Не искушай меня
Шрифт:
Так почему этого недостаточно, чтобы вынудить меня уйти?
Потому что я страдаю от собственной пагубной привычки, которая подавляет всю мою логику.
— Спасибо, — только и сумела выдавить из себя я. Доктор Лоуэлл сияла, а мне хотелось испариться. Убежать. Прямо сейчас.
— Проверь мое расписание на двери, и запишись на частный разговор, после окончания занятий группы. Мы можем поговорить о том, как все проходит и рассмотреть варианты твоего следующего волонтерского назначения, — проинструктировала профессор, отпуская меня.
Поднимаясь, я не произнесла
Мне следовало бы пойти в библиотеку, ведь мне столько всего нужно наверстать, но прямо сейчас мне просто хотелось убраться подальше от кампуса. Мне очень хотелось домой к Максу и погрузиться в те ощущения, которые возникали, только когда он прикасался ко мне.
Пройдя сквозь двери, ведущие во двор колледжа, я быстро шла по тротуару, но резко остановилась. Цветное пятно у меня под ногами привлекло мое внимание. Я вскинула голову и увидела, что весь тротуар был разрисован.
Я попятилась назад, чтобы получше рассмотреть сложный калейдоскоп образов. В центре были изображены две фигуры, которые напоминали марионеток на нитках. Шарниры соединялись болтами и гайками, а места соединений были зазубренными и покрытыми кровью. Нити, удерживающие марионеток, исчезали в густом, бушующем племени над ними.
Марионетки прижимались друг другу, их одеревенелые конечности цеплялись друг за друга. Земля под ними разверзлась, осыпалась и исчезла. Длинные светлые волосы куклы-девушки были окружены цветами, которые затемняли ее лицо, нити переплетались в витиеватую надпись «Икс».
Пока я стояла там, очарованная странным, но красивым рисунком, на кончик носа мне упала капля воды, за ней еще несколько коснулись моих щек. Подняв голову, я заметила надвигающиеся тучи, и с грустью наблюдала, как дождь заливает водой рисунок, стирая его с поверхности.
Мне казалось позорным, что нечто столь поразительное, нечто, на создание чего кто-то потратил так много времени, будет уничтожено дождем.
Я оказалась не готова к изменениям в погоде, поэтому стояла под проливным дождем, зачарованно наблюдая, как яркие краски смешиваются воедино, заливая дорогу. Две куклы, застывшие в страстном, но неудобном объятии, таяли, пока от них не осталось и следа.
— Почему он просто не может рисовать на бумаге, как обычный человек — раздался у меня за спиной злобный голос.
Брукс стоял рядом со мной, передвинув свой зонт, чтобы он закрывал меня. Я неделями не разговаривала с ним, не после нашей конфронтации после группы поддержки. Он продолжал сидеть там неделю за неделей, но не инициировал никакого взаимодействия. Однако, я чувствовала, как он пристально за мной наблюдает. И он был не единственным. Я знала, остальные тоже наблюдают за мной, что не помогало моей паранойе, которая уже почти достигла переломного момента.
Марионетки исчезли полностью. — Я думала тебе нравились рисунки Икса, — заметила я, все еще не отводя глаз от мокрого тротуара.
Брукс фыркнул. — Это как тот клуб, просто бредовая трата времени. Конечно, он
— Почему так горько, Брукс? Чтобы создать такой рисунок, нужен немереный талант, — спросила я, вздрагивая от холода и мокрой одежды, прилипшей к коже.
Дождь бил по зонтику, образуя ручейки вокруг нас, забрызгивая мою обувь и джинсы, когда они бились о землю.
Брук покачал головой. — Я понимаю, Обри. Легко отвлечься чем-то подобным. Но не забывай об уродстве, таившимся внутри. Может это и выглядит красиво, но это всего лишь рисунок, и в конечном итоге его смоет.
От метафор Брукса у меня закололо сердце. Но его значение было абсолютно ясным. Если раньше я задавалась вопросом о статусе нашей дружбы, то теперь уже нет. Я могла практически распробовать его неодобрение.
Я вышла из-под защиты его зонта. Посмотрела в глаза своего бывшего друга и не увидела ни следа от доброго, сострадательного парня, которого я знала раньше.
— Мне жаль тебя, Брукс. Легко критиковать то, чего ты даже не понимаешь. Выносить осуждения, даже не смотря на все реально. Мне жаль, что я не оправдала твоих ожиданий. Что разочаровала тебя. Но в конечном итоге мне бы пришлось сойти с этого пьедестала. — Брукс раскрыл рот, будто хотел что-то сказать, но затем покачал головой.
— Мне тоже жаль, Обри, — ответил он грустно.
Я снова посмотрела на испорченный рисунок. Все что осталось, это лужица краски на траве.
— Ты упустишь потрясающие вещи в своей жизни, если не будешь видеть дальше своего носа, чтобы заметить красоту в самых чуждых условиях. И запутанность — это не уродство. Это осложнение, которое стоит того, — произнесла я мягко, разворачиваясь и уходя.
Я вытащила телефон и снова попыталась дозвониться Максу. Без ответа. Я замерзала, кончики пальцев онемели. Но я не могла вернуться в свою квартиру. Я не могла находиться на кампусе.
Было лишь одно место, которому я принадлежала. Лишь один человек, в котором я нуждалась.
Так что я прошла четыре с половиной квартала, чтобы найти его.
И когда его там не оказалась, я ждала.
Я всегда ждала Макса.
Глава 26
Обри
— Почему я не могу пойти с тобой? — спросила я Макса, когда лежала голой и переплетенной с ним на его кровати. Его пальцы гладили мою спину, заставляя меня извиваться.
Мы большую часть дня были поглощены друг другом. Прошла почти неделя с того времени, как мы виделись в последний раз, и когда я наконец снова его увидела, то не получила никакого объяснения о его отсутствии. Не было ничего.
Я хотела злиться на него. Хотела расстроиться и грустить. Но не могла. Не когда он прикасался ко мне и держал так, будто от этого зависит его жизнь. Не тогда, когда мои собственные чувства были нестабильными и болезненными от моего всплеска самореализации.