Не могу отвести глаза

Майклз Кейси

Грейди, который писал на обрывке бумаги, быстро запомнил номер автомобиля, затем скормил листок машине для уничтожения бумаг, стоявшей у него под столом,

— Ну почему ты не попросил меня пробраться в Овальный кабинет в Вашингтоне и оставить там надпись «Здесь был я» или сделать что-то другое, полегче, чем сломать толстую стену молчания, скрепляющую воедино Мейн-лейн? Что случилось? Похоже, что-то важное. Куинн Делейни не просит делать ничего противозаконного, разве что это очень важно. Наша девочка в безопасности?

— Да, — заверил его Куинн, глядя через комнату на входную дверь. —

Все время у меня на глазах. И я не хочу влезать в это больше, чем уже сделал, Грейди. У меня просто включилось шестое чувство, и я действую по наитию.

— Ага, — поддакнул Грейди. — В последний раз, действуя так же, ты закончил не с той стороны пистолета, и твоя мама взяла с тебя обещание раз и навсегда оставить практическую работу и перекладывать бумажки. Твоя йога по-прежнему дает о себе знать в дождливую погоду?

Слишком хорошо помня тот день, когда ему пришлось разоружать фанатичного последователя какой-то непонятной религии, собиравшегося спасти мир, убив рок-звезду, которую Куинн охранял, он рассеянно потер левое бедро, место ранения.

— Нет, — ответил он, — но здорово чешется, предостерегая меня каждый раз, когда ты говоришь, что даешь мне простое задание, поскольку у тебя неотложное свидание и я должен заткнуть дыру.

— Можно подумать, что тебе это так ненавистно, — рассмеялся Грейди. Затем снова стал серьезным. — Дай мне три дня, а потом звони, и звони домой, ладно? Это для легкого задания, в смысле найти машину по номеру, не спрашивая: «Мама, можно? « Остальное займет больше времени, если ты ищешь то, что я предполагаю. Скрытые сведения всегда труднее раздобыть, а эти люди умеют глубоко их прятать.

Куинн услышал, как открылась и закрылась дверь Шелби, посмотрел на свои часы и чертыхнулся.

— Проклятие, мне надо идти! Не больше недели, Грейди, хорошо?

Он натянул кроссовки и догнал Шелби на улице, когда она уже шла к Тони.

— Ну как ты себя чувствуешь? — спросил Куинн, поравнявшись с ней.

— Ты ходил в полицию? — Шелби смотрела на него с тем выражением в глазах, которое он надеялся уже никогда у нее не увидеть. — Что тебе там сказали?

В полицию Куинн не ходил. Визит в полицию только замутил бы воду. Он понимал это. Черт, и Шелби это понимала, поскольку скрывала, кто она. Дело в этом? Шелби волнуется из-за полиции?

— Ничего особенного, только то, что в ближайшие пару дней усилят патрулирование. А пока просили нас никому ничего не говорить, потому что это мог быть случайный инцидент. Я так понял, что они не хотят тревожить население.

Врал Куинн хорошо. Так правдоподобно. Она ни на секунду не усомнилась бы в его словах, если бы не знала то, что знала. Шелби кивнула на ходу. Странно. Она по-прежнему может передвигаться. Функционировать. Даже несмотря на то, что ее сердце, ее доверие разлетелись на мелкие кусочки.

— Я никому не скажу, — пообещала Шелби. — Даже Бренде. Особенно Бренде. Она очень расстроится.

Шелби знала, что это на самом деле так. Бренда сильно расстроится, вероятно, захочет, чтобы она немедленно позвонила Сомертону и вооруженная охрана проводила ее домой. А этого Шелби не желала. Ни за что на свете.

Она не собиралась бежать. Тейты не убегают. Возможно, им никогда не приходилось

бежать, но это уже другой вопрос. Шелби Тейт останется на месте, пока сама не решит уехать. Никто — ни авторы угрожающих писем, ни любопытные телохранители, ни даже собственная печаль — не заставит ее бежать.

Не раньше, чем она найдет способ подтвердить свои догадки в отношении Куинна. И заставит его расплатиться за это. Заставит как следует расплатиться.

Держа это в голове и зная теперь, что Куинн профессионал и надуть его будет не так-то легко, Шелби радостно улыбнулась и попросила:

— Расскажи мне про пикник, о котором ты сегодня говорил. Звучит очень заманчиво.

Куинн поскреб затылок. Почему зашевелилась его антенна? Что происходит? Шелби ведет себя так, словно почти удавшееся похищение — всего лишь быстро забытая случайность. Она не поплакала на его плече, не рассказала о записке с угрозами. Не попросила помощи, не сломалась и не открыла свое настоящее имя.

Шелби ничего этого не сделала, и вот теперь ее губы улыбались, а карие глаза были пустыми и непроницаемыми, как у той женщины, с которой он впервые встретился вечером перед благотворительным балом. Она смотрела на Куинна, но не видела его. Он не ощущал связи с ней ни на одном из уровней.

Неужели Шелби догадалась? Неужели события сегодняшнего утра подстегнули ее память, заставив сопоставить его лицо и имя и привести к «Д. энд С. «?

Нет! Это невозможно. Если Шелби не узнала его до сих пор, то не сделала бы такого поразительного открытия сегодня утром только из-за того, что подверглась опасности. А вдруг она все-таки автоматически подумала о том, что обычно не выбиралась за пределы своего круга без сопровождения кого-то от «Д. энд С. «, обычно Грейди. И только однажды, в тот раз, с ним… Куинн чуть обогнал Шелби, открыл перед ней дверь ресторана и впустил ее.

— Сейчас только половина двенадцатого, твоя смена начнется через полчаса. Ты хотела пообедать пораньше?

— Да, — ответила она, глядя на написанные от руки названия специальных блюд и хмурясь. — Картофельный суп? Через «о»? Видимо, Табби баллотируется в президенты, — попыталась пошутить Шелби. — Я уговорила Тони включить в меню ленча два низкокалорийных салата и хотела бы попробовать один, так как сегодня его подают впервые. Присоединишься?

— К ленчу, но не к салату, — ответил Куинн. — Кажется, я до конца своих дней подсел на жир, масло, углеводы, холестерин и этот слегка подгоревший лук, который Тони добавляет в свои сандвичи с бифштексом. Что-то из этого входит в основу питания?

— Только если тобой движет подсознательное желание умереть, — ответила Шелби. Она по-прежнему выглядела радостной, держала себя под контролем и улыбалась. Но глаза ее были такими же печальными и пустыми.

Пока Шелби искала губку, чтобы исправить ошибку на доске с названиями специальных блюд, Куинн прошел на свое обычное место за столиком в углу, по пути помахав рукой четырем завсегдатаям.

— Эй, Делении, — позвал его Джордж. — Подойди на минутку, а?

Поднявшись, Куинн присоединился к Джорджу и остальным в их угловой кабинке и опустился на стул, который всегда стоял у стола, на случай если Тони захочется присесть и поболтать.