Не отпуская тебя
Шрифт:
– Виктор, совещание окончено, -оповестил меня он.
– Я хотел доработать кое-какие детали, иначе не усну, не люблю неоконченных дел.
– Позвольте посмотреть, мы вроде все обсудили и все решили.
– На фасад этого здания нужно добавить укрепление, иначе он осыпется через 10-15лет, я не стал встревать во время совета, хотел показать готовый результат, как я это вижу и заодно перепроверить свои догадки. Ведь Ваша фирма славится надежностью не на одно десятилетие.
– Виктор, да Вы правы! Видимо
– Нет, я вызову такси.
– Я вас подвезу.
Это был еще один шаг в сторону моего сближения с президентом.
– Как вы съездили на хоккей?
– Наши проиграли, к сожалению, – вздохнул я.
– За Динамо болеешь?
– Да, а откуда Вы знаете?
– Я тоже болею за них, знаю когда игры проходят.
Я понял, что симпатичен ему, каждый раз в беседе я подчеркивал, что мне нравятся книги и какие, зная, что президент тоже к ним не равнодушен.
Как-то на планерке, я предложил отделку внутренних помещений в стиле нью-йоркского лофта.
– Вам нравится Нью Йорк?
– Очень, но к сожалению возможности там побывать нет.
– Чтобы что-то советовать нужно знать, что советуешь.
Все восприняли, что он меня отругал, но я понял, что вновь зацепил его.
Через месяц он взял меня в Нью Йорк, а через год мы стали хорошими друзьми. И вот сейчас я его заместитель, Анжела теперь моя секретарша, а президент все чаще бывает в Нью Йорке, в своей большой квартире на Манхеттане.
11: 45 Телефон лежит на вибровызове, 3 пропущенных от Ани. Что ей еще надо? Опять цапается с моей мамой. И звонит, чтобы пожаловаться на эти глупости. Она прекрасно знает, что я занят и что меня не стоит отвлекать. У меня сегодня много дел, дела идут в гору. К концу году я накоплю на своем счету сумму, достаточную, чтобы купить хороший дом с ремонтом и большим садом, и мы сможем переехать из нашей трешки в большой просторный дом, все вместе. А сегодня я хочу отдохнуть, скажу Ане, что вынужден задержаться до ночи и поеду к ним в деревню завтра.
– Привет,– Анжела заглянула ко мне,– сегодня все в силе?
– В силе, а что за вопросы?
Она зашла в кабинет и закрыла дверь на ключ. Томно улыбаясь, приблизилась ко мне. Ближе. И еще ближе. На ней не было бюстгалтера и я заметил это.
– Анжела, сколько разговорить? Почему ты снова в таком виде?
Она обняла меня, прижалась и поцеловала, я хотел содрать с нее одежду, но все это было запланировано на вечер.
Честно? Я не знаю как у нас начался роман. Я люблю Аню, но в последнее время она стала зациклена на одном и том же, ссоры с моей мамой, усталость, неухоженность, тусклые глаза, волосы, собранные в хвост, она практически не красится и я даже сомневаюсь, что она вообще умывается. В Анжеле все другое, она эффектная, с длинными черными блестящими волосами, с аккуратным, но ярким макияжем, в кипельно белой рубашке. Она всегда на каблуках, всегда в чулках, даже летом,
Сегодня очень удачно все складывается, мои уехали, я забронировал номер в отеле, вино, свечи, я в предвкушении вечера. Возможно, я пожалею об этом, но очень хочется вкушать запретный плод, дома меня не ждут, Аня всегда уставшая и обычно спит, когда я прихожу, она не старается удивить меня.»
11.45 Село Кузьминки. Сельская больница.
– Сереж, мне так жаль, что ты уезжаешь и зря ты не рассказал о себе раньше, я б чем смог- помог. Хотя вот Сегодня Евгений Николаевич уехал и мне как-то не по себе оставаться за старшего, а вдруг что случится?
– Так! Ты не каркай, что может случится в этой глухой деревеньке. Ну да, здесь стали появляться новые жители, но все они в случае чего едут в Москву.
– Слушай, а мне интересно, раз твой отец Ковалев, великий кардиолог, тебя-то сюда каким ветром принесло?
– Так отец меня сюда и отправил.
– Ну ничего себе, а ты-то зачем согласился? Из Москвы да в глушь. Меня вот распределили, деваться некуда, тут жилье дают, отработаю 5 лет и мое будет. Мне жить особо негде, мать пьет, домой вернусь-там мне не рады. У меня выбора нет.
Сергей опустил голову, он и сам не подозревал, что ему давно надо высказаться кому-то понимающему, доброму. Девушки, с которыми он заводил краткосрочные романы наверняка не хотели слушать его душевные переживания. Друзей у него не было, было пара московских приятелей, да и где они сейчас. Человек, лишившийся родительской поддержки мало кому нужен. Он давно закрыл свою душу от всех и с виду казался замкнутым и угрюмым. Неожиданно для самого себя, он почувствовал потребность просто выговориться. Он знал, что Андрей, простой парень, его поймет, посочувствует и поддержит.
«Когда я начал заниматься стрижками, живя в общежитие, я делал все интуитивно, но я чувствовал, как мне не хватает знаний. И я стал хитрить. Я хорошо учился, жил в общежитии, но обедал и ужинал часто дома. За мной не было тотального контроля со стороны родителей. Те в свою очередь, решили ослабить хватку и отпустили меня жить в общежитие и не давить на меня, следить за успехами со стороны. Я просто делал, что они хотели, хорошо учился, звезд с неба не хватал, но и пробелов в знаниях старался не допускать. Мне выделяли деньги, я просил на книги по кардиологии, на платные семинары. Книги кое-какие я действительно покупал и клал в сумку, когда шел к родителям, предварительно положив закладку и потрепав книгу, якобы я читал ее. Я просил больше денег на одежду и обувь, а одевался в секонд хенде. Куда же уходили сэкономленные средства? На семинары. По парикмахерскому мастерству. Я ходил куда-то почти каждый свободный день. Мне было это безумно интересно, я чувствовал, что это мое, впитывал как губка. Но устроится куда-то работать, чтобы практиковать я не мог, да в принципе мне это и не надо было. Полная общага небогатых студентов, все хотят выглядеть красиво и стильно.