Не мой типаж
Шрифт:
– Отлично. У меня как раз сосиски есть. – Зубов начал рыться в своей длинной спортивной сумке. – О, микроволновка. Супер. Я в таком бомжатнике до этого жил, ты не представляешь.
– Тоже снимал? – Леша вывалил еду в тарелки и поставил одну в микроволновку. Та монотонно загудела.
– Не, у родаков жил.
– Что… все так плохо?
Зубов достал пачку сигарет и улыбнулся, посмотрев на Лешу снизу вверх.
– Шучу я. Снимал, конечно. Но потом решил посмотреть, неужели за такие деньги нет ничего получше – и тут твое объявление. – Щелкнув
– Здесь нельзя курить в квартире, хозяин очень просил. – Леша стал разгонять сигаретный дым, словно тот мог испачкать светлые обои на стенах.
– *ля, ты чего сразу-то не сказал? – Зубов торопливо затушил сигарету о крышку рядом стоящей банки. – А балкон есть?
– Да, в гостиной.
Микроволновка запищала, разогрев первую тарелку. Леша следом поставил следующую. Новый сосед в это время отправился исследовать балкон.
– Вот такие дела. – Сказал, выходя из темноты комнат сосед, словно они все это время общались на улице. – А ты где, говоришь, работаешь?
Леша поставил перед ним тарелку. Сам облокотился о мойку, ожидая, когда разогреется его порция еды.
– В психиатрической больнице.
– Да ладно. – Зубов подавился, выплюнув горячую лапшу. – Серьезно? А кем?
– Врачом.
– Стой, погоди-погоди… – Сосед дул на дымящуюся сосиску. – Ты что, тоже из меда, что ли?
– Да, мы с тобой там и виделись. Ты какую-то песню играл. На спартакиаде. А девушки пели.
– Точно, я тебя еще гитарой огрел случайно в коридоре. Как ты, кстати? Шрамы остались?
Он захохотал, увидев растерянное лицо Леши. Микроволновка снова запищала. Наконец можно было поесть.
– А ты где работаешь? – Спросил он, сев напротив Зубова за стол.
– Патологоанатомическое отделение Городской клинической больницы №9. – Отчеканил новый сосед. На этот раз Леша уже не знал, шутит ли он или действительно всерьез. – Не, ну а че?
– Правда? То есть, ты прямо трупы вскрываешь? – Леше подумалось, что Зубов со своим странным чувством юмора и этими ужасающими зубами-клыками действительно подходит на роль безумного патологоанатома.
– Вскрытия – это только часть работы. – Сосед потянулся за майонезом. – Мы еще биопсию делаем, документы ведем. Много чего, в общем.
Больше ничего как-то в голову не приходило, поэтому они замолчали.
– И че, как там у тебя в психушке? – Спросил Зубов, когда опустошил свою тарелку. Леша нажал на кнопку чайника, чтобы вскипятить воду. – В каком отделении пашешь?
– В остром.
Зубов присвистнул.
– Да ты прямо в омут с головой. Это че, в том, про который нам на лекциях Савельич рассказывал?
– Нет, я в женском работаю. – Леша убрал грязные тарелки и достал кружки. Бросил по пакетику в каждый. – Но там тоже свои случаи бывают. Я сегодня только первый день на новом месте. Устал жутко.
Щелкнул вскипевший чайник.
– Да,
– Что?
– Ну, что мы с тобой в двух самых специфичных сферах медицины трудимся. Жалко, что ты не гинеколог. А то было бы, как в том анекдоте, а? Встречаются как-то патологоанатом и гинеколог… – Он снова рассмеялся. Леша улыбнулся его шутке, а затем отвел глаза. Зубов создавал вокруг себя столько шума, что ему было даже непривычно. Обычно вокруг него все покрывается пылью и путиной.
– Ладно, я на боковую. – Грохнул кружкой о стол сосед, поднимаясь. – У тебя во сколько смена начинается?
– В восемь.
– М-м, у меня так же. Как ванную делить будем?
Леша пожал плечами. У него никогда не возникало проблем с тем, чтобы «делить ванную», как выразился Зубов: в панельных взаимоотношениях с соседом из физкультурного факультета у них была в этом отношении бытовая идиллия: он вставал и уходил гораздо раньше храпящего спортсмена, поэтому никогда и не задумывался о том, что придется пережидать, пока освободится ванная или туалет.
Встав по будильнику с утра, он вспомнил о том, что у него появился новый жилец только после того, как потянул на себя дверь совмещенного санузла, а та оказалась закрытой на щеколду. В небольшом коридоре хрущевки было темно, пахло старым линолеумом. Спать хотелось ужасно. Леше казалось, он только лег, а будильник его опять поднимает раньше времени. Однако вердикт электронных часов на тумбочке рядом был непреклонен: половина седьмого.
Сильно хотелось в туалет. Леша несмело постучал, слушая, как льется вода в ванной. Никто не открыл. Тогда он постучал сильнее, начав переступать с ноги на ногу от нужды. Щеколда натужно открылась.
– О, даров. – Сказал Зубов, с носа и волос которого капала вода.
– Ты скоро? – Леша поджал губы.
– Ну, побриться еще надо бы. Да ты заходи, если тебе в тубзик. Все свои же.
С этими словами он залез обратно в ванную и задернул за собой шторку. Леша бы ни за что не пошел в комнату, душную от паров горячей воды, пока там есть сосед, но деваться было некуда, природа брала свое.
В психиатрической больнице буднично горел стерильный белый свет. Врачи и медсестры собрались на планерке у заведующего отделением.
– Значит, Скороходова спала большую часть ночи. – Говорил монотонно один из санитаров, дежуривших в ночную смену. – Так, кто еще… Да в целом, тихо все было. А, Никитина снова отправилась гулять посреди ночи, пришлось ее обездвижить. Но без истерик, спокойно. Она и не проснулась почти.
– Влад, а где Михаил Саныч, почему ты его работу делаешь опять? – Выслушав, спросил Цезарь Петрович. Средний медперсонал смущенно переглянулся.
– Ну, чего молчишь? Как будто в первый раз слышите, что по ночной смене мне обо всем должен докладывать врач. – Старик-психиатр помолчал. – Алексей Иваныч, сходи за ним. Там в конце коридора кабинет.