(не)мой шанс на счастье

Звонарь-Елисеева Екатерина

Алдаров вышел от Иры на улицу. Глубоко вздохнул и, посмотрев на круглолицую луну, впервые не ощутил своего тоскливого одиночества. Остро захотелось трансформироваться и бежать, пока не сорвется дыхание. Его грудь распирало от бури неописуемых эмоций, в мышцах струилась незнакомая сила, а внутри плескалась необъяснимая радость; всё в нем ликовало от восторга. Подумать только, у него есть дочь! Но до сих пор в голове не укладывалось, как такое возможно. Ну, ничего, завтра он удовольствием выслушает историю Ирины. И уж точно не спустит ей побега с вечеринки. Хмыкнул, вспомнив первые ощущения, когда обнаружил ее внезапное исчезновение. Порывался тут же вернуть ее, запереть в своем доме, чтобы не раз повторить ту единственную волшебную ночь, связавшую их, но не хотел испугать

ее еще больше. Чувствовал — Ирина боялась не столько его самого, сколько своих желаний и сопротивлялась тяге к нему. А потому оставил встречу с девушкой на потом. И сам не подозревал, какой же шок его ожидал шок. Корил за невнимательность — нужно было дело Иры сразу изучить, но он решил, что бизнес прежде всего.

Широким шагом прошел по тротуарной дорожке по направлению к машине, где сидели двое сопровождавших его оборотней. Стукнул костяшкой пальца по окну, и стекло быстро опустилось.

— Ваша задача следить за Ириной Сениной. Куда она, туда и вы. Как только навострит лыжи из города, догнать и привезти ко мне, — коротко приказал он.

Парни понятливо кивнули, а Тамир уже шел к своему авто. Уселся за руль и минут за десять домчал до двухэтажного особняка. В дом даже не вошел, отправился побродить по дорожкам ухоженного парка. После того как эйфория немного сошла, голову заполонили серьезные мысли, и в свете выяснившихся обстоятельств, от него, Тамира Алдарова требовалось принятие важных решений. И что ему теперь со всем этим делать? В другое время он бы уверенно назвал ситуацию дерьмом, но волк внутри всё равно взбесился. Нет никакого дерьма. Есть девочка — родная и любимая до ломоты в суставах и судорог в мышцах. И женщина… одним словом, его женщина!

В то же время Тамира атаковали три вопроса, не дававшие покоя. Как он введет в свой мир полукровку — это раз. Как объяснит тот факт, что у него появилась дочь, и является этой самой полукровкой — это два. И как быть с Ирой? Ведь стоило представить себя без нее, почему-то всё меркло перед глазами, грудь сжимали невидимые тиски и становилось трудно дышать. Без Ирины ни ему, ни тем более дочери, жизни не было. Как он введет эту отважную в некотором смысле женщину в мир оборотней — это три.

Не ощущая осеннего холода, он прохаживался по дорожкам и вдыхал ночной с примесью мороза воздух на весь объем своих легких. Несколько раз сжал и разжал кулаки. Отбросив пустые рассуждения, что да как, Тамир пришел к единственно правильному заключению — он ни у кого не станет спрашивать мнения, потому именно он — лидер их огромной по численности стаи. Все обязаны будут подчиниться вожаку. Тем более, имеющему свое продолжение. С появлением наследника — или наследницы, не важно — его положение упрочилось. Самым главным сейчас виделось одно — завоевать доверие Ирины и дочки. Его двух ставших такими бесценными, девочек, с довольным урчанием добавил он мысленно. Жаль только имени дочурки не спросил.

В кармане завибрировал смартфон. Достав аппарат, принял звонок.

— Тамир, ты просил предупредить. Женщина с ребенком вышла из подъезда и села в машину, — приглушенно говорил Саша.

— Всё-таки сбежать решила, — скрипнул он зубами.

— Нет, на побег не похоже. Чемоданов или сумок тяжелых не видно. Налегке едут.

— Следуйте за ней. Как только черту города пересечет, догоняйте. И ко мне, — скомандовал он, а волк внутри него рвался вперед. Найти самому, задержать. Не дать увезти глупой девчонке самое драгоценное, что у него появилось в жизни. Лишить его этой самой жизни, заигравшей новыми яркими красками, наполнившейся вкусами и звуками.

Ожидая вестей нервными шагами мерял дорожки, рассекая от одного угла парка до другого. Напряжение его нарастало, давило, нутро сжалось в нехорошем предчувствии. Следующий звонок заставил волка внутри ощетиниться, шерсть на загривке встала дыбом. Выслушав Сашу с каменным выражением лица, он отключился. А потом шумно и яростно выдохнул. Один взмах рукой — и ствол деревца, у которого он остановился, сломался, а фигурно обрезанная крона некрасиво упала на стылую землю.

— Чертова идиотка! Что ты натворила?! — бешено

зарычал он в глухую темноту. — Ира, зачем?!

Судорога скрутила все тело, крупная дрожь побежала по мышцам, обжигая адской болью. Стало трудно дышать, сердце в груди забухало так, что Тамиру казалось будто его прямо сейчас разорвет на мелкие куски. Такого проступка он ей спустит! Хотел ведь по-хорошему…

Стиснул челюсть до онемения, закрыл глаза, пытаясь продышаться и загнать взбесившегося волка обратно. Если не возьмет эмоции в узду, в секунду перекинется и всё — кто на пути встать посмеет больше не жилец. Тамир до хруста стиснул кулаки, прогоняя дрожащую пелену, отобравшую зрение. Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, чувствуя, как отступает трансформация. Ей на смену пришел холодный расчет: Тамир предупреждал Иру, она решила по-своему, значит, ему придется выполнить законы их мира, как бы жестоки они ни были. И придется наступить себе на горло, ибо от одной мысли сурово наказать Иру, зверь внутри него ревел от ярости и боли.

Спустя час ее привезли к нему в дом.

* * *

Остаток ночи прошел без сна. Она-то боялась, что по приезде ее сразу же отправят на растерзание Алдарову. Ошиблась. Он видимо решил помучить ее неизвестностью. Потому что его парни запихнули ее в небольшую комнату на полуподвальном этаже и щелкнули замком. Ира осмотрелась. Слева была дверь в санузел, где умещалась небольшая душевая кабина, узкий пенал для принадлежностей, унитаз и раковина. В самой комнате в стене где-то под потолком располагалось широкое окно в виде арки. Рядом с кроватью стояла тумбочка, над изголовьем подвешено бра, напротив — двухместный диванчик с деревянными подлокотниками. Чуть правее находился встроенный шкаф с зеркалом. Вот и вся обстановка.

Снедаемая тревогой, и не чувствуя ничего кроме волнения за Еву, Ира опустилась прямо за дверью на пол. Подтянула колени к груди и положила на них гудящую от тупой боли голову. Закрыла веки, не позволяя слезам катиться по щекам.

А перед глазами в самых живых и ярких красках ожила та самая ночь…

Глава 20

Шестью годами ранее

— Я сошла с ума! И ты сошла с ума. И я сошла с ума, раз согласилась на эту авантюру, — приговаривала Ира, втискиваясь в форму официантки. Девушку несколько нервировала длина юбки и нечто похожее на корсет вместо форменного жилета.

Ира сама не верила, что стоит здесь. Обдумав предложение Ксюши, решила рискнуть хоть раз в жизни и, внутренне содрогаясь от возможных последствий, набрала номер подруги. Та возбужденно затараторила, какая Ира молодец, раз отважилась совершить нечто грандиозное и что еще успеет впихнуть ее в команду. И вот она в числе избранного персонала, обслуживающего вечеринку, где полно оборотней, охочих до доступных, трясущих своими прелестями человеческих женщин.

— Да не бухти ты, Иринка. Ты ж не старушенция какая-нибудь! — отмахнулась Ксюша и беспечно улыбнулась: — Хоть молодость нашу вспомним. Как подрабатывали в кафешках, как после смены гудели ноги, но лишняя копейка согревала душу, — нотки грустной ностальгии прорезались в голосе Ксении. — Тем более, обрати внимание, вся обслуга в масках. Такой вот финт от организатора. У него, по слухам, сегодня прескверное настроение, и он, чтобы мы не отсвечивали своими физиономиями, велел всем нацепить маски. Пфф, — весело фыркнула она, — физиономии наши его не устраивают!

— О Боже! — выдохнула Ира, глядя на себя в зеркало. — Кто это? — в отражении на нее взирала стройная девушка, облаченная в белоснежную блузку со стоячим воротничком, в черной короткой юбке, с тонкой талией, утянутой шнуровкой корсета, чуть приподнявшего грудь, с горящими щеками и лихорадочно сверкающими глазами. Светло-русые волосы подняты в высокий хвост и заплетены в замысловатую косу. Оставалось только не споткнуться — пусть каблук в туфлях был устойчивым, для Иры все равно высоковат.