Не магией единой
Шрифт:
– Да уж, высшая знать. Выше не бывает. Не граф, герцог! А то и принц королевской крови, хоть и не наследный.
Я собиралась спросить у него, почему он отказался от предложенного королём титула, но не успела - нам навстречу спешил старший сыщик, и явно хотел что-то сказать.
– Леди Алиса, я поговорил с главным магистром, насчёт того, почему он не включил конюхов в список подозреваемых. Оказалось, что они - вне подозрений. Конюшня под постоянным надзором сторожевого демона, и демон говорит, что по ночам все конюхи спали в конюшне. То есть, в своих спальнях при конюшне.
– Да, у них твёрдое
– Не понял. Что это значит?
– Доказательство того, что подозреваемый не присутствовал на месте преступления в момент совершения преступления.
– Хорошее слово, полезное. Коротенькое, а обозначает длинную фразу, - сыщик произнёс это с уважением, наверно, всё-таки мной незаслуженным.
– Теперь главный подозреваемый - снова магистр фехтования?
– Да.
– Нам кое-что на него сообщили, из Тайной канцелярии. Вот только что, - он огляделся вокруг, убедился, что поблизости никого нет, и продолжил вполголоса.
– Это непростая школа, здесь учатся принцы и принцессы, поэтому Тайная канцелярия негласно за ней присматривает. За всеми слугами и магистрами непрерывно следят, думаю, за школярами - тоже. Наверняка кто-то из слуг, а может, и из магистров, тайный агент Его Величества.
– Тогда почему список подозреваемых вам давал главный магистр, а не они?
– удивился Ник.
– Дело в том, что у нас с ними отношения не очень, - сыщик сокрушённо покачал головой.
– Сегодня вот наша леди министр еле-еле уговорила их помочь в допросе малолетнего сектанта. Нет, если мы можем обойтись без них, то стараемся обходиться. Но я продолжу. Нераскрытое убийство дочери герцога приведёт к мятежу, вы оба прекрасно это понимаете. В Тайной канцелярии тоже понимают, там вовсе не дураки служат. Они ведут своё расследование. Считают, что девочку убили по заданию кого-то из соседних королей. Мятеж у нас соседям выгоден, и даже очень - можно легко отхватить кусок территории, пока наша армия занята династической войной.
– И что же вам сообщили?
– Тайная канцелярия проверила, не разбогател ли кто-то из подозреваемых, причём так, что источник денег не виден.
– И разбогател магистр фехтования?
– Да. Он уже давно залез в долги, но не в безнадёжные - жалования хватало, чтобы выплачивать и долг, и проценты. А через день после убийства кто-то полностью рассчитался за него с ростовщиком.
– Кто?
– Пока неизвестно. Ищут. И они, и наши сыщики.
– А почему вы это всё говорите нам, а не задерживаете его сами?
– в голосе Ника слышалось откровенное недоверие.
– Нам, парень, к нему теперь нельзя и на арбалетный выстрел приближаться! Вот смотри: если он убил за деньги, то кто ему платил?
– Вы же сами сказали - какой-то чужой король.
– Если так, убийца считается шпионом, а борьба с иностранным шпионажем - работа Тайной канцелярии, а не МВД. Но ведь есть и другая возможность - денежки нашему фехтовальщику дал герцог. А такое убийство уже мы должны расследовать, а не они.
– Лорд сыщик, а разве не бывает, что сразу неясно, кто перед вами - шпион или разбойник?
– Бывает такое, конечно. И в этот раз я могу взять его на допрос, а если он шпион, позову тех, кого положено. Но неужели непонятно, что означает допрос?
–
– Мне тоже, - поддакнула я.
– Допрос будет означать - я допускаю возможность, что герцог ради трона убил собственную дочь. Если это так, и я смогу доказать - плевать мне на герцога, он уже, считай, на плахе. А если нет? Если деньги из-за границы? Или магистр снова сможет соврать под заклятием, и я не докажу, что убийца - он? Герцог очень вспыльчив, и такое оскорбление терпеть не станет. Тогда если для меня всё кончится досрочной отставкой, я буду считать себя большим везунчиком, потому что сохранил жизнь.
– А чем это кончится для нас?
– я спросила у сыщика, но ответил Ник.
– Алиса, для нас - всё то же самое, но мы рискнём. А он - не хочет.
– Парень, ты храбр до безумия, - покачал головой сыщик.
– А может, безумен до храбрости. Разницы особой нет, потому что результат один и тот же.
***
В кабинет вооружения мы не попали - оказалось, что если нет дождя, уроки фехтования проходят на воздухе. Школяров было много, не то что на математике. Разбившись на пары, все отрабатывали каждый своё. Нам с Ником магистр сказал потренироваться выбивать меч из рук противника. Я этот приём знала, но получался он у меня редко. И тут вдруг я ощутила себя великой фехтовальщицей. Ник не врал, он совершенно не умел обращаться с мечом! Говорил, что фехтует плохо, но оказалось, что не плохо, а ещё хуже.
У меня получалось всё - выбить меч, уколоть его в ногу или в грудь, отбить удар так, чтобы его меч воткнулся в землю, да всё вообще! Да я, впервые взяв в руки крошечный меч, лет, наверно, в шесть от роду, уже тогда фехтовала в сто раз лучше, чем он сейчас! Мне только и оставалось, что удивляться, как юноша, в совершенстве владеющий кинжалом, может быть таким беспомощным с мечом.
– Ты уверен, что тебе нужно заниматься фехтованием?
– мрачно спросил его магистр.
– Или ты здесь не как школяр, а как сыщик?
– Я не умею фехтовать, почему бы не поучиться у настоящего мастера?
– Ник смотрел на него преданными глазами.
– Тем более, за обучение я сполна уплатил.
– Ладно. Но выбивать чужой меч тебе рановато. В смысле, не получится.
– Я и сам вижу, - Ник печально понурил голову, а я неожиданно ощутила, что он не считает это правдой.
– Так ты ничему не научишься, - с досадой скривился магистр.
– Она тебя щадит, влюбилась, наверно. В фехтовании ничему нельзя научиться, если ты не боишься противника, а он боится тебя поранить. Иди сюда, - позвал он одного из школяров, лет шестнадцати от роду.
– Стань в пару с этим простолюдином, только смотри, не убей его нечаянно.
– Я не хочу фехтовать с ним, - безразлично заявил Ник.
– Боишься?
– улыбнулся магистр.
– Конечно, боится, - засмеялся школяр.
– Он даже меч держать не умеет! Чернь, что тут ещё сказать?
– Боюсь, - признался Ник, пряча меч в ножны.
– Боюсь покалечить сопляка.
– Кто сопляк, я?
– школяр рассвирепел.
– Вызываю тебя на поединок!
– Я простолюдин. Мне необязательно принимать вызовы благородных сопляков.
– Ты просто трус!
– Может быть. Но простолюдину не стыдно быть трусом.