(Не)любовь
Шрифт:
Захожу в кабинет, сажусь на кушетку, рассказываю, что случилось. Все ещё непривычно видеть тут не Алёнку.
Маша осматривает рану, сама мне перевязку делает, но в больницу все равно отправляет. Пишет справку, даёт рекомендации, говорит что недели три точно мне дурака валять без сильных нагрузок, а там уже как процесс восстановления будет проходить. Говорит, что легко точно не будет. Я и сам понимаю.
Со справкой иду к Палычу сдаваться, с мужиками, кто уже пришел, здороваюсь, коротко ситуацию обрисовываю. Претензий нет ко мне, обещаю заглядывать и спорт не забрасывать, чтобы за время восстановления жиром не заплыть.
Иду по коридору, уже собираюсь
Ну и какого черта?! Где Даша?
Глава 28. Даша
Лёша уходит решать свои дела, а я остаюсь в холле и ловлю себя на мысли, что мне больше не страшно. Маньяка поймали, выдохнуть можно спокойно, и на душе сразу тихо становится, не хочется кричать от постоянного страха и ожидания какого-то ужаса. Мне всё ещё неприятно в целом из-за всей ситуации, мне сложно понять мотивы человека, и я даже немного чувствую вину. Ну, за то, что нужно было мягче с ним, возможно, ещё в школе… А ещё я очень переживаю за Владимира. И за Лёшу. Я не видела толком, что с его рукой, но крови, которая выступает на повязке, мне хватает с головой, чтобы чувствовать себя немного дурно. Ещё и общее состояние, как обычно после стресса, оставляет желать лучшего. В общем, с одной стороны мне стало гораздо легче и спокойнее, а с другой, у меня миллион причин, чтобы не танцевать посреди города от счастья.
Не проходит и пары минут от ухода Лёши, как дверь открывается и я замечаю Антона с его уже женой и сыном. Я знаю, что они поженились, конечно. Соцсети ведь никто не отменял. Искренне рада за них. И за то, что Антон нашел свое счастье.
Матвей, имя я запомнила с нашей прошлой встречи, совершенно неожиданно бежит навстречу, когда замечает меня. Прыгает на диван рядом и даже обнимает за шею, я теряюсь на пару секунд, но приобнимаю в ответ. Надеюсь, его мама не решит держать на меня зла за это. Я действительно не ожидала.
— Пливет! — выдает мальчишка, когда Антон и Ольга только подходят к нам. — А я тебя помню, у тебя волосы класивые!
— Привет, — говорит Антон одновременно с Олей, тоже подходя к нам. Мне кажется, более неловкой ситуации и придумать нельзя было. Киваю, чуть улыбнувшись, треплю Матвея по волосам, и мечтаю не провалиться под землю. Или наоборот провалиться. Можно?
— Ты ко мне плишла? — внезапно спрашивает Матвей, мгновенно разряжая обстановку и вызывая у всех смех. Дети — лучшие создания на планете.
— Конечно, — улыбаюсь. — Хотела спросить, как у тебя дела. Расскажешь?
— А я не могу, у меня тлениловка, надо уходить, — вдруг задумывается малыш, и я даже на какое-то время забываю и об Антоне, и об Оле, стоящих рядом. — Подоздешь меня?
— Оу, я не знаю даже, я… — теряюсь, что ответить, потому что врать ребенку не хочу, и расстраивать его тоже. Слава богу Антон видит, что я почти в панике, и спасает ситуацию.
— Ты с Лехой тут?
— Угу, — киваю, а потом хмурюсь, увидев странную улыбочку. А что тебя так веселит, Ковалёв? — У него рана на руке сильная, он к медсестре вашей за справкой пошёл. Долгая история, в общем. Но играть пока не сможет, судя по всему.
— А ты сама-то в порядке? — совершенно внезапно включается в разговор Оля. Подходит ко мне, трогает лоб ладонью, сразу видно, что мама. — Да ты горишь!
— Это от стресса, пройдет, я не заражу ребенка, это не вирус, — мне все ещё очень хочется провалится
— Идём, — она подаёт мне руку, а я зависаю. Что? — Идем, я тебе чай сделаю, а мальчишки пусть идут спортом заниматься. Познакомимся нормально, а то от тебя мой сын без ума, а я даже ничего не знаю о тебе, — она улыбается так тепло и искренне, что мои губы сами в ответ растягиваются. А так бывает вообще? Я думала, только в книгах. Пусть нас с Антоном нельзя назвать полноценными бывшими, но всё-таки, думаю, Оля догадывается, что что-то, но между нами было. И совсем не ревнует. Значит, уверена в Антоне. Шикарная женщина.
— Да что вы, наверное, это неудобно, я…
— Даш, не спорь с ней, она мать со стажем, — смеётся Антон, быстро чмокает Олю и уводит Матвея, который очень активно машет мне и кричит, что будет по мне скучать.
— Иногда Ковалёв умеет говорить умные вещи, — смеётся Оля, — поэтому не спорь. Идем. У меня есть жаропонижающее и очень вкусный чай. А ещё коробка конфет. Даже три. Работать с детьми иногда очень вкусно.
И мне так комфортно… Что я даже забываю обо всем плохом. Иду рядом с Олей к ней в кабинет, хохочу с шуток, и думаю, что не так уже это и неловко. Они женатые люди! Зачем уже думать о прошлом? Тем более, что все давно всех отпустили. Чистый лист, новая глава, да что там глава, книга новая! То, что было — замечательно. Но будет ещё лучше.
— У вас очень милый сын, — говорю, входя в кабинет. Я правда так считаю, Матвей буквально ясное солнышко. Сколько ему там? Я готова подождать лет десять.
— Если у вас, это у нас с Антоном, то принято, а если ты со мной на вы, то сейчас же забудь всё, что я тебе говорила о конфетах, — смеётся Оля, включая чайник, а потом подходит к шкафу и на самом деле достает аптечку, как и говорила минутой раньше. — Давай на ты, пожалуйста, иначе я чувствую себя бабкой.
— На бабку ты вообще не похожа! — хохочу в ответ.
— Так и быть, конфеты твои, — сдается Оля, а мне становится ещё спокойнее.
Ещё месяц назад я и представить не могла, что смогу болтать с той, из-за кого, по сути, Антон решился закончить со мной все отношения. Сейчас я ем ее конфеты в ее кабинете, смеюсь с шуток, поддерживаю беседу, и, удивительно, наверное, но делаю это с удовольствием.
Время летит незаметно, мы сразу начинаем болтать и пить чай, а где-то через полчаса чувствую, как таблетка начинает действовать, и становится гораздо легче. Оля рассказывает про Матвея и его достижения в хоккее, даже неожиданно для меня, но делится историей о его отце, с теплой улыбкой упоминает Антона, который с радостью смог его заменить. Я сразу вспоминаю историю Лёши и в очередной раз уверяюсь, что ему обязательно нужно попробовать еще раз найти путь, чтобы видеться с дочерью. Он ведь так любит ее… Это видно по взгляду, которым он смотрит в пустоту, когда рассказывает о ней.
Когда мы переключаемся на тему вредности хоккеистов, я дергаюсь от звонка телефона, и понимаю, что сейчас один, который самый вредный, будет читать мне нотации. Точно будет.
— Боже, он наверное меня потерял, — говорю вслух, прежде чем взять трубку, — сейчас будет разъяренный медведь, — Оля хихикает, а я наконец-то беру трубку, чтобы сразу услышать громкое:
— Ты где? Живая?
— Живая, пью чай с конфетами у Оли в кабинете, — улыбаюсь, а он не отвечает ничего, трубку бросает сразу, и я даже думаю начать считать до трех, точно уверенная, что Леша уложится в эти секунды и прилетит сюда.