(Не)фиктивная жена для миллионера
Шрифт:
— Ну… как Синяя Борода — нет, — она расхохоталась, заметив, что я помрачнел, — я поняла, что ты имеешь в виду, просто хотела постебаться. Когда ты не понимаешь, о чём речь, ты становишься таким милым…
— Ну что?
— Ну, конечно. Что ни сделаешь для друга детства.
Я подмигнул ей, и мы вышли в коридор.
Завтрашний день
От лица Кати
— Шибари, Михаил
Акулов поднял бровь.
— Вы не знаете, что это такое? — решила уточнить я.
— А ты, значит, знаешь?
— Да, я изучала этот вопрос, — его взгляд стал пронизывающим, а я покраснела, — я к тому, что… Не то, чтобы изучала прям изучала, — а увидев его широкую насмехающуюся улыбку, пробурчала, — сейчас изучила. Как знала, что вашим клиентам-извра… Клиентам это будет интересно. Наши танцоры будут связаны по-японски.
— Вот, Волкова, ты правильно начала мыслить. Главное то, чем можно заинтересовать клиентов, — Акулов встал, взял верёвку в свои широкие ладони и подошёл ко мне, — покажи мне.
Глава 24
От лица Кати
— Показать, что? — я смотрела на Акулова сверху вниз.
Он протянул мне верёвку. Я не знаю, что хотела услышать. Но босс смотрел на меня так, словно бросал вызов. Я сжала губы, пытаясь не смущаться. Я не могла не смущаться, чувствуя, что краска заливает моё лицо. Я буду касаться его. Впервые после…
Он поднял бровь, когда я слегка подрагивающими пальцами попыталась накинуть на него верёвку.
— Волкова, я не собираюсь вешаться, по крайней мере, в ближайшее время, — Акулов вовсю потешался надо мной, — покажи, как вязать узел.
Я едва справлялась, но всё-таки воссоздала по памяти то, что читала сегодня.
— Это морские узлы, — сообразил босс.
— Приходилось вязать? — поинтересовалась.
— Угу, — затем, взглянув на меня, улыбнулся, — не то, о чём ты подумала, Волкова.
— Я… ничего и не подумала, — в голове сразу вырисовалась пошлая сцена.
— Армия, Волкова, а вернее, морской флот, — пояснил мужчина, крутя в руках верёвку.
— Не думала, что вы… — была изумлена.
— Думала, что купил военный билет? — босс вновь усмехнулся, затем прищурился и спросил, — ответь мне на три вопроса, Волкова, — приблизился так, что у меня резко перехватило дыхание.
— К-каких?
— Как я могу понять следующие три вещи? Первое, что тебе хорошо. Второе, что тебе плохо. Третье, что меня может остановить.
Сказать, что я охренела, значит, ничего не сказать. Акулов не шутил. Я смотрела в его обычно холодные карие глаза, которые теперь потеплели, зрачок растёкся на радужку, и взгляд потемнел. Боялась ли я? Нет. Я предвкушала? Да. Хотела ли раскрыться? Да, я желала, но не доверяла ему. Не доверяла, но всё же ответила.
— Вы знаете, когда мне хорошо, — прошептала
Возможно ли такое?
— Раз, — в мужском голосе появилась бархатистость, он не трогал меня, но мне казалось, что его руки везде.
— Я буду страдать.
Он поднял бровь и кивнул, принимая это условие.
— Два.
— Я говорю нет, и это больше ничего не означает, кроме нет, — мой голос задрожал, а Михаил одобрительно кивнул.
— Три.
И босс накинул верёвку на мои бёдра.
— Ч-что вы делаете? — спросила я, но не сдвинулась с места, мне стало любопытно.
— А ты как думаешь? — ответил вопросом на вопрос и ловко начал плести узлы.
Он не касался меня, за него это делал узел в межножье. Акулов взглянул мне в глаза, затем на губы. Но я молчала.
Акулов не отрывая от меня своего тёмного взгляда, слегка натянул верёвку, и она впилась между моих ног, надавив на чувствительное место, мне пришлось зажать ноги.
— Не надо, — приказал он, а прозвучало это как просьба.
Касание получилось лёгким. Как прелюдия. Многообещающим. Я расслабила бёдра.
Михаил подошёл настолько близко, чтобы не терять концентрацию зрения на мне, но я чувствовала жар его тела. Мне хотелось прикоснуться к коже его шеи. Я хотела видеть его без рубашки.
Мужчина медленно натянул верёвку, стянув её настолько сильно, что я почувствовала давление на клиторе.
— Да? — хрипло прошептал босс, всё так же глядя прямо мне в лицо.
Я кивнула и ощутила, что давление увеличилось, а в руках Акулова появилась возможность регулировать интенсивность воздействия на мою промежность.
И тут же почувствовала трение, разогревшее меня настолько, что я отшатнулась назад и упёрлась ягодицами и ладонями в стол. Акулов не отступал. Он был ровно на том расстоянии, что мы могли чувствовать раскалённый жар кожи друг друга.
Давление и трение. Мои колени сомкнулись вновь.
— Не зажимай, — подошёл ближе и вклинился своим коленом между моих, вновь увеличив давление и ускорив движение верёвки так, что я непроизвольно всхлипнула.
Я видела, что жилка на его лбу бешено колотилась, грудная клетка часто-часто поднималась и опускалась. Он был тоже возбуждён, как и я, в мои бёдра упиралась его напряжённая плоть. Я утопала в ощущениях. Я промокла насквозь.
На очередном витке я вновь простонала и откинула голову назад, вспыхивая от ярких ощущений, почувствовав его горячее дыхание на пышущей жаром кожи. Он не касался, но я так этого хотела.
Движения верёвки не прекращались, и в один момент, когда напряжение достигла пика, меня словно протащило по моим нервным окончаниям, по сенсорным точкам. Под закрытыми веками лопались цветные пузыри, а я сдержанно простонала.
Мне не хотелось открывать глаза. Мне хотелось ещё. Меня отрезвила его усмешка.