Не оставляй меня одну
Шрифт:
— Отдел давят со всех сторон, словно против нас действует не один человек, а целая группа заговорщиков на самых высоких государственных уровнях. К сожалению, они действуют очень аккуратно и планомерно, я не могу ничего доказать, и увидеть это можно только если соединить вместе все происходящее. Например, нам перекрыли быстрый доступ к военным и медикам, переведя их в другие ведомства, теперь запрашивать помощь для агентов стало затруднительно, но ведь само по себе это не доказательство, а такого полно. Ресурсы любого рода, которые обычно Отдел заказывал напрямую от себя, теперь в других, не подотчетных нам, ведомствах, причем в разных. Если взглянуть на статистику
Выпалив эту тираду, она снова приложилась к бутылке. Кажется, ее настрой здесь пробрал всех, потому что пока она пила, стояла тишина. Анна сидела, понуро свесив голову, будто в случившемся виновата она. Влад смотрел на Ольгу, задумчиво потирая щетину. Михаил просто стоял мебелью, а я закрылась от ее настроения, потому что нечего мне пропускать такое через себя, в конце концов, меня это не касается.
— Вокруг шпионы, Владислав, — продолжила Ольга. — Я уже не знаю, кому верить. Вас обоих подставили, это ясно, как божий день. Скорее всего, кто-то из тех, кто знал о вас, был шпионом гхаттитов. Но если я не могу доверять этим людям, то кому же тогда?
— Анну мы проверили. Ей можно, — отозвался Влад. — С ситуацией все ясно, а теперь слушайте, как мы поступим. Ольга, все должны продолжать считать нас мертвыми. Все означает все вообще, включая вашего помощника. И, Анна, включая вашего мужа тоже. Вы, Ольга, придумываете предлог, чтобы срочно отправить мужа Анны в командировку, а мы с сестрой временно поселимся здесь.
Анна уже открыла рот для возмущений, но Влад предостерегающе поднял указательный палец и посмотрел прямо на нее, взглядом заставляя замолчать:
— Я не закончил. Так вот, Анна будет нашим поставщиком как информации, так и снаряжения. Придумайте что-нибудь с бумагами, спишите наше снаряжение в расход или как там у вас эта статья называется, воспользуйтесь вашими дырами, в общем, меня не касается, как вы будете это делать. Мы с Вероникой займемся разведкой, а дальше будем действовать по ситуации.
— Мне было бы удобнее поселить вас у себя, — предложила Ольга. — К тому же мой особняк за городом.
— Нет, за вашим домом наверняка следят. Да и в город мы будем выходить довольно часто, так что здесь нам находиться стратегически выгоднее.
— Хорошо… Вы в самом деле будете помогать? Я, признаться, удивлена.
— Не время грызть друг другу глотки, когда у нас есть столь опасный общий враг. Я не дожил бы до своего заключения, если бы считал иначе.
Ольга сейчас была согласна на все наши условия, так что я не преминула напомнить о себе, даже слегка обидевшись на брата за то, что он не вспомнил сам:
— Мне нужен мой призрак, ты-то свой артефакт уже уничтожил, — обратилась я к нему, а затем хмуро покосилась на Ольгу.
— Справедливо, — согласился Влад. — Предмет, к которому привязан Михаил, должен быть доставлен нам. И вот еще что. Сколько у вас совсем зеленых новичков сейчас? Восемнадцатилеток.
— Двое. Им по двадцать два, — она заметила наш недоуменный взгляд и добавила. — О, не удивляйтесь, этому закону несколько лет. Поскольку каждый агент обязан принимать черную кровь, чтобы обрести способности, то и возрастной порог подняли.
— Малявки, — фыркнула я.
— Отлично, — Влад мои слова проигнорировал. — Сегодня мы придумаем, как подстроить их смерть, чтобы они могли присоединиться к нам, а затем моя сестра
Я согласно кивала все время, пока он говорил, но к последним словам с удивлением уставилась на него, не поверив своим ушам:
— Кто? Я?
— Ты видишь здесь еще одну мою сестру? — усмехнулся он.
— Да я их сожру заживо! — пообещала я. — Тебе ли меня не знать.
— Что ж, если они выживут, пройдя суровую школу жизни в виде тебя, то станут отличными агентами, — он наверняка издевался, но выражение его лица было непробиваемо серьезным. — Ведь то, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Я смерила его злым взглядом и готова была устроить истерику, наплевав на свидетелей, и уже даже открыла рот, как встретилась с ним глазами, прочитала там предупреждение и благоразумно рот захлопнула:
— Конечно. Как скажешь.
На том мы в тот вечер и расстались. Дом у Анны действительно был большим, комнат много, одних только гостевых семь штук, две из которых мы и заняли. Кровать, стол, шкаф, стулья — все очень удобно для любого гостя, который жил бы в этой комнате. Но самое главное, что я нашла в ее доме — это пианино в главной зале. Как же я давно не играла… Было уже за полночь, когда я стояла около черного лакированного инструмента, поглаживая клавиши пальцами. Поддаваясь ностальгическому порыву, нажала одну, и она отозвалась своей нотой: дин-н-нь. Слух сразу подсказал, что оно хорошо настроено, значит им либо пользовались, на что не похоже, либо просто Анна любит держать все вещи в порядке, что вероятнее. Как бы там ни было на самом деле, лично мне это на руку.
Я нажала еще одну клавишу, наслаждаясь звуком, и прикрыла глаза. Вместе с музыкой ко мне всегда приходили покой и счастье, и я не сдержалась, невзирая на время, села на стул перед пианино и положила руки на приятно холодящие кожу клавиши. Пальцы прогулялись по ним слева направо, извлекая звуки, вызывая самые приятные воспоминания. В желании сыграть какую-нибудь простенькую мелодию я приподняла руки, но поняла, что кажется, забыла все, какие помнила. Но уверенность, что смогу, во мне была, в конце концов если не помнит разум, помнят пальцы, и я закрыла глаза и положила руки так, как им хотелось. Я неуверенно нажала одну клавишу, потом вторую, вызывая в памяти давно забытые привычки, а потом просто позволила пальцам танцевать на клавишах без моей на то воли. Пусть творят, что хотят, а я буду наслаждаться звучащими прикосновениями.
Мелодия полилась сладким медом на мой слух: чудесная, немного тоскливая, похожая на капли дождя за окном. Капли, учащающиеся, становящиеся бурей, а затем стихающие, успокаивающиеся. Я расслабленно наслаждалась игрой звуков и позволяла воспоминаниям мерно течь. Скрипка в свое время Владу так и не далась, хотя он честно пытался, и точно так же мне не далось рисование. Брат мог наиграть лишь простенькие мелодии, а я могла сделать серый набросок карандашом, но это все. Когда-то нам с Владом было хорошо вместе, и когда-то я помнила это время, но сейчас поймала себя на том, что многое забыла, словно все эти годы воспоминания медленно затухали, и превращались в безликую серую массу. Я помнила какие-то обрывки приятных и теплых эмоций, но не была уверена, не сон ли все это. Вот мы сидим перед камином, я у него на коленях, а он гладит меня по голове, даруя уют. А вот мы спим, и он обнимает меня, даруя успокоение. Вот мы… мы… тихое счастье… защищенность… радость… я помню чувства, но когда это все было?