Не нужный Богу
Шрифт:
– Так всё-же, сколько он перевёл?
– Украл, – поправили спросившего, вызвав дополнения и смешки.
– Господа, прошу понять.., – улыбался Пахута, показывая, что разделяет их мстительное отношение, но требует положенного уважения к покойному. – Никто ничего не украл.
– А как же это?., – показали ему газету с фото.
– Убиты телохранитель и шофёр. Следствие предполагает дорожный грабёж дорогостоящего автомобиля.
– Сумма?..
– О-очень дорогая.
– Штучные не воруют, не продашь.
– Повторяю, идёт следствие, – потел Пахута, начав раздражаться. Повысил голос, придав лицу озабоченную строгость. – Разберутся, не сомневайтесь. За своего мы постоим! А вас прошу понять и довести до понимания читателей и зрителей, что капиталом фирмы распоряжаются реальные его владельцы, в соответствии с вложенной долей. Леонид Осипович был всего лишь менеджером международной корпорации.
– Подставным?..
– Нанятым! И оказался талантливым!!. Даже гениальным!!! До него никто не мог повысить эффективность…
– Грабежа, – продолжили фразу в толпе, вызвав хохот, который Пахута как бы не слышал.
– Вам приготовлена вот эта книга о Леониде Осиповиче, – поднял Пахута солидный том в золотой обложке. – О жизни и творческой деятельности. Лидочка, раздайте…
Секретарша принялась раздавать принесенные книги. Принимали их без почтения, видя коммерческий брэнд «Великие люди России». Пересмеивались
– Так быстро состряпали!
– Наврали.
– Дела Загребного не придумаешь, – улыбался Пахута. – В условиях мирового кризиса и нашего развала Леонид Осипович создал крепкую фирму.
– По извлечению денег из страны без налогов, – добавил кто-то шепотом и нарочито громко спросил. – А скажите, здесь и про ЗЛО написано, про то, как он уволил с работы весь отдел?
Пахута изображал вынужденное смущение, видел Загреба. Его молчанием воспользовался журналист, и стал разъяснять, глядя в окуляры видеокамер.
– З-агреба Л-еонид О-сипович – ЗЛО. Кто-то придумал называть его так сокращенно, он узнал и в наказание выгнал с работы весь отдел специалистов. Представляете?..
Подплыл к голове рассказчика и понял, что говорит беззлобно, как о потешном курьёзе. В других головах было то же безразличие к его смерти и личности. Как к грязи на дороге, которую надо перешагнуть и тут же забыть.
Внимание привлекла Лидочка, с праздничной улыбкой раздававшая книги. Бойкой стала! Вспомнил он картину их первой встречи. Глянул тогда на её смазливое молоденькое личико с мелькавшими
– Туда.., – показал на диван в углу. И она спешно пошла.
Дописал распоряжение, поставил раскрученную замысловатую подпись и пошёл к дивану, расстёгивая пояс и ширинку штанов. Она сидела на краешке, боясь взглянуть на него, надвигавшегося чёрной горой.
– Сними там, лишнее… Подружиться надо…
Всё так же не глядя, быстро сняла трусики, и он навалился между распахнувшихся для него ног. Баловник быстро нашёл нужное и нырнул в жаркое блаженство.
«Всех трахал так? – воспринял вопрос Загреба и передёрнулся, поняв что прокололся.
«Право первой ночи! Феодализм.., – прибавился другой голос невидимого свидетеля.
«У них как в стаде.
«В стае. Всё лучшее – вожаку.
«А когда женщина олигарх, она всех мужчин так проверяет на себе?.. Поясните нам, бывший господин. Журналисты не слышат нас.
«Пошли вы.., – рванулся и вылетел из кабинета на улицу.
Поплыл подальше от людей, за город… Думать о пресс-конференции было противно. О своём проколе – обидно. Вроде бы не было там шаров, откуда появились незамеченными… Так это же Ангелы Хранители журналистов, догадался запоздало.
Неожиданно воспринял какую-то тревогу и призыв: «Сюда! Ко мне!
«Кто это?.. – насторожился и тут понял – зовут на помощь. – А куда? – искал внизу по круговому пространству. Увидел дорогу и на крутом берегу реки карабкавшегося наверх малыша трёх – четырёх лет. Голова и руки в крови, сил нет, больно ему, а мама кричит, умоляет:
– Иди, сыночек… Там люди, помогут нам…
«Туда.., – ринулся Волк. Увидел мать с перебитыми коленками от падения. Она тащила себя от края берега и управляла сыном.
– Лёжа ползи, не стой! Там круто…
«Как же помочь? – заметался Волк. К малышу… И воспринял команды его ангела-хранителя, взявшего малыша под волевой контроль.
Конец ознакомительного фрагмента.