Не графиня поневоле
Шрифт:
Солнце стояло уже высоко, когда я открыла глаза. И первой мыслью была мысль о ночном госте, который сейчас находился совсем рядом, в одной из соседних спален. Я вскочила, умылась, оделась, и вышла в столовую, увидев там уже сидевших маму и графа. Они о чем-то вполголоса беседовали, не забывая прикладываться к кофейным чашечкам.
— Как ты? — начала я, от волнения даже забыв поздороваться.
Граф при звуках моего голоса привстал и повернулся. Он улыбался, но и впрямь изрядно похудел. К тому же лицо его
— Садись, — он придвинул мне стул. — Я тут рассказываю твоей матушке о хасадских деревьях, на которых растет сине-зеленая земляника.
— Вот как? И почему же я до сих пор эту землянику не попробовала?
— Ее нельзя везти, — пояснил граф с легкой улыбкой. — Ягоды очень нежные и способны протянуть только час после того, как их сорвут. Если уж везти, то сами деревья, саженцы.
Я посмотрела на него исподлобья. И он верно понял намек. Вздохнув, граф запустил мощную пятерню в густую шевелюру:
— Как я тут оказался, хочешь узнать? Так слушай.
И граф поведал нам, изнемогающим от любопытства, о своих приключениях.
По его словам, нападение пиратов произошло внезапно.
— Мы как раз поворачивали из лагуны, которая последняя по пути из Хасадского королевства. — Говорил он, густо намазывая на тост сливочное масло. — И этот участок охраняется королевскими стражами Пандиона особенно сильно. Очень странно, почему на этот раз там не оказалось охраны.
Схватка была недолгой и весьма кровопролитной. Рассказывая об этом, граф несколько раз смолкал, припоминая тяжелые подробности.
— В общем, я очнулся в воде. Как оказалось, упал за борт. Фрегат уже был далеко, его угнали вместе с остатками команды. Меня же спасло подошедшее почтовое судно.
— Зато королевские моряки спасли «Смельчака» и освободили уцелевшую команду. — Поделилась я информацией. И помолчав, добавила:
— Но есть одно огромное но: Эмму приняли за пиратку и хотят казнить. Я сейчас же поеду…
Я тут же поднялась, чтобы немедленно ехать к королю, как граф, взяв меня за руку, усадил обратно:
— Постой, — сообщил он серьезным тоном. — Я еще не все рассказал. Среди пиратов, напавших на нас, была девушка. Внешность не разобрать, она была замотана шарфом, видны только глаза.
— Как? — от удивления я чуть не подавилась невовремя сделанным глотком кофе. — Какая девушка? Мне Эмма ничего такого не говорила.
— Допускаю, что она ее не видела, — ответил граф. — Потому что девушка билась со мной на капитанском мостике, именно она и отправила меня за борт, как ни стыдно в этом признаваться. Я ее недооценил, каюсь.
— Ну так значит, она и есть та самая пиратка. Получается, Эмма не виновна, и тому есть доказательство, — радостно воскликнула я. — Тебе просто необходимо поехать со мной и рассказать об этом королю. Иначе
Подъехавший маркиз Агастьян пришел к тому мнению, что и я. Он так переживал за Эмму, что не спал всю ночь и сегодня выглядел не лучшим образом. Однако не скрывал радости и даже слез при виде чудом воскресшего друга.
— Вот еще что, — произнес граф, когда мы трое сидели в кабинете, обдумывая дальнейшие планы. — Это было в кармане штанов той девушки-пиратки, выпало во время схватки.
Граф протянул руку в котором был зажат небольшой кожаный мешочек с позвякивающими внутри монетами. Граф открыл мешок и достал оттуда чуть подмокшее письмо:
«Остальное по завершению дела. Д. Л.», значилось в записке.
Д. Л? — поднял вверх брови маркиз, глядя на нас. — Кто это?
— Данэл Льерский! — дошло до меня, и сознание помутилось.
Последнее что я услышала перед тем как упасть в обморок, были взволнованные слова графа:
— Но ведь это значит, что герцог предатель! О боже, Арина!..
Глава 27
Очнулась я лежа на кушетке. По обе стороны от кровати сидели граф с маркизом, а в ногах стояла взволнованная мать, державшая в руке пустой флакон из-под таблеток.
— Кончились… — дрожащим голос проговорила появившаяся Лея, заглядывая из-за плеча матери в пустой пузырек. — Последняя была… Теперь как быть?
— Ох, очнулась! — мать бросилась ко мне, заметив, что я открыла глаза.
Граф сжал мою руку, от чего по всему телу пробежала сладкая дрожь. Маркиз, сидевший слева, облегченно вытер пот со лба.
— Эх, я дурак, — стукнул себя по лбу граф, внезапно вскакивая с места. — Я же…
И исчез в дверном проеме.
К тому времени как он вернулся, я уже сидела, облокотившись на спинку кушетки и чувствовала себя вполне сносно.
Войдя, граф достал из кармана и протянул мне небольшой темного стекла флакончик. Я, взяла его, погремев как погремушкой. Внутри были таблетки.
— Что это? Где ты это взял?
Торопясь, я принялась открывать флакончик, но пальцы от волнения не слушались. Тогда граф осторожно взял у меня его из рук и открутил крышечку. В нос ударил знакомый запах болотной тины. Внутри были они: зеленые продолговатые пилюли.
Лея ахнула, всплеснув руками, мать затаила дыхание и подалась вперед, стремясь поближе рассмотреть заветное спасение. Маркиз вновь вытер пот со лба.
— Это то, что я думаю? — обратилась я к графу.
Тот кивнул, не скрывая радостного торжества во взгляде. Я ахнула и не удержавшись, вскочила, бросившись на шею графу. Он легонько сжал меня словно хрупкую вазу, на мгновение прижал к себе и тут же отстранил, словно боялся помять.
— Но где ты взял их? Неужели нашел…его?
— Ага, — кивнул граф. — Трисмегист в Хасадском королевстве.