(Не) пара для вампира
Шрифт:
Максимум концентрации на оковах, короткий, но мощный рывок! Предплечья испепелило ожогом от серебра, но я услышал глухой треск камня, звон упавшего на пол болта одного из креплений.
Ненавистное лицо Орэ вытянулось от удивления, желваки дёрнулись, губы перекосило. Впав в исступление, герцог наносил удар за ударом, видимо, решив исполосовать меня в ноль.
Увы, ему это удалось.
Перед глазами потемнело от потери крови, серебро в теле накапливалось, разрушая, ослабляя, разрывая единство с животной половиной меня. Прокашлявшись, сплюнул на пол кровь, чтобы
— Хватит с тебя, а то подохнешь раньше срока, — вампир устало бросил кнут на стол. Можно подумать, это его истязали в подземельях особняка, беднягу.
— Пока будешь истекать кровью, слушай крики маркизы и знай, что в те долгие упоительные мгновения Николь будет извиваться подо мной, как извивалась не раз за эту неделю.
— Ор-р-рэ… — с трудом приподнял голову, чувствуя, как кровь стекает с уголка губ.
— Счастливо оставаться, граф, — осклабился высокородный. — Насладись страданиями и голосом возлюбленной. Ты услышишь его в последний раз.
Николь стояла у окна, глядя в сад, и чувствовала, как ледяная дрожь расползается вдоль позвоночника, заставляя стынуть руки. Что-то изменилось с момента возвращения герцога, и служанки ни на минуту не оставляли её одну, даже в ванной.
Петля, стягивавшаяся у шеи, душила, но ещё сильнее душила тревога за Марка.
По её расчетам он уже должен был вернуться.
Столько свалилось на Кросса с момента их первого знакомства, что вампиресса устала удивляться, как он каждый раз умудрялся выстоять.
Сердце обливалось кровью при мысли, сколько страданий принесла возлюбленному встреча с ней и скольких неприятностей он мог бы избежать, не заглянув в ту злосчастную подворотню в Манополисе.
Правда, тогда она скорее всего была бы мертва.
На звук открывшейся двери маркиза обернулась.
В минувшие сутки ей приходилось вести себя, как в замедленной съёмке, чтобы ни взглядом, ни жестом, ни словом не выдать себя, не позволить Орэ узнать, что ей помогли сломить внушение и как он ей на самом деле противен.
Когда жених с болезненно блестящими глазами появился на пороге спальни, Николь улыбнулась и присела в реверансе, приветствуя его.
— Выйдите, — велел герцог служанкам, и что-то в его тоне заставило вампирессу насторожиться. Надсмотрщицы тоже уловили недобрые нотки и вылетели из спальни, после чего мужчина запер дверь.
— Орэ? — обратилась она к собеседнику, борясь с липкими объятиями страха.
Блондин сколол длинные волосы на затылке, одет был в белоснежную рубашку и стального цвета жилет, с небрежностью распахнутый на груди, бледное лицо не выдавало ни единой эмоции, но глаза… Совершенно зверские, пусть и без алого оттенка.
— Ждала кого-то другого, дорогая? — скривив губы, поинтересовался герцог.
«Он всё знает», — поняла Николь ясно, как день, и похолодела, но ничем не выдала себя, лишь в деланном недоумении приподняла бровь.
— Он не придёт.
—
— Граф Маркус Кросс, — не спуская с неё пронзительного взора, проговорил чистокровный. Не дождавшись реакции, сузил глаза и добавил: — Он бросил тебя. Отказался в пользу солидного вознаграждения.
Вампирессе захотелось рассмеяться аристократу в лицо, но она справилась с порывом, и, приблизившись, коснулась ладонью его щеки.
— Орэ, ты хоть иногда говоришь правду? — ласково поинтересовалась она, решив, что ломать комедию дальше не имело смысла. Герцог знал, и она знала, что он знает, так к чему лукавить? — Марк ни за что меня не бросит.
Если уж обращённый не отказался от неё после лживых речей, которые чужое внушение вынудило сказать ему в саду, то после изумительного секса на рабочем столе и обещания вернуться за ней не откажется и подавно.
— Хочешь услышать правду?.. — мягким голосом переспросил де Эвиль, отведя её руку от своего лица. В следующий миг сильная звонкая оплеуха опрокинула бессмертную на постель. — Лживая шлюха!
В голове загудело, но Николь не дала себе растеряться: перевернувшись, отползла к подушкам, где, как чувствовала, успела припрятать серебряный кинжал.
Герцог схватил её за щиколотку, потащил на себя, уронив на грудь, но маркиза успела дотянуться до оружия, извернуться и вонзить его жениху в плечо. Целилась в сердце, но вампир обладал быстрой реакцией и уклонился, так что вышло как вышло.
— Замри, — велел герцог и замахнулся.
Сила внушения сковала вампирессу по рукам и ногам, и девушка зажмурилась в ожидании удара, но пощёчина не повторилась.
Приоткрыв один глаз, она посмотрела на перекошенное гневом лицо жениха, но Орэ опомнился. Вытащил кинжал из тела и метнул в прикроватный столик, отчего лезвие вошло в древесину больше, чем наполовину.
— Правда в том, что я знаю, что ты вытворяла с безродным ублюдком в моём кабинете, — прорычал герцог, скинув жилет на спинку стула, снимая окровавленную рубашку и зажимая ей рану. — Знаю, что готовила побег. Опять. Знаю, что израненный серебром граф истекает кровью в подземельях под нами и там и сдохнет, как пёс.
— Ненавижу, — выплюнула бессмертная. — Как же я тебя ненавижу!
— Ненависть — лишь одна из граней любви, моя милая, — парировал блондин, откинув поалевшую ткань и осматривая повреждение. — Ты в этом скоро убедишься. Расстёгивай платье.
— Я — маркиза Бертье! Ты не можешь заставить меня! — огрызнулась Николь. Увы, даже напускная уверенность таяла по мере того, как предательские пальцы подчинялись приказу герцога. — И уж тем более никогда не добьёшься от меня любви.
— Мне не нужна твоя любовь, Николь, — рассмеялся Орэ, стянув сапоги, ослабляя завязки на брюках. — Мне нужно твоё тело и чистота крови. Наследник, которого примут Старейшины. Если бы не дурочка Люси, преданная до последнего вздоха, я бы стёр твою личность до основания и уже ожидал бы первенца.