(не)мой шанс на счастье
Шрифт:
Когда беспокойно заворчала Ева, царапая шею матери когтями, Ира только крепче прижала ее к себе и успела шепнуть:
— Ничего не бойся, родная. Помни мои слова.
Ира повернулась, ища пути отступления и застыла. Выпрямилась. Перед ней стояли двое незнакомых оборотней, направив на них дула автоматов.
— Кто вы и что вам нужно? — спросила Ира, приподняв подбородок.
— Твое отродье. И как ни странно — ты, — один из оборотней сморщился, черты его лица неприятно исказились и в отблесках горящих построек казались зловещими.
Ничто не дрогнуло в ней, когда она громко сказала:
— Вы
— Смотри-ка, а человечка не из робкого десятка, — оскалился второй из них, двинувшись на них с Евой.
— Хватит трепаться, — раздался сзади глухой голос третьего.
И всего через миг удар по затылку свалил Иру с ног. Крик Евы причинил боль, многократно превосходящую тупую боль, расползающуюся от удара. Внутри будто всё будто покрылось коркой льда, сковывая ее в свою смертоносную броню. И перед тем, как сознание Иры уплыло в густое забытье, с губ сорвалась отчаянная мольба:
— Тамир…
Глава 40
Тамир проклинал свою самонадеянность, но стиснув зубы, принял поражение, когда в первой нелегальной лаборатории их ждало разочарование. Они опоздали, потому что и документы, и сервер с базой данной были старательно уничтожены, равно как и все остальные улики. Их встретило заброшенное полуподвальное помещение, выжженное изнутри, неестественная тишина и отвратительный запах гари.
Не желая повторить фиаско, Тамир подчинился зову Тени, и, приближаясь ко второй лаборатории, понял — они сработали на опережение. Группа Алдарова, состоящая из Виктора и нескольких проверенных надежных бойцов застали врасплох тех, кто здесь работал. Их сопротивление сломили на считанные минуты, одного особенно резвого и непокорного пристрелили на месте, остальным заклеили рты и связали по рукам и ногам.
Изучая материалы этого небольшого подземного комплекса, видео с камер наблюдения, листая результаты исследований в папках, у Тамира язык не поворачивался назвать служащими тех, кто здесь издевался над несчастными подростками, имевшими несчастье родиться полукровками, и их матерями. Очень емко и презрительно в их сторону высказался Данила Усумов, изъявивший желание увидеть собственными глазами произвол, чинимый одним из оборотней.
— Надзиратели и палачи! — выплюнул он в сторону связанных.
В ярости пнул одного из четверых лежащих оборотней, люди сжались в комок в жалкой попытке избежать побоев. Хотелось бы Даниле расправить плечи, но какая-то неимоверная тяжесть навалились в один миг. Верить в то, что некоторые представители их вида оказались настолько бездушными, способными на излишнюю жестокость, не хотелось. Старейшина медленно побрел по узкому коридору, где одна за другой располагались камеры, похожие своими размерами на крошечные коробочки. Напротив двух старый оборотень замер, не веря своим глазам.
— Тамир, сюда, — позвал он сиплым до неузнаваемости голосом.
Алдаров вместе с Виктором и еще одним из бойцов быстро очутились рядом. Тамир положил руки на прутья, скрывая дрожь, пробившую его самого. Там в угол камеры забился мальчишка лет десяти, худой, похожий больше скелет, обтянутый бледной кожей; в тусклом свете
Обхватив пальцами металлические пруты, Алдаров одним мощным рывком вырвал их из своих гнезд. От грохота мальчик по ту сторону только прикрыл руками голову и сгорбился. Стараясь говорить как можно мягче, Тамир позвал ребенка:
— Эй, не бойся нас. Мы не причиним тебе вреда. Мы поможем. — Мальчишка поднял измученный и недоверчивый взгляд и даже не пошевелился. Тамир нахмурился, кожей чувствуя страх мальца. — Ну же, — снова заговорил он, — как тебя зовут, парень?
Ребенок мучительно долго молчал, рассматривая стоящего перед ним мужчину, прежде чем с его губ сорвалось неестественно тихое:
— Номер семь-одиннадцать.
За плечом Тамира скрипнул зубами Виктор:
— Они еще и номера присваивали!
— Помогите ему. Только осторожно, — велел Алдаров.
— Тут еще один. Вернее одна, — пробормотал Данила, дотронувшись до плеча вожака.
И тут же едва не отшатнулся, когда тот повернул к нему свое искаженное лицо; красные угли зрачков явственно горели в глазах Алдарова. Тяжелая энергетика вожака сделала окружающее пространство вязким и душным, наполненным его яростью и жаждой мести. Старейшина зябко поежился. Еще его прабабка говаривала, будто оборотни с такими красными зрачками наделялись едва ли не сверхъестественными способностями, обладали некой древней силой. Мало кто тогда верил в ее слова, считая двуликих с кровавым пламенем в глазах порождением сказок. Не думал Данила, что доживет до такого.
— Зовите медика, — глухо скомандовал Тамир.
Виктор кивнул и связался с машиной, в которой находился врач. Пока ждали Артёма, оставили испуганных полукровок в покое, а сами погрузились в материалы, собранные в лаборатории. И чем больше смотрели, тем сильнее внутри каждого буйно расцветал негодование, росло недоумение и непонимание, зачем же подобная жестокость в принципе. Парни Тамира злобно скалились, подавляя внутри себя желание разорвать на куски мучителей, лежавших под ногами, но они нужны были в качестве свидетелей. Равно как и двое полукровок, доведенных до истощения и пребывающих в шоке.
Тамир бросил взгляд на Усумова. Плечи его были обреченно опущены, да и выглядел он уставшим. Однако старейшина не упускал ничего из того, что видел, впитывая каждую секунду беззакония, творимого одним из них — оборотней. Расой, считающейся себя стоящей на несколько ступеней выше человека, отождествлявшей себя с полубогами, но подобные поступки говорили об обратном. Они лишь доказывали, что оборотни — дикие звери, безжалостные и жестокие. Глядя же на беспредел, зафиксированный на камерах лаборатории, Данила запоминал всё, накапливая в себе праведный гнев, лелея мечту справедливо покарать Романа Марыкина.