Не было бы счастья
Шрифт:
Коротко звякнул звонок. Ярослав. Вот ведь какой, ключ есть, а он все равно всегда звонит. Может, не открывать? Или все-таки впустить? Ладно, раз уж пришел…
— Ну и дождина! — Ярослав встряхнул мокрой головой, брызги разлетелись во все стороны. — От машины до подъезда — насквозь промок. Если так будет продолжаться, смоет в Волгу наш городишко! — Он наклонился поцеловать Ларису и тут же замер, тревожно глядя на нее: — Что-то случилось?
— Со мной ничего, — хмуро ответила она. — Люська.
— А-а. — По тону было ясно, что он в курсе событий. — Она у нас?
Ярослав
— Лариса! — окликнул Ярослав.
— В спальне. — Она говорила, не оборачиваясь к нему. — Спит.
— С ней все в порядке?
— Пьяная вдребезги, ну и муж ее бросил, а в остальном — все хорошо.
— Да не бросал он ее, и в мыслях не было, — поморщился Ярослав. — Он сам не знал, как от этой идиотки избавиться.
— Пу извини, мне сложно ориентироваться в его проблемах, я немного по-другому устроена… Но похоже, по крайней мере от одной идиотки он избавится.
— Черт! Что, никакой надежды?
— А я знаю? Она пришла ко мне мокрая как мышь, рассказала о явлении этой большой Володькиной любви, выдула всю водку, какая была, запила ее коньяком и вырубилась.
— Бр-р-р. — Ярослава передернуло. — А больше ничего не говорила?
— Сказала, что в жизни ее никто так не унижал. И что детей оставляет Володьке с новой женой, а сама займется устройством своей жизни.
— А, ну это еще ничего, — почему-то успокоился Ярослав. — Может, и обойдется. Ты Володьке звонила?
— Это зачем еще?
— Как зачем? Мужик там с ума сходит, не знает, куда бежать, где искать! Да и бежать никуда не может, теща без всяких объяснений пацанов привезла и бросила ему, он из дому выйти не может, не тащить же детей неизвестно куда в такую погоду. Сидит на телефоне, всех обзвонил уже! Подожди… — Он с подозрением посмотрел на Ларису. — Тебе ведь он в первую очередь звонил, ты что соврала ему?
— Ничего подобного, — с достоинством ответила она. — Володя звонил около четырех, а Люська явилась только в шесть. Так что, когда я с ним разговаривала, я действительно понятия не имела, где она.
— А потом? Когда она пришла?
— Да знаешь, — дернула плечом Лариса, — как-то не возникло желания.
— Ох, бабы! До чего ж вы… — Ярослав не договорил, вышел из кухни. Лариса слышала, как он снял телефонную трубку и через несколько секунд заговорил: — Володя? Да, я. Да, у нас. — Снова резануло это «у нас». — Нет. Все в порядке. Не думаю. — И с сильным сомнением в голосе. — Завтра, может быть. Нет, меня не будет. Спит. Откуда я знаю, посмотрим. Нет, она с тобой разговаривать не хочет А-а ладно, сейчас спрошу. Лара, выглянь на секундочку!
— Н-ну? — Мрачная Лариса показалась в дверях.
— Он говорит, пацаны голодные, есть просят. Что ему делать?
— На плите борщ стоит.
— У нас? — оторопел Ярослав.
— У них, — уничтожающе взглянула она. — Люська сварила, перед тем как уйти.
— А! Слышь,
Он положил трубку, посмотрел на Ларису, улыбнулся немного напряженно:
— А меня покормишь?
— Разве ты останешься? — вопросом на вопрос ответила она. — Я думала, ты сегодня к себе домой пойдешь.
Кажется, она подсознательно подчеркнула «к себе». Ярослав резко встал, шагнул вперед, положил руки ей на плечи, слегка встряхнул.
— Эй, — сказал он, стараясь поймать ее ускользающий взгляд, — Ларка, ты все перепутала! Это я, Ярослав, а вовсе не Володька! И не надо меня наказывать за его грехи.
Лариса подняла голову, он смотрел с такой нежностью… Она всхлипнула и уткнулась ему в шею. «Господи, что эти мужики с нами делают!»
— Все равно тебе ночевать негде, — через некоторое время пробормотала она. — Люська кровать заняла.
— А вот эта штука, диван называется, она же раскладывается?
— Ты что? — Она попробовала освободиться из его объятий, но Ярослав не отпустил ее. — Люська же нас увидит?
— И что она такого особенного может увидеть? Что мы вместе спим? Так она именно этого и хотела с самого начала. Пусть порадуется на плоды трудов своих.
Порадоваться на плоды своих трудов Люське не удалось — когда она выползла на следующий день из спальни, было за полдень. Диван давно был сложен, а Ярослав умчался к Драновой. Работы там близились к завершению, Ларисе Васильевне не терпелось въехать в новый дом, и она посулила работавшей там бригаде премию за срочность. Ребята восприняли это с энтузиазмом, отменили выходные и вкалывали от зари до зари. Ярослав, естественно, находился там же.
Так что когда Люська, все в том же халате, помятая, держась за голову, шагнула в гостиную, она обнаружила там только Ларису, сидевшую на диване с какой-то толстой книгой.
— Я-а сна-ча-ла у-мо-юсь, — очень медленно, нараспев сказала Люська и плавно двинулась в сторону ванной. Лариса молча проводила ее сочувственным взглядом и пошла наливать воду в чайник.
Не ограничившись умыванием, Люська приняла контрастный душ, но лучше от этого не стало. Так что на кухню она вошла, по-прежнему старательно контролируя положение головы.
— Кофе? — спросила Лариса.
— Пожалуй, — слабо прошелестело в ответ. — И аспирина таблетку. Нашего, российского.
— Сейчас. — Лариса открыла аптечку, привинченную сбоку к навесному шкафчику, достала таблетки и неуверенно посмотрела на страдающую подругу: — Только как же ты, аспирин на голодный желудок? Может, я тебе яишенку поджарю быстренько? Или макароны с мясом разогрею?
Люську передернуло.
— Не надо кофе, — с отвращением сказала она и плавно покинула кухню.
Часа через два, подлечившись рюмкой коньяку и пакетом кефира, за которым Лариса специально сбегала в соседний магазин, а также осилив чашку кофе с несколькими сухими печеньицами, Людмила почувствовала себя почти человеком.