Не отпуская тебя
Шрифт:
Если честно, я сам не понимаю, как так получилось, что я позволил так с собой обращаться. Я возражал, но по большому счету я испугался, остаться без финансовой поддержки родителей, без крыши над головой. Я любил свое хобби, но я не был уверен, скорее всего в себе, смогу ли я начать все с нуля, уйти от родителей, начать новую жизнь. И я рассудил так, осталось всего пара месяцев и я получу диплом, я столько лет учился, просто жалко отчислятся с универа. Родители со мной очень сухо общались, привозили и увозили с занятий.
И вот настал этот долгожданный день получения диплома. Я был рад, как будто вышел на свободу из долгого заключения, но в
– Ты хотел стать самостоятельным?– начал отец,– я дам тебе такую возможность. Наследства мы тебя не лишим, но теперь ты взрослый самостоятельный человек, молодой специалист. Завтра ты отправляешься в село Кузьминки, там глав врач мой давний приятель, он согласился тебя взять. Условия у тебя будут особые, улучшенные. Тебе выделят квартиру, за неимением врачей, ты хоть и будешь числиться интерном, но по факту будешь работать там кардиологом. Через 5 лет все, что есть у нас станет твоим- дача, квартиры твоих бабушек, 1 автомобиль, квартиру и вторую машину ты получишь после нашей смерти. Ты будешь работать, кем и должен,-передо мной он положил документы. Я был в шоке.
– Ты можешь заниматься чем хочешь в свободное время, а по истечению 5 лет, можешь хоть свой салон открыть. Такого мое условие,– закончил он.
– А если я откажусь?– спросил я.
– Тогда ты сегодня же пойдешь на все 4 стороны в чем есть.
А что мне было делать? Я ничего не умел, я даже готовить толком не умел, я никогда нигде не работал. Мне было 25, но, по сути я был маменьким сынком, который ничего не умеет. За столько лет жизни с авторитарными родителями, я перестал пытаться возражать, просто не было на это сил. С мамой еще можно было договориться, она хоть и упертая, но она всегда предлагает то, что может устроить обоих. Но авторитет отца задавил и ее, она, возможно, не со всем была согласна, но возражать не стала.
Я согласился, мне так противно от самого себя. Я приехал, представлял квартиру с удобствами, а по сути это деревянный дом, зимой часто дует в щели окон, вода в доме есть, а туалет на улице, плита на газу, который надо покупать. Скромная зарплата и глав врач, который не только посадил меня на прием как кардиолога, но и обычным терапевтом, за неимением врачей. Он завали меня работой.
Смысл жизни для меня потерялся, к чему все это? Зачем жить? Дни потянулись серые, мрачные, как поздней осенью. А потом, пациенты стали приносить кто соленья, кто варенье, кто вязаные носки, шарфы, шапки,свитера. Летом свежие овощи и ягоды. Я стал здесь уважаемым человеком, меня все знали. И в какой-то степени мне стало нравиться, что я кому-то полезен, кому-то нужен.
На то у родителей и был расчёт, они считали парикмахерство-глупостью, рассудили, что за 5 лет я изменю свое представление о медицине. Здесь не было операций, здесь жизнь тихая и мирная, спокойная. Здесь умирают пожилые люди, в возрасте.
Но в последнее время меня стала гложить такая тоска, я с тех пор больше не прикасался к ножницам, но они у меня с собой, я стал тосковать, я хотел другой жизни для себя. И в конце концов, я решил, что пора взрослеть!», -Сергей закончил свой рассказ и почувствовал, что словно отпустил птичку в небо. Птичку, которую нашел еще неоперившимся птенцом, выкормил, вырастил, научил летать и с грустью в сердце отпустил. Время от времени нужно отпускать все, и хорошее и плохое, не хранить все в своем сердце, иначе для новых чувств в нем не останется места. Уж он, как кардиолог знал об этом.
– Серег, а
– Да, и что?
– Тебе осталось отработать еще год и твои родители не оставят тебя без наследства. У тебя будет где жить, почему ты решил все бросить, когда до окончания твоей ссылки рукой подать?
– Да потому что хватит быть ведомым, надоело! Пора взрослеть. Я не хочу встретить свои 30 лет несчастным доктором в глухой деревне. Сегодня отрабатываю свою последнюю смену, а завтра собираю вещи и в понедельник я буду в Москве. Я уже и квартиру снял и договорился о выходе в парикмахерскую, пока в самую простую, вспомню по тихоньку все, а там и подучится снова можно и в более дорогой салон устроится.
– Сереж, удачи тебе! Верю, все у тебя получится.
– Андрюх, спасибо за поддержку и за то что выслушал.
11.45. Село Кузьминки. Дом Лены.
«-Неужели так трудно взять трубку? 3й раз уже набираю,– вслух выругалась Аня, – не хочу ждать до завтра, хочу поставить все точки над и сегодня. Нет у меня больше сил все это терпеть.
– Мамочка, почему ты такая грустная?– спросила Варя, которая сидела рядом в кресле и играла в игрушечный телефончик,– папа трубку не берет?
– Не берет, девочка моя.
– Тебе грустно, потому что бабушка тебя не любит?– продолжала дальше свой опрос Варя.
– Мне кажется она никого не любит кроме себя,– вздохнула Аня и забыла, что разговаривает с маленькой девочкой.
– И меня не любит?– широко распахнула глаза Варя.
– Что ты, солнышко, тебя все любят! Просто бабушка не любит меня, не помогает мне.
– Давай я тебе буду помогать, -улыбнулась девочка.
– Хорошо, Варюша, я буду очень рада.
– Мама,– вдруг серьезно начала она,– а ты меня всегда будешь любить?
– Конечно, ангел мой, что за вопросы?
– И даже если ты уснешь?– все так же серьезно продолжала девочка.
– Я и во сне тебя люблю, -улыбнулась Аня.
– Даже если ты будешь спать крепко-крепко и долго-долго, ты не забудешь обо мне, ты так же будешь меня любить?
– Варя, что за вопросы,– Аня заволновалось, что-то в этих вопросах напугало ее, какое-то предчувствие, дежавю. Вроде бы она и знала, что Варя хочет ей что-то подсказать, не говоря это напрямую, а вот что именно Анна как будто забыла.
– Мама, даже если ты будешь крепко спать, не забывай про меня, пожалуйста, мне без тебя будет одиноко, а с тобой очень хорошо и тепло. Ты не забудешь меня любить? –глаза Вари наполнились слезами.
Аня перепугалась, с чего и к чему такие разговоры у маленькой девочки, но еще больше в душе нарастала тревога, какое- то странное предчувствие, которое она ощутила сразу после сна, но отогнала от себя, сославшись на выходные, которые она хотела бы провести иначе. И вот теперь, Варя словно подтвердила, что волноваться есть за что. У Ани бешено забилось сердце.