Не мой типаж
Шрифт:
Телефон завибрировал под утро, часов в пять. Леша сощурился, читая подпись.
– Что? – Спросил он в трубку.
– Я вспомнил короче, прикинь. – Заплетающимся языком проговорил ему в ухо Электроник. – Я был в пионерлагере. Меня родители лет с семи стали туда сплавлять на лето. «Буревестник» назывался. И у нас в общем была эта… как ее… свечка общая. Ты был вообще в лагере, понимаешь, о чем я?
– Я сам не был, но примерно знаю, как там все устроено.
– Эх, молодежь, жизни не нюхали совсем!.. Короче, после этой свечки была дискотека и королевская
– Да, я тебя слышу. Продолжай.
– А мне тогда лет одиннадцать, наверное, было. Ну, я такой пригнулся, полез посмотреть, что там происходит. И увидел, прикинь, как один парень у другого в рот берет. А мы еще все в парадной форме были, ведь последняя ночь в лагере. И вот они прямо в этой форме… Им лет по пятнадцать было, старшаки уже на то время считались.
Леша помолчал. Повернулся на другой бок. Горизонт был уже совсем светлый. Вот-вот взойдет солнце.
– И что ты сделал? – Наконец, спросил он.
– Я? Да ничего. Убежал. Что я еще должен был сделать?
– Понятно. – Леша провел пальцами по своим шрамам на руке. – А ты возбудился от такого?
Электроник очень долго не отвечал. Под окнами начали щебетать птицы. Начинался новый день.
– Слышь, ты че, ох*ел такое спрашивать?! – Рявкнул вдруг в трубку Электроник и сбросил вызов.
– Дурдом. – Сказал себе Леша, глядя на потухший экран телефона. Потом сунул его под подушку, повернулся на живот, и снова заснул.
***
– Че, посиделки вчера были? – Спрашивал с утра Зубов, сидя напротив Леши с кружкой кофе.
– Да, встретился со знакомым одним… Посидели. – Отозвался тот, размешивая сахар в напитке.
Зубов покивал, глядя на Лешу как-то искоса.
– Слушай, ко мне, короче, сегодня девчонка одна зайдет. А мне позарез надо дело одно в городе сделать. – Зубов вытянул ноги под столом. – Приберешься тут, ладно? А то стыдно как-то…
Леша немного удивленно посмотрел на него.
– Я приберусь в квартире, но в своей комнате ты уж, будь добр, сам прибирайся. – Сказал он, отпивая кофе. Зубов закивал.
– Да конечно, без б вообще.
Они еще поговорили о каких-то пустяках. Потом Зубов поднялся и собрался на улицу. Леша начал прибираться в ванной и туалете.
– Слушай, постоянно кажется, что от меня формалином тащит. – Сказал, проходя мимо, Зубов. – Пахнет, а?
Леша слегка наклонился к нему, вдыхая его запах. От Зубова пахло пеной для бритья и дезодорантом.
– Нет, тебе кажется. Ты нормально пахнешь. – Сказал он. – Но, если хочешь, могу обработать тебя Доместосом.
– О боги, он шутит! – Засиял Зубов. – Ты все-таки умеешь!
Улыбаясь сам себе, Леша повернулся к зеркалу. И только взглянув на себя в отражении, понял, почему Зубов так странно на него
«Блин, еще и про знакомого зачем-то сказал!..» – Леша не помнил, как перемыл почти всю квартиру, по привычке прибравшись и в той комнате, где жил теперь Зубов. Пришел в себя, только когда стал вытирать пыль с черепа.
Аккуратно поставив артефакт на место, Леша огляделся. Сосед явно придерживался аскетичного образа жизни: из его вещей здесь были только гитара, немного одежды, которую Леша аккуратно сложил на стуле в стопку, несколько книг, череп на подоконнике и еще нож с широким, плоским лезвием. Покрутив его в руках, Леша вспомнил, что Зубов несколько раз с торжествующим видом намазывал этим ножом себе масло на бутерброд.
Ручка и вообще весь вид странного ножа так и говорили, что он был взят в качестве сувенира из морга. Так и не догадавшись, как раньше им пользовались, Леша положил нож обратно. Прошел было к выходу, но тут зацепился взглядом за гитару. Он уже слышал, как Зубов играет в своей комнате вечерами – он хорошо играл. Не просто бил аккорды, как умеют многие, но извлекал из струн витиеватую мелодию, которая, петляя и извиваясь, просачивалась в каждую щель, задевала коготками слух, заставляла слушать. Кажется, Зубов как-то говорил, что играет в какой-то фолк-группе. И даже звал на концерт, где они выступали.
Поняв, что он уже слишком задерживается в комнате чужого человека, Леша торопливо вышел, притворив за собой дверь. Управившись со всеми делами, он залез в ноутбук. В чате его ждало неожиданно много сообщений от Электроника. Они уже очень давно не списывались по сети. Леша посмотрел на время отправления последнего сообщения. Электроник написал все залпом примерно в семь утра. Значит, пил всю ночь.
Сообщения были следующими:
– «Не я реально тут повспоминал ту историю о которой тебе расказал».
– «Короче не знаю как написать. Я бы позвонил но наверное уже поздно или рано. Я еще не ложился».
– «Ты прав был что спросил такое».
– «Ты реально по ходу шаришь в людях».
– «Я короче капец как возбудился когда этих двоих петухов в кустах увидел».
– «Я мелкий тогда еще был но стояки уже случались. Правда еще пацанские были, которые по утру».
– «А тут я шел и вспоминал то, что увидел только что. И чем больше вспоминал, тем теснее в штанах становилось».
– «Мне было это странно, почему вот так. Я короче за корпус наш зашел и подрочил там себе».
– «А потом когда домой вернулся я у бати спросил, чем они такие там вдвоем занимались».
– «Он короче разорался всяко, чуть ли с милицией не поехал разбираться. А мне сказал что это больные люди, и то, что они делают, это мерзко и неправильно. И что я должен забыть то, то увидел. И матери само собой нельзя тоже рассказывать, а то у нее сердце больное».
– «И ладно бы дело на этом кончилось. Но я понимаешь все никак не мог забыть».
– «Когда неспалось, я вспоминал этих двоих, передергивал себе и сразу засыпал».