Не брак, а так
Шрифт:
— С деньгами как? — продолжил расспросы свекр. — Ты не стесняйся, я же понимаю все… Расходы Германа мы на себя возьмем, это не проблема.
— Здорово! — совершенно искренне ответила Алиса и впервые за день улыбнулась. — Мне хватает, спасибо, я стараюсь не сильно на себя тратить, но есть одно дело…
— Какое?
— Герман нанял двух ребят, хотел сделать юридического помощника по имущественным делам, я встречалась с…
— Да они мне тоже звонили! — перебил ее Аркадий Львович. — Послал я их. И ты шли.
—
— Алиса, милая, — видно было, что свекр сдерживается, чтобы не сказать резче. — Герман у нас хороший парень, очень неглупый, но он не стартапер, не предприниматель в душе. Это, как бы тебе сказать, особый тип людей, вот как Саша Киперман или Игнат. У них в крови, что-то придумывать, создавать, доказывать, искать инвесторов под свои идеи… И знаешь, сколько раз они прогорали, прежде чем у них получилось? Тот же Сабуров похоронил четыре своих неудачных стратапа, а первый создал в 17 лет. К чему я это? Гера он не такой, он неплохой исполнитель, работает в четких рамках — от и до. Со временем, лет через двадцать из него может и получился бы неплохой операционный директор… Мог бы…
Аркадий Львович помрачнел и замолчал. Было видно, насколько тяжело ему говорить о судьбе сына. Но он справился.
— В общем, забудь об этой мутотени, я в ней не участвую, а пол-ляма это немаленькие деньги даже для меня. Все, разговор закрыт.
Алиса опустила голову, чтобы никто не видел разочарования на ее лице. Она этого не ожидала, ей всегда казалось, что Аркадий Львович, хоть и строг, но всегда на стороне своего сына, он ведь их единственный любимый сын. Алиса всегда знала, что ее мужа родители обожали и баловали, а тут…
— Алиса, мы позвали тебя поговорить о другом, — прервала молчание Софья Андреевна. — О будущем Германа.
Алиса мгновенно напряглась. Почему-то она ничего хорошего не ждала от этого разговора, хотя никого ближе и роднее родителей у Германа не было. И они точно любили и заботились о нем. Тогда почему у нее на душе кошки скребут?
— Что именно обсудить? — осторожно спросила Алиса. — План его лечения?
— И это тоже, — вздохнула Софья Андреевна. Трагедия отразилась на ней меньше, чем на муже. Все такая же гордая, красивая и доброжелательная. Эта женщина как никто умела держать лицо.
— Нам нужно решить, что делать с Германом, — медленно выговорил Аркадий Львович. Каждое слово давалось ему с трудом. — Ты — его жена, такие вещи обязательно нужно согласовать с тобой, да и по-человечески так будет правильно…
От его слов у Алисы по спине пробежал холодок. Словно эти двое уже все решили и теперь ставят ее перед фактом.
— Мы нашли очень хорошую клинику за границей для таких людей как Герман. Там о нем будут заботиться намного лучше, чем здесь. Туда не так просто попасть, да и рановато пока, но мы
— Нет! — из Алисы вырвался возглас помимо ее воли, хотя умом она прекрасно понимала, что свекры все делают правильно. Она и сама… — Подождите… я не это хотела сказать… Извините, а что за клиника? Его там поднимут на ноги? Вы отправляли его медкарту, да? Что говорят?
Напряжение ушло, Алиса забросала свёкров вопросами, которые волновали ее больше всего. У нее не хватило терпения дождаться ответов, сама выпалила то, что еще им не говорила.
— Да я сама отправила на прошлой неделе запросы в несколько медицинских центров, вот теперь жду, что скажут. Понятно же, что у нас в городе не самые лучшие врачи работают. Вот!
Литвиновы, казалось, немного опешили от такого отпора, даже смутились немного.
— Ему там лучше будет, — наконец, произнесла Софья Андреевна. — Хорошая клиника в Альпах, у нас таких в стране нет.
— И что они говорят? — нетерпеливо спросила Алиса. — Есть надежда?
— Алиса, он больше не встанет, — медленно выговаривая каждое слово, произнес свекр. На него было страшно смотреть — бледный, измученный, с красными от недосыпа глазами. — Шансов нет, Герман никогда не будет таким как раньше. Тебе нужно смириться.
— Нет! — снова воскликнула она. — Погодите! Нельзя сдаваться. Я…
— Ты? Что ты? Алиса? Считаешь, что любишь его больше, чем мы? Что ты ему добра желаешь, а мы нет? — прорвало свекровь. — Уже месяц прошел, даже больше! Ты сама знаешь, что это значит! Если за четыре недели он не выйдет из комы, то все, шансов почти нет. Все! Все, к кому мы обращались, говорили одно и то же! Если Герман не вышел из комы, то все, что ему остается это в лучшем случае вегетативное состояние. На всю жизнь!
Она замолчала и тут же залилась слезами. Муж подошел к ней и осторожно обнял. Алисе стало стыдно за свой порыв. Что она знает об их чувствах?
— Я еще до Германа не доехал в эту нашу убогую больницу, а уже дал задание найти лучших реаниматологов, которые занимаются такими случаями, как у моего сына, — не глядя на Алису сказал Аркадий Львович. — Ты только на прошлой неделе начала обзванивать и выяснять, а я это почти месяц делал. И как ты думаешь, будь хоть один шанс, я бы им не воспользовался, чтобы вернуть сына?
— Я… я не знала, — тихо всхлипнула Алиса. И правда, с чего она решила, что его родители просто сидели сложа руки.
— Мы не хотели тебе говорить, чтобы не обнадеживать на всякий случай, — пояснила Софья Андреевна. Она немного пришла в себя, осторожно вытирая платком слезы. — Нам же сразу сказали, что шансов мало, третья степень… из нее редко кто выходит… нормальным. Но мы с Аркашей куда только не тыркались… перевозить его прямо сейчас было очень опасно… Но хороший уход дает хороший результат. Может, когда-нибудь он сможет… сможет открыть глаза и…