Не небом едины
Шрифт:
— Благодарю, то, что надо! — помахал ей рукой, и она тут же зарделась, что бросилось в глаза, несмотря на полумрак, царивший в кафе. — Кофе — огонь!
— Правда? — удивилась официантка и посмотрела на своего возлюбленного вопросительно, тот пожал плечами и что-то прошептал ей на ухо.
— Рады, что вам понравилось, — кисло произнесла она и ухмыльнулась.
Я отодвинул от себя кружку с кофе, пить это обжигающее кисло-горькое пойло было невозможно. Зато я понял, в каком направлении мне надо двигаться. Нет, меня так и не осенило, где Леонид может держать Марту и Изольду. Но у меня возникли кое-какие предположения, которые следовало незамедлительно проверить. Я отдал Аделине деньги за кофе с приличными чаевыми за предсказание и начал собираться в дорогу дальше. Заметив мои устремления
— Куда же ты добрый человек? — встревожилась цыганка, схватила меня цепко за руку и усадила на стул. — Скажи ему. — потребовала она что-то у мужа.
— Что? — в один голос спросили мы с Жаном.
Рузанна нахмурилась и вспыхнула, разразившись гневной речью, обрушив на Жана и заговорив на всё том же непонятном, незнакомом мне языке.
— Мишто! — выдал вяло цыган, словно с чем-то смерился.
— Что вы говорите? Я вас не понимаю. — заметил я устало.
— Я говорю, что отлично, — раздражительно ответил Жан и протянул мне связку ключей от машины.
— Что отлично? Зачем это? — окончательно ничего не понял я.
— С этой женщиной проще согласиться, иначе мне точно хватит удар, — забавно рассердился цыган и снова посмотрел в потолок, обращаясь с мольбой ко Всевышнему.
— Бери, бери тебе говорят, — цыганка вложила в мою ладонь ключи, — потом отдашь при случае. Мы, — обернулась она на бурчащего мужа, — не обеднеем. У нас и другие машины имеются.
— Да на кой мне ваша машина, Рузанна? Я же к вам не лошадях приехал. — возразил я и указал в окно на свою синюю ауди.
Неожиданно цыганка присела на корточки передо мной и взяла меня предупредительно за руки. Я попробовал выдернуть руки из рук Рузанны, но она сильнее сжала меня своими костлявыми пальцами с золотыми кольцами, оставляя от них на мне вмятины. «Вот прицепилась то, не оторвать», — вскипел я про себя и с неприязнью зыркнул на цыганку.
— Не доверяешь мне? — мягко спросила Рузанна, и её тёмно-карие глаза посветлели тепло.
— И правильно делает! — в кулак засмеялся и закашлялся Жан, получая подзатыльник от жены. Эта страстная парочка умилила меня своими перебранками и трепетом в отношениях, они прямо лучились любовью и чем-то походили на нас с Мартой.
— Да он никому не доверяет. — досадливо усмехнулась цыганка и заглянула мне куда-то…в самое сердце, что мгновенно тоскливо забилось. — Потому что доверять тебе и некому, кроме твоей любимой. Помыкались вы с ней порядочно, с лихвой хлебнули всякого, истосковались друг без друга. Но ничего, Платон, ваше время счастливо соединиться на подходе.
— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — обалдел я.
— Увидела на водительских правах, что выпали из твоего портмоне. — расхохоталась Рузанна.
— Какова плутовка, а? — разразился раскатистым смехом Жан.
— Ты ходишь по краю, — шутливо пригрозила ему жена, поднялась на ноги и обратилась полушёпотом ко мне, — за тобой следят. И тебе грозит опасность. Поэтому не спорь, не спорь со мной, — потребовала многозначительно цыганка, и меня пробрало до мурашек, — и послушай, что я тебе скажу. Сейчас мой сварливый муж выведет тебя через запасной выход, и ты пересядешь на нашу машину. А твоя ауди пока постоит у нас от греха подальше. Можешь мне не верить. Но подумай о ней. А после навестите нас со стариной Жаном и отблагодарите. И одним кофе ты не отделаешься.
И я прислушался, и поверил Рузанне. Как она меня вывела и убедила? Ума не приложу. Что-то в моей голове после въедливого предупреждения цыганки переключилось, перемкнуло. И я решил перестраховаться. Мы петляли с Жаном по каким-то коридорам в кромешной темноте, переходили из комнаты в комнату в разные двери, внешне я бы и не подумал, что в кафе может быть столько внутренних помещений, и вышли непонятно куда, где стояло три автомобиля: чёрный массивный гелендваген, красная отсвечивающая новизной мазда и малиновая запыленная старенькая лада. Мне предназначалась…малиновая отечественная старушка.
Я не сноб и был благодарен цыганской чете за помощь, но вид этой машины не внушал мне спокойствия совсем. И я попятился назад автоматически, в надежде вернуться как-то к своей шустрой ауди. Но Жан строго
— Я, может, и потешаюсь над Рузанной. Между нами говоря, она гадалка не ахти, но, — цыган заговорил угнетающе, — если моя жена что-то видит или предчувствует, то оно непременно сбудется. А машина, — с любовью погладил он ладу, — летает, не сомневайся. Ты на ней по любому бездорожью проедешь. Полный тюнинг. Ухабы, грязь или брод ей нипочём.
— Ну не знаю, — помедлил я и послушал себя, где-то внутри меня что-то отозвалось голосом Марты: «Соглашайся, любимый волшебник», — хорошо.
— Славно. Давай, не поминай лихом. Возвращайтесь живые и здоровые с возлюбленной и дочкой! — Жан похлопал меня по плечу и захлопнул дверь машины. По его морщинистому лицу пожившего человека покатилась одна, вторая слеза, и цыган отвернулся от меня.
В машине я обнаружил старенький кнопочный заряженный телефон с приклеенным стикером «на экстренный случай» и исправно работающий современный навигатор, который вывел меня какими-то окольными тропами к стоянке кафе. Я проскочил мимо стоянки, заприметив свою сиротливую, брошенную ауди, напротив коей припарковались в ряд три новые машины, среди которых странно выделялся тонированный микроавтобус. Я выехал на трассу, обернулся на прощание на кафе Жана и Рузанны, краем глаза увидел, как к ним заходит двое бритоголовых братков и миниатюрная блондинка, и отвернулся на дорогу, перекрестившись инстинктивно и вздрогнув через пару минут от мощного взрыва, что раздался за моей спиной.
Глава 52
Я очнулась от жуткого хлопка, будто фейерверк громыхнул, и испугалась, но осталась спокойна. Потому что почувствовала себя приятно расслабленной, боль в теле отступила. А вокруг меня в полумраке царила нега и замедленное действие происходящего. Сердце мерно постукивало. В голове точно просветлело. Я погладила атласную бронзовую ткань одеяла, под которым лежала на просторной кровати, что могла вместить пятерых, не меньше, с множеством подушек под сине-зелёным переливающимся в редком свете золотистого бра на стене балдахином, свисающим с изящных, резных колонн из тёмного дерева. Ко мне спиной сидел мужчина. Его широкая расслабленная спина была обтянута дорогим домашним халатом с восточным орнаментом. Я не видела его лица, лишь слышала глубокое дыхание. От него веяло всеобъемлющей уверенностью в себе. А в воздухе витал древесно-кофейный аромат, видимо, его парфюма. Он встряхнул небрежно чуть волнистыми тёмными волосами и схватил рукой пульт с прикроватного столика, сделав звук телевизора с экраном во всю стену громче. И я невольно залюбовалась им, потому что…уловила в мужчине знакомые черты даже со спины. И это не сулило ничего хорошего для меня. Это лишь говорило об опасности и том, что я попала в его логово. Умело расставленная ловушка сработала. И сработала таким образом, что я, как и в молодости, усомнилась в своих чувствах к Платону. Чтобы отогнать запретное влечение, возникшее к Леониду, как ни крути, я его долго любила и через силу отказалась от отношений с ним, устав от череды бесконечных предательств и измывательств над собой, я зажмурила глаза, подтянув к себе одеяло. Но бывший муж не заметил моих телодвижений, покрутив головой, явно сосредоточенно во что-то всматриваясь на экране телевизора. Я обратила внимание на то, что показывали на экране и услышала тот мерзкий звук…взрыва, и замерла. «Нет. Нет и нет! Это не может быть машина Платона?! Глупости какие!», — в панике завопила я внутренне, и мои глаза налились предательски слезами. Липатов усмехнулся и набрал кого-то по мобильному: «Ты уверена, что он там был? … Где-где? В Караганде! … В машине, разумеется! … Точно? Мне нужны гарантии. … Умница. Отдыхай пока. Деньги сейчас переведу. Будь на связи.». Я не слышала, что ему отвечала «умница», но могла…догадаться, что речь шла о Платоне. Влечение к Леониду, как помутнение рассудка, резко померкло, сменившись омерзением и жгучим желанием его убить. Но… Что-то мне подсказывало, что это не финал, и игра только начинается. И я не потеряла незримую связь со своим волшебником, предположив, что он вполне мог остаться в живых. Иначе…какой тогда был смысл во всём, что с нами произошло? И я решила подыграть Липатову.