(не)мой шанс на счастье
Шрифт:
— Что за чертовщина? — ругнулся дядя.
— Это мой дар.
И на протяжении последующего часа, Карим Мансуров услышал немало важного. Он догадывался, что племянник родился необычным оборотнем, но чтобы обладателем Тени?! Даже видавший виды Денис в немом изумлении округлил глаза и потянулся было к ней рукой. Тень весьма реалистично оскалилась, обнажая острые длинные зубы, топорща шерсть на загривке и сверкая металлическим блеском глаз. Суворин шагнул назад, ощущая, как от невиданного сумеречного зверя исходили волны пульсирующей мощной энергии. Артур покашливал и поправлял очки в темной оправе.
Тамир дернул плечом, призывая Тень к себе, и она в мгновении ока слилась с его телом. И он продолжил говорить,
А еще оставался Марыкин. Чтобы он получил заслуженное наказание, его требовалось застать при совершении преступления. Значит впереди много работы, нужно было составить план, как заставить Марыкина совершить ошибку, пробить по базам возможное место его нахождения, отработать каждый шаг в его жизни и понять, где он прячет свою лабораторию. И главное, для чего ему полукровки.
Глава 36
Тамир Алдаров стоял на плоской, отполированной солнцем и дождями вершине, угольно-черного с золотистыми прожилками камня, и возвышался над остальными. Внимательный взгляд осматривал каждого волка, особенный дар позволял легко читать в сердцах. Его возвращению возрадовались и безоговорочно приняли, как вожака. Мужская часть стаи отсалютовала ему одобрительным свистом, восторженными криками и громким рычанием, отчего гам стоял над крохотной площадью, надежно спрятанной в глухой чащобе и дорогу, к которой знали лишь старейшины. Сюда не допускались женщины, здесь говорили только мужчины. Было и другое общее место, и когда наступала пора Лунных игр, здесь собиралась вся стая от мала до велика. После символической церемонии принятия всех дел, мужчины плавно потекли к выходу.
Старейшины, в число коих входил и Карим Мансуров, шедшие первыми пожимали руку Тамира, желая долгих лет, мудрости, справедливости, стойкости и непоколебимости. Молодые парни с присущей им дерзостью весело выкрикивали другое пожелание:
— Тамир, когда семью заведешь?
— Пора о наследниках подумать, вожак!
— Ты уже нашел женщину для себя?
Если раньше его раздражали подобные разговоры, могли вызвать приступы неконтролируемой агрессии, сейчас Тамир лишь добродушно улыбался. Знали бы, каким бесценным подарком его одарила судьба и Луна, обзавидовались бы все. Алдаров дернул бровями и раздул ноздри, вспоминая своих драгоценных девочек. Громогласно рыкнул, обращая внимание всех присутствующих к себе. Подчиняясь воле вожака, все покорно умолки.
— Пара есть. Я приведу ее на Лунные игры.
— Кто она?
— Откуда?
— Вы всё узнаете в свое время. Предупреждаю — сюрприз вам обеспечен, — ухмыльнулся Тамир, поймав хитрый взгляд дяди.
— Не подведи, нас, Тамир! — послышалось отовсюду, а затем стройный вой поднялся прямо к небу.
По возвращении их встречали женщины. Обменявшись общими впечатлениями с мужчинами, они дружно аплодировали
— Но что здесь делает она?!
Женщины, стоявшие там, опустили головы и послушно расступились.
Тамир раздул ноздри, чувствуя, как закипает в нем ненависть. За спинами женщин стаи пряталась подлая предательница.
Дина вздрогнула, очутившись на самом виду перед гневным взглядом Алдарова. Не смея поднять глаз на него, она боролась с первобытным страхом и жутким желанием упасть на колени. И понимала, это не ее собственное желание. Это воля вожака. Еще никогда она не испытывала подобных эмоций, жутких до дрожи и пугающих. Но ведь за Алдаровым не замечалось каких-то выдающихся способностей. Однако теперь он виделся иным, наполненным некой силой, природу которой Дине постичь было не дано. Еще бы мгновение — и она уже лежала бы у его ног.
— Она попросила помощи, — тихо пояснил Данила Усумов, еще один старейшина. И в голосе его звучали нотки недоверия.
— Говорит, раскаялась, — послышалось несмелое из толпы.
Дина метнулась вперед и все же пала на колени.
— Прости меня, Тамир. Прости, если сможешь, за все. Я… изменилась.
— Зачем ты здесь? — холодно спросил он.
— Я бы хотела… то есть, надеюсь, что все еще можно исправить, можно вернуть…
Ноздри Алдарова гневно задрожали.
— Теперь я стал достоин тебя, верно, Дина?! — вкрадчиво спросил он. — Что же стало с твоей истинной парой?
Лицо девушки исказилось. Тамир понял — он попал в самую точку. Он читал ее, словно раскрытую книгу, и ни капли раскаяния в ней не увидел. Более того — она ненавидела его за то, что ей пришлось просить прощения. И заодно ненавидела всех, кто здесь присутствовал и стал свидетелем ее падения. Ведь когда-то она являлась одной из самых завидных девушек стаи. Теперь же ей пришлось смирить свою гордыню, только чтобы вернуться и попытать удачи, потому что предателей никто не любит и не уважает. Потому что ее якобы истинная пара использовал ее в своих интересах и бросил. И теперь пришлось вот с таким вот лицом возвращаться в родные места и унижать себя ложью, что она ошиблась. В иные времена разорвал бы ее на месте, но сейчас она не вызывала в нем ничего, кроме презрения.
Остро хотелось надавать ей оплеух, но он сдержался и, скрестив руки на груди, ничего не выражающим взглядом посмотрел на изменницу.
— Встань, не позорься еще больше. И не унижайся передо мной. Ты обесчестила себя перед ними всеми своим предательством и бегством, — он обвел взглядом стаю.
— Я прошу мой народ простить меня, я ошиблась и совершила ужасный поступок, — сквозь зубы выплюнула она.
Тамир усмехнулся. Ложь — второе имя Дины.
— Тебе веры нет, — сказал, как заклеймил Тамир, не скрывая своего пренебрежения.
— Тебе веры нет, — один за одни стали повторять другие.
Кто-то неподалеку горестно всхлипнул. Тамир узнал голос ее несчастной матери, на которую после того случая, полились реки негатива. А в семье еще воспитывались двое мальчишек. Дети не виноваты в том, что их старшая сестра стала алчной и завистливой сучкой.
— Оставайся, а я пока подумаю, как поступить дальше, — коротко сказал Тамир, прищурившись. Сканируя ее эмоции, он мрачнел все больше и больше. Дина, будучи мстительной и стервозной по природе бабенкой, никогда и никому не простила бы своего прилюдного унижения. А значит, на этом всё не закончится, и Дина могла замыслить нечто нехорошее. Как, впрочем, и всегда. Надо бы установить за ней наблюдение, молниеносно пронеслось в мыслях Тамира.