Не брак, а так
Шрифт:
Сегодня, пока у Германа были процедуры, “двое из ларца”, как мысленно назвала про себе Алиса разработчиков чат-бота, прислали очередную демо-версию, которая была далека от идеала. Даже Алиса это понимала, за эти месяца начала кое в чем разбираться. И да, она все больше думала о том, что Сабуров оказался прав — потеря времени и денег. Но вслух об этом не говорила. Потому что Герман загорался, когда они присылали очередную доработанную версию. Вот и сейчас открыл ссылку на планшете и стал внимательно разглядывать. А Алиса сидела рядом.
— Мне
Ее отвлек мобильный, она хотела даже не брать телефон, но он лежал ближе к Литвинову и тот увидел, кто звонит.
Игнат.
— Ответь, — медленно выговорил он. Приказал.
С Игнатом все было сложно, Алиса теперь ругала себя за их отношения, за то, что невольно дала ему надежду, что жаловалась ему на мужа, а потом сама же с ним и уехала. Сабуров ее не отговаривал, в отличие от свекрови, но Алиса по его глазам видела, как он расстроен.
Меньше всего ей хотелось потерять его дружбу, и они продолжали общаться. Когда Германа не было рядом.
— Случилось, наверное, что-то, — пробормотала Алиса. И не ошиблась.
— На громкую поставь, — еле выговорил Герман, буравя жену пристальным взглядом.
— Привет, Игнат! — громко сказала Алиса и покосившись на мужа, добавила. — Ты на громкой связи, Герман со мной.
— Это даже хорошо! — раздался веселый голос Сабурова. — Ну ты там как, Литвин? Уже танцуешь?
— Игнат!
— Ну а что? Запер тебя в четырех стенах, пусть не обижается, — Игнат и не собирался извиняться, Алисе, наоборот, показалось, что он специально хочет задеть ее мужа. — Я по делу. Слышал от Аркадия, вы думаете менять клинику?
— Нет! — едва разжав зубы произнес Герман.
— Надо, Гера, надо! — Сабуров как ребенка отчитывал Литвинова. — Значит, так! Я твоей жене обещал вернуть тебя в норму, так что не говнись тут, понял? А то я сам к вам прилечу.
Алиса уже боялась даже взглянуть на мужа. А еще ей хотелось закрыть руками уши не слышать этого всего. Сабуров тем временем продолжал.
— Есть одно место, там таких как ты не то что на ноги поднимают, а Олимпийскими чемпионами делают, почти. Восстанавливают даже тех, кто долго на паллиативе был. Прикинь?
— Такое же не бывает? — неуверенно протянула Алиса.
— Бывает, — жестко ответил Игнат. — Самое смешное, что клиника у нас на Алтае. Работает два года на базе старого еще “цековского”* санатория. Он заглох в девяностые, а недавно выкупили его ребята, близкие к минздраву и не только… Туда просто так не попасть, но я уже забросил удочки. Решение за тобой, Литвин. Только не дури, не отказывайся!
— Нет! Без тебя разберусь.
– Очень длинная фраза, казалось, забрала у Германа все силы.
— Я так и думал, — снова раздался издевательский голос Сабурова. — Хочешь жену на всю жизнь привязать к инвалиду? Умно, Гера, умно.
Алиса и ахнуть не успела, как ее телефон полетел в стену.
Глава 66
На
Алиса уже прокляла тот день, когда решила позвонить брату. Сначала именно она загорелась идеей переезда на юг Сибири. Все, что могла найти в интернете об этом санатории нашла и прочитала, но куда больше ее впечатлил разговор с тамошним реабилитологом, которому она отправила последний отчет состояния мужа.
Нет, ничего этакого ей не обещали, но были очевидные преимущества — меньше медикаментозного лечения и агрессивного вмешательства в организм, больше физической активности, дыхательных упражнений, акупунктура. Этакая смесь современных исследований с индийской аюрведой и китайской традиционной медициной. Однако все необходимые государственные лицензии и разрешения на оказание медицинской помощи у санатория были.
В принципе, Алису устраивали швейцарские медики, последователи доказательной медицины. Герман восстанавливался очень хорошо для человека, от которого и выхода из комы не ожидали. Но никто не говорил о полной реабилитации — речь никогда не будет прежней, останутся быстрая утомляемость, когнитивные и неврологические расстройства. А значит, полноценной жизни ему не видать.
Конечно, счастье уже то, что живой, но если есть шанс сделать больше, то преступно его упускать. Алиса себе этого никогда не простит. И ему тоже. Поэтому и выясняла втихаря все, что нужно было. Потому что Герман категорически отказался даже обсуждать этот вариант, зато подналег на физиотерапию. Однажды не рассчитал силы, потом целый день насмарку.
И все же Алиса не теряла надежды уговорить мужа. Герман начал ее слушать, не всегда и не сразу, но если вспомнить, как он относился к ней год назад… Но сначала нужно было поговорить с Пашкой и вытрясти из него правду.
Брату она позвонила, когда Литвинов занимался с нейропсихологом и точно не мог ничего услышать. Алисе было противно делать это все за спиной мужа. Мама обычно так вела себя с папой. Лишь бы он ничего не знал, а она провернет так, как ей нужно. Было в этом что-то лицемерное и трусливое, что ли. Юношеский максимализм так до конца и не выветрился еще из Алисы.
Пашка юлил, собирался даже сбросить вызов, но старшая сестра повела себя не так как обычно. Алиса стала угрожать позвонить папе. Шантаж сработал безотказно. И через четверть часа на швейцарский номер Алисе позвонили.
— Шифруешься? — спросила она услышав ворчание брата. — Правильно делаешь. А теперь рассказывай. Потому что, говорю тебе, нам надо вернуться.
— А я говорю, не надо! Алиса, не надо! — истерил Пашка. — Но ты сама напросилась! Лучше от меня узнаешь…
— Да говори уже!