Не гламур. Страсти по Маргарите
Шрифт:
Мы, как заядлые феминистки, активно кивали Николаенко на все ее пассажи, направленные против мужчин. Но прощать нас, оказывается, Варвара Ивановна еще не собиралась:
– Я вас, девочки, понимаю. Тяжело вам. И на эту… прямо скажем, провокацию вы пошли вынужденно. Но и вы должны понимать, что я не могу вот так оставить все это… безнаказанно. Ведь только дай слабину, и плотину прорвет: другим будет повадно… Вы понимаете, что это может быть ваш первый и последний номер? Не говоря уже об административных штрафах, которые вас ждут, и возможных исках о защите чести и достоинства?
Ну вот. А казалась такой милой…
Раздался
– Варвара Ивановна, можно?
– Заходите, Михаил Валерьевич, – кивнула Николаенко. – Что у вас?
– Только что звонили из Инженерно-экономической академии. Они в следующем году отмечают столетний юбилей со дня основания. Сейчас готовят книгу к этой дате. Собирают данные о выпускниках, ставших известными, влиятельными людьми. Вот, просят вашу фотографию тех лет…
Варвара Ивановна задумалась:
– Понятно. Только что же я им дам?.. У меня все фотографии тех лет в старом доме, в Ростове, сгорели при пожаре. Может, обойдутся как-то сегодняшней?
– Варвара Ивановна, они очень просили. Вы же их самая знаменитая выпускница… Сами понимаете… Может, в каких-нибудь архивах поискать?
– Даже не знаю, что и делать…
– Варвара Ивановна, – вдруг вмешалась Рита. – Может, мы могли бы вам помочь?
– Спасибо, вы уже мне и так помогли… – с иронией ответила Николаенко.
– Но… Посмотрите в нашем журнале свою фотографию… Вам не кажется, что она могла бы подойти? У нас остались еще и другие снимки. Они отретушированы, хорошего качества. Мы можем вам привезти, если надо…
Николаенко взяла в руки журнал, открыла на странице с рекламой и стала снова разглядывать снимок.
– Если я не ошибаюсь, это фото было сделано года через два после окончания академии. Я там еще похожа на студентку…
– Давайте мы вам привезем? – я решила поддержать идею Риты.
– Варвара Ивановна, – тут уже заговорил Бабловский, – а ведь неплохая идея. Пусть дамы исправятся…
– Ох, везите… – согласилась Николаенко.
– Фотографии будут у вас сегодня, – пообещала Рита.
– А кстати, – улыбнулась Николаенко, – кто позировал для «головы в шляпе»?
– Я, – насторожилась Ника и инстинктивно встала. Николаенко придирчиво осмотрела фигуру Ники:
– Ну, вы мне, конечно, слегка польстили… А впрочем, в юности я была очень даже ничего…
– Вы и сейчас – симпатичная, – ляпнула Ритка.
– И – фигуристая, – добавила Ника.
– Зато вы – нахалки и подхалимки, – устало сказала губернатор.
Мы снова напряглись.
– Ну что ж, – Варвара Ивановна посмотрела на часы. – У меня сейчас совещание. Я вас больше не задерживаю.
– А… С нами-то что? С журналом?.. – осторожно спросила Рита.
– Да делайте свой журнал дальше. Идея-то – неплохая: у нас с женскими изданиями неважно в городе. Как и вообще – с гендерными проблемами…
Мы подскочили, как ужаленные, и бросились к выходу.
– Да… – услышали мы голос Варвары Ивановны и обернулись. – Думается, что шляпку я заслужила?
– Конечно, – ответила Лаппа, и мы все расхохотались.
– Ой, девчонки, я думала, что от страха рожу прямо в Смольном, – это я уже в редакции рассказывала остальным четырем лапушкам о нашем визите к губернатору.
– А чего бояться-то? – хвасталась Ника. – Николаенко – нормальная баба. Я вот жалею, что не спросила у нее, где она такой чудный
– Тебе тоже понравился? – вспомнила я изящный деловой костюм губернатора. Но получить ответ не успела, потому что взвилась Лаппа:
– Вот если бы ты еще и этот вопрос задала, я б тебя там точно пристукнула.
– А что наша красавица там отчебучила? – Роза снисходительно посмотрела на Стрельцову.
– Представляешь, – снова завелась Ритка, – спрашивает у Николаенко: что бы вы, мол, делали, если бы вас – голой! – напечатали в журнале?
– Во дает! – ахнула Катя.
– А что она ответила? – Маша с восхищением посмотрела на Стрельцову.
– «В порошок бы стерла!» – процитировала Ника губернатора. – Я ж говорю – нормальная баба! И нечего на меня наезжать. Милка, между прочим, всю эту кашу со шляпками заварила, а в Смольном сидела, как в рот воды набрав. Вы бы там без меня вообще ни до чего не договорились…
– Ладно, – подвела черту Лаппа, – все хорошо, что хорошо кончается. Ну, а у вас какие новости в офисе?
– У нас – супер новости, – довольно улыбнулась Роза.
– Да? Что произошло?
– Рита, – торжественно произнесла Асланова, – у нас – первая читательница, первая поклонница!
– И она не просто позвонила, – встряла нетерпеливая Маша, – а уже и свой собственный материал Розе прислала. Мы все читали – супер!
– По порядку, – скомандовала Лаппа, потирая от нетерпения руки.
Роза, придя в офис сразу после того, как мы отправились в Смольный, включила компьютер и обнаружила письмо читательницы нашего журнала, которое начиналось словами: «Здравствуй, подруга! Пишет тебе грустная и одинокая лапушка…» Роза сначала решила, что дальше последует исповедь юной девочки, мечтающей о большой любви, о принце, плачущей по ночам от мелодраматических дамских романов, замышляющей суицид из-за сломанного ногтя или прыщика на подбородке… Ан, нет. Нашей читательнице было неполных двадцать восемь, из них восемь лет она была замужем за успешным бизнесменом, а, стало быть, имела хорошую машину, удобную квартиру, полный гардероб и набитую шкатулку. Когда-то она мечтала именно об этом – о массе свободного времени, когда можно читать, мечтать, плавать в бассейне, смотреть фильмы, бездумно болтать с подругами по телефону. Однако все вышло по-другому. Подруги болтать по телефону не могли – они работали, делали карьеры, воспитывали детей. Детей у нашей грустной рассказчицы не было (муж не хотел категорически), на работу устраиваться ей тоже не разрешал. Даже институт закончить не дал: так с двумя курсами Института дизайна и осталась. Сам же он сутками был на работе, часто ездил в командировки. А она целыми днями валялась на тахте, одуревая от телесериалов… И вдруг – наш журнал. С первой страницы она почувствовала себя в задорной, веселой компании молодых женщин-ровесниц, которые понимают тебя с полуслова…
– Понятно, – подытожила Лаппа, – исповедь пухнущей от денег и скуки жены нового русского.
– Так, да не так, – вступилась за незнакомку Роза. – Я ей ответила, поблагодарила за внимание к нашему журналу и, сама не знаю, почему, – предложила написать нам какой-нибудь материал. И она, представляете, прислала. Хороший, яростный материал о женском рабстве, о женщинах, которых мужики используют в качестве мебели, заколки для галстука. Хороший стиль. Точные наблюдения. И гонорар, к слову, ей не нужен.