Не ищи оправданий
Шрифт:
Тори глубоко вздохнула, рука, сжимавшая шлем, напряглась.
— Вы могли бы предложить мне чашечку кофе, — с упреком произнесла она.
— Неужели вам так много надо сказать мне?
Щеки у нее покраснели от обиды — зря она пришла, надо было оставить его на потеху стервятникам. По крайней мере не пришлось бы выслушивать очередные оскорбления. Он отступил в сторону: — Не хотите ли выпить чашечку кофе… Виктория? — произнес он насмешливо.
— Спасибо, — сухо ответила она, проходя вместе
Она старалась не смотреть в сторону Джонатана. Она видела мужчин в халатах, просто этого мужчину она воспринимала иначе, чем других!
Он повернулся к ней и окинул ее оценивающим взглядом:
— Думаю, тысячи людей — нет, миллионы! — были бы счастливы приготовить кофе для Виктории Кэнан.
За исключением его, подумала Тори. Похоже, он предпочел бы придушить ее, если бы у него был выбор.
— Миллионы мужчин, — поправился он. Тори бросила на него сердитый взгляд:
— У меня есть и поклонницы.
— В самом деле? — он скептически поднял брови. — Интересно, почему.
Она опять вспыхнула, изо всех сил стараясь сдерживаться.
— Вероятно, потому, что я умею петь и делаю это хорошо.
— В самом деле? Но ведь я в этом ничего не понимаю. — Он поставил перед ней чашку с кофе. — Вы, вероятно, привыкли к китайскому фарфору, но…
— Да перестаньте, Джонатан, — прервала она. — Будто вы не были у нас на ферме и не знаете, что я готовила для вас обед в воскресенье!
Джонатан сел напротив нее за стол.
— Удивительно, — пробормотал он, не скрывая сарказма. — Так как прошел концерт? — сменил он предмет разговора.
Ответ его явно не интересовал.
— А вот посмотрите сами, — проговорила она, кладя перед ним газету.
По мере того как Джонатан читал статью, украшенную фотографией Тори, выражение его лица менялось: презрение сменилось сосредоточенным вниманием и наконец перешло в открытый гнев.
Он резко встал, взял в руки газету и пробежал глазами статью еще раз.
— Чудненько! — произнес он. — Просто чудненько! — Он бросил газету на стол и сжал кулаки.
Тори проглотила комок.
— Я…
— Молчите, Виктория, — выдавил он, — ни слова, или я сейчас же придушу вас, а потом будь что будет!
Так она и думала! Похоже, он действительно готов сделать это.
Любой на его месте подумал бы, что она нарочно организовала всю эту историю!
— Я…
— Я сказал, ни слова, — повторил он сквозь стиснутые зубы.
— Я — это не слово, это…
— Я предупреждал! Дважды! — пробормотал Джонатан, схватив ее за плечи и резко ставя на ноги.
Она оказалась в его объятиях и просто не могла дышать, так как он завладел ее губами.
Ее
Тори тряхнула головой, с трудом высвобождаясь.
— Прекратите. — Она безуспешно пыталась оттолкнуть его. — Джонатан…
— Не собираюсь ничего прекращать, Виктория…
— Меня зовут Тори, — возразила она, все еще пытаясь освободиться.
Стальное объятие усилилось.
— Вы — Виктория Кэнан, — прорычал он. — И как это я не узнал вас раньше! — Он раздраженно и с отвращением смотрел на нее. — Я годами читал в газетах о ваших похождениях, о ваших диких выходках. О мужчинах.
— Неужели эта ложь, — она указала на газету на столе, — не убедила вас, что им нельзя доверять? — сердито крикнула она.
Вечеринки были частью ее имиджа, как и мужчины. Только ее отношения с ними не имели ничего общего с тем, на что намекал Джонатан. При ее образе жизни у нее просто не было времени на личную жизнь. Серьезные отношения у нее были только с Рупертом, а остальные — просто эскорт.
Но Джонатан все равно не поверит, как одинока она на этой сияющей вершине славы.
Он презрительно уставился на нее.
— Если хотя бы половина этих историй соответствует истине!
На поверхностный взгляд все они соответствовали истине, только там ничего не говорилось о ее одиночестве, о том, что вечером — если не было концерта — она возвращалась одна в свою роскошную квартиру, ночь за ночью прислушиваясь к биению своего сердца среди давящей тишины.
Лишь здесь на острове, вместе с родителями, она обретала равновесие и на какое-то время забывала о том, что она одна.
Устало пожав плечами, Тори тяжело вздохнула:
— Верно говорится, что люди верят тому, чему хотят поверить.
Лицо Джонатана помрачнело.
— Вы хотите сказать, что я отношусь к вам с предубеждением? — сердито сказал он.
Она грустно улыбнулась.
— Я хочу сказать что вы относитесь ко мне как обычный обыватель и совсем не так, как мои родители и друзья на острове. А то, что вы видите, — не более чем искусственная маска для зарабатывания денег.
Он окинул ее иронично-понимающим взглядом.
— Несчастная богатая девочка!
Она отметила его неприкрытое презрение.
— Да вы и понятия не имеете обо всем этом.
— Так расскажите, — предложил он.
Он все еще обнимал ее, все еще прижимал к себе — в такой ситуации она и думать-то не могла.
Джонатан, прищурившись, глядел на нее. На его лице отражалась целая гамма чувств — гнев уступал место удивлению.
Тори подняла на него глаза, в уголке показалась слезинка. Отстранив ее от себя, Джонатан тяжело уставился на нее сверху вниз.