Не будите изувера

Фарди Кира

– Этот придурок щеголял в красных штанах, что ли? – удивился Сегамачо, но оценить на ощупь качество ткани так и не решился: вдруг это важная улика, а он ее лапать будет.

– Не двигайтесь! – услышал он за спиной приказ, – медленно поднимите руки вверх и повернитесь.

– Не успел! – огорченно воскликнул Сегамачо, – Ребята, я Сергей Иванович Гусев.

– Вот когда повернешься, мы и увидим, что ты за гусь, – каламбуром ответил голос за спиной.

Сегамачо поднял руки, медленно встал и повернулся. Перед ним стояли двое мужчин в гражданской

одежде, и один направил на него оружие.

– Это я вас вызвал. Ваш руководитель час назад со мной говорил по телефону.

– Мы тебя услышали, а теперь шагом марш вперед.

– Я не могу отсюда уйти. Здесь ценная улика. Она очень маленькая, боюсь, потом не смогу найти это место.

Оперативник остановился на минуту и по рации доложил о своей находке начальству. Ответ Сегамачо не расслышал, но понял, что отбой, сейчас его никуда не поведут. Они стояли на месте и ждали начальство примерно пять минут. Вскоре кусты затрещали, и на их пятачок свободного пространства вышли еще три человека в гражданской одежде.

– Кто из вас Олег Петрович Нестеренко? – осмелился спросить Сегамачо, стоя с поднятыми руками.

– Это я, – сделал шаг вперед невысокий человек, плотного телосложения, в спортивной куртке и джинсах, – а вы, как я понимаю, Сергей Иванович Гусев?

– Да.

– О какой улике вы говорите?

– Видите эти заросли малины? Я предполагаю, что здесь стоял раненый преступник, когда я бегал по лесу и искал его.

– Как вы узнали, что он ранен?

– Я прошел по дорожке кровяных следов до этого места.

Нестеренко внимательно пригляделся и тоже увидел пятнышки крови на листьях. Сегамачо поднял сухую палочку, не такую большую, как его бывшая дубинка, осторожно провел ее между веток малины, которые соединились, когда его заставили встать.

– Видите этот крохотный кусочек ткани, приставший к шипу? Возможно, это обрывок одежды преступника.

Нестеренко махнул рукой, подозвал к себе сотрудника, надевающего латексные перчатки, и велел ему поработать на этом месте. Он предложил Сегамачо вернуться на поляну и подробно рассказать о происшествии, а также о его собственных догадках. Сергей Иванович неохотно согласился.

– Я не осмотрел заросли малины с другой стороны. Может, и там найдутся какие-нибудь улики или следы.

– Не переживайте, этим теперь займутся профессионалы, – следователь взял телефон и хотел позвонить, но у него ничего не получилось.

– Здесь связи нет. Нужно выезжать на дорогу, чтобы дозвониться.

– Пойдемте, Сергей Иванович, на место рыбалки. У меня к вам много вопросов.

Они вышли на опушку и направились в стоянке. По дороге Сегамачо начал сбивчиво рассказывать о том, что случилось и как он обнаружил друга мертвым, но следователь его перебил.

– Сергей Иванович, начните с того, как вы собрались на рыбалку, почему предпочли именно это место. Потом мы с вами разберем ваши действия по минутам, а сейчас я хотел бы владеть общей картиной.

– Да, конечно, – ответил Сегамачо, – я буду рассказывать

с вечера.

Пока они шли к машинам, он успел поведать обо всех событиях, которые предшествовали этой ночи, но промолчал о встрече с пьяной женщиной: она не имела никакого отношения к происходящему, а, наоборот, показывала его, как мужчину, в невыгодном свете. «Господи! – в который раз подумал Сегамачо. – Как я, взрослый человек, попал в такую переделку!»

Проходя мимо места, где лежал Котыч, Сегамачо хотел шагнуть к куску брезента, покрывающему тело, но следователь его остановил, и сам приближаться не стал.

– Сергей Иванович, осторожно. Вы и так здесь уже достаточно наследили, – предупредил Олег Петрович, – не осложняйте криминалисту работу, пожалуйста.

Нестеренко передал по рации сообщение и, когда увидел оперативников, показавшихся из леса, указал им пальцем на кусты. Затем он потянул за рукав Сегамачо и пошел к месту стоянки.

Они приблизились к столу, где ночью выпивали друзья. Сейчас здесь разложили вещи оперативники. При взгляде на эту картину что-то царапнуло сознание участкового, мелькнула какая-то идея, но Нестеренко задал очередной вопрос, и мысль исчезла.

– Во сколько вы приехали на берег?

– В начале одиннадцатого.

– Почему так поздно? – удивился следователь. – Обычно рыбаки стараются застать либо вечернюю, либо утреннюю зорьку, а вы к ночи приехали.

– Мы так и планировали, но опоздали. Хотели поужинать и спать лечь, чтобы с утра пораньше рыбачить. А потом посидели и решили ночью леща половить. Он в это время близко к берегу подходит. Сами видите, что место подходящее, – Сегамачо развел руки и показал на озеро.

– Хорошо. Во сколько стали рыбачить?

– Думаю, около часа разошлись по сделанным затончикам.

– То есть, вы три часа выпивали? – уточнил следователь, записывавший показания в блокнот.

– Нет. Пока палатку поставили, места сделали, от травы берег кошкой очистили, прикормку в каждое «окно» положили – уже к двенадцати время было.

– Покажите, где сидели вы, а где был ваш друг, – попросил Олег Петрович.

– Мое место находится прямо напротив стоянки. В-о-о-о-н там, – Сегамачо показал рукой на куст, – окошко Котыча расположено вправо от меня, это если стоять лицом к озеру, метров пятьдесят в сторону. Его там тяжело ранили, но он сумел еще несколько метров дальше проползти и упал в кустах. Я его в полумраке даже не сразу заметил, думал, он в лес ушел.

Пока Сегамачо рассказывал, он наблюдал за оперативниками, которые подошли к береговым зарослям. Он видел, что полицейские осторожно подняли брезент, потом почему-то задвигали ветками кустов. Затем вообще разошлись по сторонам и пошли вдоль кромки воды. «Интересно, что они делают?» – подумал он, но вслух произнес другое

– У меня есть версия, почему преступник увидел первым Котыча, а не меня.

– Правда, расскажите, – следователь на своих сотрудников не смотрел, иначе тоже увидел бы интересные перемещения.