Не будите спящую принцессу

Резанова Наталья Владимировна

Спешиться все же пришлось. Тефтель, при своей флегматичности, к драке отнесся нервно, и попытка подавить превосходящие силы противника его копытами ни к чему хорошему бы не привела. Первым делом я подсекла того типа, который занес нож над лежащим на земле Вайном, и немного приложила его рукоятью меча по затылку. Подхватила упавший тесак и перебросила его Вайбу, попутно пнув поддых его противника. Меня попытались ожечь кнутом, но я перехватила его, потянула на себя и уронила кнутобойца носом в песок.

Но это была легкая, рутинная работенка, ненамного сложнее той,

что приходилось выполнять в «Ушастой козе» или на базарной площади. Оставалась настоящая проблема — здоровила. Отключить его голыми руками не представлялось возможным. Сомневаюсь даже, что подействовала бы дубинка пристава. Или все три сразу.

И тут мне крупно повезло.

Озадаченный тем, что ряды его соратников редеют, детина выпустил Гезанга. Вообще-то он мог без труда сломать приставу хребет, однако ограничился тем, что слегка его помял. То ли туп был, то ли не столь уж жесток. И по этой причине не стоило применять к нему крайние меры.

— В сторону, Гезанг! — крикнула я.

Повторять дважды не пришлось. Гезанг, хоть и хватал ртом воздух, переместился прочь с завидной прытью.

Дубинки у меня не было.

Зато здесь имелось кое-что получше. Телега с бревнами аккурат позади моего клиента.

Конечно, их так сложили, чтоб они не свалились. Да еще и веревками закрепили. Но, как говорят в Поволчье, что один человек сложил, другой всегда развалить сможет. А супротив всякой веревки найдется лезвие.

Я вскочила на телегу, откуда взбежала по бревнам, как по лестнице, наверх. Для чего-то на сегодня сгодился и меч. Но, когда веревки были перерублены, лестница поехала у меня из-под ног. Примерно такое же упражнение для сохранения равновесия я показывала своим ученикам в Академии Скатах. Посмотрим, не разучилась ли сама. Главное — не переставать ногами быстро-быстро перебирать.

Дерущиеся прервали свое увлекательное занятие, пораженные невиданным зрелищем. Что делать — высокое искусство эквилибристики в Киндергартен еще не проникло. Но нашему могучему другу было не до любования упражнением «бег на месте по катящимся бревнам». Потому как эти бревна сперва подсекли его под колени — чего не могла бы сделать ни одна человеческая нога, а после того, как он плюхнулся наземь, пришлись ему по кумполу. Чтобы проломить такой череп, понадобился бы камнепад, но для того, чтоб оглушить, и бревна сгодились. Все прочие, доселе оказывавшие противодействие правоохранительным органам, были сломлены если не физически, то морально.

И в этот миг сверху, как и подобает при развязке, раздалось:

— Что, закончили наконец? Хороши, нечего сказать!

Я развернулась в пустой телеге, чтобы увидеть ван Штангена, стоявшего на вершине холма со взведенным арбалетом в руках. Аккурат таким, какие запрещены к ношению в городе. Ладно, мы сейчас в сельской местности, и у него полномочия...

Не знаю, к кому относился сарказм в голосе дознавателя — к побежденным противникам или к нам с приставами. По-моему, ко всем.

Из-за спины ван Штангена высунулся староста Майер и радостно возопил:

— А вот и бревна! Олухи, что ж вы стоите, волоките их к запруде!

Бауэры,

выйдя из ступора, двинулись за добычей, а деморализованные возчики не мешали им. Что интересно, ван Штанген не сделал ничего, чтобы воспрепятствовать хищению казенного имущества. Он спустился с холма и сурово сказал приставам:

— Хватит прохлаждаться. Займитесь делом.

Выбравшись из телеги, я наблюдала, как Вайн, Вайб и Гезанг, которые успели отдышаться и вернуть табельное оружие, принялись убирать бревна, завалившие супостата. То ли помочь бауэрам собрались, то ли оказать помощь пострадавшему, решила я. И ошиблась.

Они высвобождали своему начальнику место для обзора.

— Он, ваша милость? — спросил Вайб.

Ван Штанген вперился взглядом в поверженного.

— Похоже, он.

Подхватив освобожденные мной от тяжести бревен веревки, приставы принялись сноровисто вязать громилу, благо тот еще не пришел в себя.

«Неужто ван Штанген так быстро нашел злоумышленника, раскурочившего плотину? Вот молодец, что значит — профи! Мне в этом отношении еще учиться и учиться.

Нет. Что-то здесь было не так. Если ван Штанген что и выпытал у Бидера Майера, так приставы при этом не присутствовали. Но они знают то, чего не знаю я».

— Вайб, Гезанг, берите этого — и в возок, — распорядился ван Штанген. — И вас, милиса, я попрошу вернуться, — он как бы внезапно вспомнил о моем существовании. Никаких замечаний по поводу моего вмешательства не последовало. Благодарностей — тоже. Но это уж как обычно.

— Идите, мы пока тут задержимся.

— А плотина? — спросила я.

— Что?

— Плотину вы не будете осматривать?

— Позже. Все равно там следов уже не осталось.

Вайб и Гезанг поволокли бесчувственную тушу. Я побрела следом, к мирно дожидавшемуся Тефтелю. Взяв мерина под уздцы, я обернулась. Ван Штанген что-то говорил присмиревшим возчикам. Вайн, опустив голову, шел по дороге, в сторону, противоположную той, откуда двигался обоз.

Гезанг расценил мою задержку не совсем верно.

— Ты не бойся. Даже если он очнется, он не вырвется. Там, в возке, камера для таких случаев оборудована, решетки по специальному заказу делали.

Мне оставалось снова по достоинству оценить проницательность ван Штангена. А я-то думала, что ему верхом ездить лениво.

Приставы загрузили задержанного в возок. Изнутри послышалось клацанье замков.

«Будем надеяться, что они в совокупности с решетками выдержат».

Затем Гезанг выглянул наружу.

— А с меня причитается. Аквавиты там бутыль... или вишневки покрепче. Я уж думал: все, пришел Край Окончательный...

— А в Букиведене этого бога тоже почитают?

— При нашей работе — приходится... В общем, ежели б не ты, оторвал бы он мне голову, как тому старику...

Я приросла к месту: «Ядрена Вошь и Край Неминуемый! Пустынный демон Ишак-Мамэ! Ведь этот детина — единственный из встреченных мною в герцогстве Букиведенском людей, кто был в силах учинить такое с Профанацией Шнауцером!» Увлекшись дракой, забыла я сопоставить факты. А вот приставы не забыли.