитые структуры по всему миру, огромный опыт, транспортные возможности. Эмигранты — более сговорчивый народ, чем укоренённые аборигены. Скажу вам честно, только моя контора в этом году уже отправила туда больше ста человек…

— В Лондоне столько русских, которым нечем больше заняться? — удивился Карташов.

— Не только в Лондоне. Королевство достаточно велико, а вы так вообще появились у меня проездом из Америки. Но, по-моему, мы говорим уже слишком много и долго. Посмотрите контракт. Устроит — подписывайте. Нет — «на нет и суда нет», — это опять по-русски.

Бекетов взял протянутую бумагу. Всего две страницы, параллельный перевод, штамп нотариуса, подтверждающий аутентичность [103] текстов на русском и английском. Вместе с Николаем читали внимательно, водя пальцем по строчкам, выискивая скрытый смысл. Но ничего не заметили. Никаких примечаний мелким шрифтом, иногда коренным образом меняющих смысл, и прочих «подводных камней». Всё просто, ясно, прозрачно.

103

Аутентичный —

равнозначный, имеющий одинаковую юридическую силу.

«Настоящий контракт заключен между ______ и Конгрессом русских общин ЮАС, далее именуемым „работодателем“, представляемом в данном случае фирмой „Данилов и партнёры лимитед“ [104] о нижеследующем…

В случае отказа от любой предложенной полномочными представителями Конгресса вакансии настоящее соглашение считается расторгнутым после возвращения ______ стоимости проезда и подъемных с неустойкой в десять процентов от общей суммы. Никаких иных взаимных обязательств стороны не несут. Претензии и могущие возникнуть споры подлежат рассмотрению у мирового судьи по месту нахождения центрального офиса Конгресса, в г. Блумфонтейн.

Подписи сторон, реквизиты, дата, место подписания».

104

Limited (англ.). — общество с ограниченной ответственностью, т. е. отвечающее по своим обязательствам только в пределах уставного капитала.

В положенной графе уже стояла подпись представителя фирмы, некоего г-на Малеева, и оттиск солидного вида печати.

— Действительно, придраться не к чему, — согласился Юрий. — Допустим, мы подпишем, что дальше?

— Подождёте неделю или две, пока не соберётся партия волонтёров, и отправитесь. Не по одному же вас возить.

— Велика ли партия?

— Двести человек. Меньше — для меня нерентабельно. Но вы не беспокойтесь, желающих достаточно, почти половину мы уже набрали. Думаю, две недели — крайний срок. Тем более, вы никуда ведь особенно не спешите? Как только подпишете, ваши финансовые затруднения кончатся…

— Не боитесь, что сбежим с авансом? — поинтересовался Николай.

Хэмптон рассмеялся:

— Уж настолько я в людях разбираюсь. Иначе бы давно разорился. Тем более — вы сейчас вот сюда внесёте данные своих паспортов. Они у вас, насколько я разбираюсь, настоящие.

— Ладно, оставьте нам бумаги, — согласился Юрий. — Мы ещё подумаем. Если подпишем — принесём.

…Наконец, когда уже надоело ждать, Хэмптон предупредил, чтобы к вечеру все были готовы. Пароход отходит из Тилбери около полуночи. Самолётом бы, конечно, лучше. Дней пятнадцать минимум болтаться в океане — то ещё удовольствие, причём явно не в каютах первого класса. Но выбирать не из чего.

Таких, как они, в заведении Хэмптона квартировало уже до двадцати человек. Остальные, по его словам, подъедут из других мест прямо в порт. Далеко не все оказались русскими, едва не половина — просто славяне самых разных национальностей, более-менее владеющие русским языком. Это и был, похоже, основной критерий. И ещё возраст — редко старше тридцати. Кроме того, куратор или как бы староста их группы, назвавшийся Славой Сотниковым (именно так), составляя списки и проездные документы, настойчиво интересовался службой в армии. Где, когда, в каких войсках, специальность и прочее. Юрий с Николаем на всякий случай назвались младшими унтер-офицерами срочной службы, один пехотинец, другой — сапёр. В общей массе особо не выделяются, но и не рядовые всё-таки.

Когда стало совсем темно да вдобавок в лучших лондонских традициях опустился почти непроглядный туман, всю их компанию погрузили в не слишком комфортабельный, но просторный автобус. Все поместились с вещами. Это у Юрия с Николаем было с собой по небольшому рюкзаку (чтобы руки всегда оставались свободными), а другие тащили не только сумки, но баулы и чемоданы. Как же — люди намеревались серьёзно обустраиваться на новом месте.

До причалов Тильбери добирались почти два часа из-за того же тумана.