(не) Мой Боно
Шрифт:
— Знал. А теперь иди наверх, я скоро приду, — его спокойный тон меня выбешивает окончательно и самообладание выходит вон, выпуская фурию под названием истерия.
— Что значит, наверх? Что значит, знал? Что значит, потом? Ты издеваешься? Ты знал, что этот черт жив и молчал? Знал, что я страдаю и молчал?!
— Успокоилась и пошла наверх, — металлический голос не сыграл никакого эффекта, лишь еще сильнее распалил меня.
— Да пошел ты. Хватит мне указывать. Я думала, ты честный, что хотя бы Назар Волков не врет. А ты только и умеешь приказывать.
— Доминика! — рявкнул на меня и больно схватил за плечо, толкая к лестнице, — не зли меня. Уведите ее и глаз не спускать, — приказал он двум охранникам. Но меня уже понесло.
Достало. Все меня обманывают и помыкают.
— Иди за своей шлюхой следи. И указывай ей, что делать. Ты такой злой, потому что каждая твоя женщина уходит к другому. Что мама выбрала отца, что твоя шкура, Ками, опустилась на колени перед Боно! Я бы на твоем месте сделала тест ДНК. Или ты не против воспитывать чужого ребенка?
Мощный удар по челюсти заставил меня замолчать и от его силы я отлетела в сторону, падая на диван, который стоял позади. От шока меня буквально парализовало, и я не успела увернуться от Волкова, который уже подошел ко мне, хватая за ноющую челюсть. Он резко рванул меня вверх, притягивая плотную к своему лицу.
Если у смерти есть лицо, я ее сейчас увидела воочию.
— Еще раз скажешь о моей жене хоть слово, я вырву твой язык и скормлю собакам. Поняла? — процедил мужчина и, дождавшись, когда я моргну, швырнул меня обратно на диван, как куклу. — А теперь наверх пошла.
— Не пойду, — огрызнулась, потирая место удара. Пол-лица горело, но вроде перелома не было.
— Что ты сказала? — он был в бешенстве. Еще секунда и ударит снова. Я затронула больную тему и вызвала самого дьявола, который прожигал меня адским пламенем своих зеленых глаз и сжимал кулаки. По тому, как задергался его кадык, убедилась, что мужчина на грани. Но виноватой себя не чувствовала.
— Пошел к черту, Волков. Пошли вы все к черту со своим Боно! И все твои указы. Плевать я на тебя хотела! Ты хуже всех. Я верила тебе. Одному тебе верила, а ты только отыгрываешься на мне за мою маму. Это низко и подло!
Вскакиваю на ноги, замечая боковым зрением, как ко мне дергается охранник, но Назар останавливает его жестом.
— Пошла вон, Доминика, — выдохнул Назар, опуская взгляд в пол, работая жевалками. Он не приказывал, а просил. Давал мне шанс уйти отсюда целой и невредимой, — убирайся, пока я тебя не убил.
— Пап? — Малена с ужасом наблюдала за происходящим сверху. Видела, как ее отец ударил Доминику и как та выбегала из дома. — Ты зачем ее отпустил? Она же не в себе.
— К себе ушла, Малена, — не глядя на дочь, приказал Волков. Когда девушка удалилась, Назар повернулся к мужчине, разговор с которым прервала Ника.
— Звони ему. Пусть идет и расхлебывает эту кашу.
— Ты уверен? Может, сами?
— Сам я ей сейчас шею сверну. Звони. Говори, как есть.
— Охрану за ней пустить? — набирая чей-то
— В моем городе ей никто и ничего не сделает. Ваня слинял из города. Инфа сотка, — Волков прошел к бару, доставая оттуда коньяк с рюмкой, — но невидимок пусти. Пусть не вмешиваются, пока этот ублюдок не найдет ее. Не говори где она, пусть тоже понервничает, как я.
Глава 72
Ника
— Может, потанцуем? — спросил Женек, когда в баре заиграла медленная музыка, на что я отрицательно замотала головой и опрокинула в себя очередную порцию коктейля. — Я не танцую. Пригласи Настюху, если так хочется подрыгать конечностями.
— Зачем мне Настюха? Мне ты нравишься, — парень бросил на меня многозначительный взгляд и положил свою ладонь поверх моей. Не убираю руку и киваю на пустой стакан. Женя понимает мой намек без слов и, подмигнув, направляется к барной стойке за новой порцией алкоголя.
Пьяная девушка — раскованная кошечка, которую проще уболтать на то, чтобы покувыркаться в постели. Многие ребята пользуются этим запрещенным приемом, спаивая своих пассий, чтобы скорее сорвать с них одежду. Этот не исключение, но тут и я не против. Достаточно с меня игры в монашку. У меня год никого не было. Я тоже хочу любви и ласки, но на этот раз без обязательств. Стоит попробовать. Вдруг в этом есть тоже свой кайф. Никто и никому не должен, а значит вопрос предательства отметается автоматически.
Оцениваю своего кавалера со спины, разглядывая пеструю надпись на темно-синей джинсовке, и судорожно пытаюсь вспомнить, как он со своим другом — Витей оказался за нашим столиком. После Волкова я рискнула набрать Насте и на мою удачу, девушка была дома. Спустя час мы с подругой допивали вторую бутылку вина, перемывая косточки мужикам. Наслушавшись историй друг друга, мы пришли к выводу, что все яйценосцы — кобели и верить им нельзя. Они сбегут при первой возможности ради очередной юбки.
— Он переспал со мной, а через час пошел к другой, — вспоминала я Боно. Это я еще не рассказала, как ему Роза минет делала прямо в гримерке, а он специально оставил открытой дверь. Чтобы я видела и злилась. Чтобы показать, где мое место. А я всё равно мечтала о том, чтобы его губы накрыли мои в поцелуе. Идиотка! Люди не меняются.
— Вот подлец, — ахнула подруга, — и стоило убиваться из-за такого?
— Не стоило, — хмурюсь и встаю из-за стола, — но любовь зла, полюбишь и Романа Боно.
В очередной раз скидываю звонок от Руслана и выключаю телефон. Я помнила, что Котик приедет завтра в город, поэтому решила отложить разговор с ним на потом. Он еще свое получит. Сполна. Я им всем покажу, как вытирать об меня ноги.
— Давай в бар рванем? — Настя читает мои мысли и я одобрительно киваю. — Только надо тебя переодеть. А то ты выглядишь немного не в тему, — она кривится, смотря на мои джинсы, строгую блузку и отсутствие макияжа.