Не имея звезды
Шрифт:
— Пять баллов Слизерину, — произнесла профессор, а потом со слышимым скрипом сердца добавила. — За превосходное колдовство.
Но это был еще не конец.
— Пять баллов за каждую? — с невинной улыбкой спросил Ланс.
— Да, пять баллов за каждую, — нехотя прошипела профессор.
— И еще двадцать пять за то, что я первый это сделал, да и еще за такой короткий срок.
— Да, и еще двадца... Мистер Ланс! Что вы себе позволяете? Мы не на ярмарке, чтобы торговаться.
— Простите, — сокрушительно покачал головой Герберт и применил свое новое изобретение «страдающая мордашка». Сила этой физиономии была столь велика, что профессор Спраут чуть не
— И двадцать пять баллов Слизерину, — на выдохе произнесла она, — за то, что вы первый.
— Спасибо, — улыбнулся Герберт. Улыбнулся искренне. Война, во всяком случае, на ближайшее время была закончена. — Я могу идти, профессор?
— Да, идите. На тему трансмутации вам ничего писать не надо.
На этом диалог был завершен. Герберт собрал учебники, закрыл чернильницу, смахнул все это великолепие в сумку и прошел через ряды учеников, смотрящих на него со всеми оттенками всевозможных чувств. Кто с презрением, кто с уважением, парочка с явной скукой, один со страшной завистью. Что странно, этот завистник был не Гермионой Грейнджер, а Рональдом Уизлмоном, ну или как там его. Казалось, он был готов проклясть поганого слизня, если бы знал хотя бы одно проклятье. А что же до девочки заучки, то, когда мальчик проходил мимо неё, она посмотрела на него со странным сомнением. Ланс не знал, но уже через пять минут после того, как он покинул аудиторию, перед обладательницей каштановой гривы лежали три серебряных спички.
Герберт же, покинув кабинет, зевнул и направился в библиотеку, где его ждали приключения Дриззта До’Урдена. Нет, Ланс решительно заявлял, что маги никогда не смогут писать так же как и маглы. Они просто слишком хорошо знакомы с магией, чтобы уметь придумывать самое чудесное волшебство.
*
Герберт поставил точку в письме и потянулся, а уже через пару мгновений убрал письмо в сумку, чтобы вечером переложить в сундук, где лежала кучка точно таких же. Увы, но этим письмам не суждено увидеть адресата. Ланс раз в неделю, четыре пятницы в месяц писал послания своим друзьям, в которых рассказывал обо всем, что произошло с ним за минувшие дни. Возможно, это был своеобразный дневник, в котором описывались не только события, но и легкие оттенки чувств. И все же Геб надеялся, что однажды сможет показать их друзьям, и они вместе посмеются над курьезами из жизни школьника-волшебника.
— Эй, Ланс — окликнул Герберта Симус. — На Чары опоздаешь!
— А, да, спасибо.
Геб закрыл чернильницу, подмигнул стайке второкурсниц за соседним столом и поспешил покинуть библиотеку. Сегодня в замке царило необычное для него оживление. Ну, то есть, в Хогвартсе всегда достаточно яркая и кипящая атмосфера, но сегодня, в день Хэллоуина, все были уж очень взбудоражены. Да и сам Ланс тоже был на взводе: во-первых, сегодня первый день практических чар, а во-вторых, вечером его ждет настоящий пир. Ну, а вкусно покушать, тем более на халяву (за обучение платил фонд) Геб всегда был не дурак. Так что, в то время пока младшие курсы заканчивали занятия, а старшие завершали украшение Большого Зала и коридоров первого этажа, везде чувствовалось напряжение и предвкушение.
Кабинет Чар, как и большинство кабинетов практической магии, располагался на втором этаже, а окнами выходил частично на квиддичное поле и на Запретный лес. Собственно, весь второй этаж был обращен окнами именно на квиддичное поле и опушку леса. Обнаружив толпу учеников, в ожидании замерших перед дверьми,
— Мистер Ланс, — парнишка обернулся и заметил, что рядом с ним стоит уважаемый профессор Флитвик. Человек не самого большого роста, но большого ума и сердца.
— Да профессор? — вежливо откликнулся Герберт.
— Мистер Ланс, сегодня я жду от вас чего-нибудь внушительного, — чуть улыбнулся препод. — Ох, не стоит делать такие брови! Может, он еще и еврей? Обороты то Одесские. — В классе номер «22» я раньше хранил свои старые мантии. Их скопилось уж больно много.
Герберт на минуту завис, а потом понял, что именно в этом кабинете он три ночи в неделю, а иногда и чаще тренировался в магическом искусстве.
— Эээ, да, профессор.
Флитвик кивнул и направился к школьникам, дабы открыть кабинет и начать урок — колокол вот-вот должен был прозвенеть.
— Профессор! — окликнул Геб порой комичного полурослика. Тот обернулся и вопросительно приподнял правую бровь. — Спасибо, профессор.
Герберт вложил в это «спасибо», по большому счету, благодарность за то, что ему не чинили препон и никому не сдали. Кажется, Флитвик понял его правильно.
— Не за что, мистер Ланс. Абсолютно не за что.
Кабинет чар, был похож на амфитеатр, но Герберт, не изменяя себе, поплелся на галерку, где уселся рядом с окном. Вообще, окна, красивые полувитражные, будто витрины, были явно замагичены на неразбиваемость. В кабинете довольно часто звучали взрывы, что-то горело, плавилось и кипело, и любой нерадивый студент мог стать причиной гибели другого — неудачливого студента, сидящего около окна. Так что, уверившись в том, что здесь абсолютно безопасно, Ланс сел в самый дальний угол, из которого отлично просматривалась доска, сам профессор и открывался потрясающий вид.
— Приступим, пожалуй, — начал свою лекцию препод, когда отзвенел колокол. — На прошлом занятии мы с вами наконец-то закончили теоретическую базу и начинаем практические применения наших знаний. Итак, для начала давайте освежим в памяти самые основы. Кто мне ответит, из каких компонентов состоит любе заклинание. Прошу, мисс Грейнджер.
— Из взмаха палочки и определенной формулы.
— Совершенно верно, — Герберт тяжко вздохнул, это было верно только для младшекурсников. А вот у старших в заклинаниях такого было понакрученно — и Руны, и невербальная составляющая и еще чего-то. Мерлин не разберет. — Десять баллов Гриффиндору. Итак, самое первое, традиционно разучиваемое заклинание — чары левитации. Уверяю вас, несмотря на их простоту и невзрачность, они весьма полезные и не раз выручат вас на жизненном пути. Ну что ж, давайте я вам продемонстрирую. Для начала делаете легкое, плавное движение, будто пытаетесь обвести по контуру яйцо, а потом уверенно проговариваете Wingardium Leviossa!
По кабинету пробежали вздохи восхищения, когда учебник, лежащий перед преподавателем, взлетел и закружился под потолком.
— Что ж, давайте все вместе произнесем это заклинание. Пока без палочек!
— Wingardium Leviossa! — хором затянули студенты.
— Превосходно! Ну что же, все видите перед собой перья. Задача максимум — научиться поднимать их в воздух к концу урока. Но не расстраивайтесь, если не получиться сразу, ибо я уверен, что вы все освоите эти чары, всего лишь потренировавшись после уроков. А теперь приступайте!