Не по правилам
Шрифт:
Машина судорожно дернулась и остановилась. Линда выскочила.
– Подожди меня.
– Что ты хочешь?
– Сюрприз.
Она подбежала к магазину и исчезла. Вернулась она через полчаса в черном платье с жемчужными бусами и в лакированных бальных туфельках на высоком каблуке. Волосы были уложены в пышную прическу.
– Теперь поедем на Пятьдесят вторую улицу.
Майо очнулся от столбняка и тронул машину.
– Ты чего это разоделась?
– Это вечернее платье для коктейлей... Эй, Джим!
– Она схватила
– Я веду тебя в знаменитый ресторан.
– Поесть?
– Нет, глупенький. Выпить. Теперь налево. И попробуй плавно затормозить.
Кое-как остановившись, Майо вышел из машины и стал принюхиваться.
– Чувствуешь?
– Что?
– Какой-то сладковатый запах.
– Это моя косметика.
– Нет, что-то в воздухе, сладкое и удушливое. Знакомый запах... Черт, не вспомню.
– Не обращай внимания. Пошли.
Она ввела его в ресторан.
– Тебе надо было надеть галстук, - прошептала Линда.
– А, ладно, обойдется.
Сам ресторан не произвел на Майо ни малейшего впечатления, но его зачаровали висевшие в баре портреты знаменитостей. Он едва не обжег пальцы, всматриваясь в пламени спичек в Мэла Аллена, Реда Барбера, Кэсси Штенгеля, Фрэнка Гиффорда и Роки Маркиано. Когда пришла Линда с зажженной свечой, он нетерпеливо повернулся к ней.
– Ты встречалась здесь с кем-нибудь из этих телезвезд?
– Наверное. Выпьем?
– Да-да. Но я хотел бы поговорить о них.
Майо проводил девушку к стойке, сдул пыль с табурета и галантно помог сесть, а сам обошел стойку с другой стороны и профессионально вытер ее платком.
– Моя специальность, - ухмыльнулся он.
– Добрый вечер, мадам. Что угодно?
– Боже, как я устала сегодня!.. Мартини со льдом. Сделайте двойной.
– Да, мадам. Оливку?
– Луковичку.
– Значит, двойной "гибсон" со льдом. Сию секунду.
– Майо пошарил в баре и извлек виски и несколько бутылок содовой.
– Боюсь, мартини не получится, мадам. Нет джина. Что бы вы хотели еще?
– Тогда скотч, пожалуйста.
– Содовая выдохлась, - предупредил он.
– И нет льда.
– Ничего.
Майо ополоснул стакан содовой и налил в него виски.
– Благодарю. Составьте мне компанию, бармен. Я угощаю. Как вас зовут?
– Джим, мадам. Нет, спасибо, не пью за стойкой.
– В таком случае выходите из-за стойки и присоединяйтесь ко мне.
– Я не пью, мадам.
– Можете звать меня Линдой.
– Благодарю, мисс Линда.
– Ты серьезно не пьешь, Джим?
– Да.
– Ну, ваше здоровье.
– Пчелы!
– неожиданно вскричал Майо.
Линда изумленно раскрыла глаза.
– Ты чего, Джим?
– Я вспомнил этот запах - как в пчелиных ульях.
– Да? Понятия не имею, - безразлично сказала Линда.
– Может быть... Еще порцию.
– Сейчас сделаем.
– Конечно!
– А кого именно?
Она рассмеялась.
– Ты напоминаешь мне малыша из соседней квартиры. Ему я тоже должна была рассказывать, с кем из телезвезд встречалась. Однажды я сказала ему, что видела здесь Джина Артура, и он спросил: "Со своей лошадью?"
Майо не понял, но тем не менее был уязвлен. Линда собиралась развеять обиду, когда здание вдруг затряслось, словно от далекого подземного взрыва. Майо уставился на Линду.
– Боже праведный! А что, если и этот дом развалится?
Она покачала головой.
– Нет, сперва всегда раздается такое "бум".
– Нужна еще содовая.
– Он исчез ненадолго и появился бледный, с бутылками и меню.
– Ты полегче, Линда. Знаешь, сколько они дерут за порцию? Почти два доллара. Вот, полюбуйся!
– Плевать! Давай кутить! Сделайте двойной, бармен. Эх, Джим, если бы ты остался в городе, я показала бы тебе, где жили все твои герои. Спасибо. Ваше здоровье. Я могла бы показать и их ленты. Ну? Такие знаменитости, как... как Ред... как его?
– Барбер.
– Ред Барбер и Роки Кэсси, и Роки Летающая Белка...
– Ты обманываешь меня, - надулся Джим, снова обидевшись.
– Я, сэр? Вас обманываю?
– с достоинством спросила она.
– Просто стараюсь доставить тебе удовольствие. Мама меня учила: "Линда, - говорила она, - запомни одно: носи то, что мужчине хочется, и говори то, что мужчине нравится". Вот что она мне советовала... Хочешь это платье?
– Мне оно нравится, если я правильно тебя понял.
– Знаешь, сколько я за него заплатила? Девяносто девять пятьдесят.
– Что?! Сотню долларов за никчемный передник?
– Вовсе это и не никчемный передник, а выходное платье! И еще двадцать долларов - жемчуг. Искусственный, - пояснила она.
– И шестьдесят за лакированные туфельки. И сорок - косметика. Двести двадцать долларов, чтобы доставить тебе удовольствие. Ну как, доставила?
– Ясное дело.
– Хочешь меня понюхать?
– Я уже.
– Бармен, сделайте еще.
– Вам достаточно, пожалуй.
– Нет, не достаточно!
– возмутилась Линда.
– Где ваши манеры?
– Она схватила бутылку виски.
– Давай поговорим о телезвездах. Твое здоровье. Я могу отвести тебя в "ББДО" и показать их фильмы. Ну как?
– Ты уже спрашивала.
– Но ты не ответил. Ты любишь кино? Я его ненавижу, но именно кино спасло мне жизнь, когда наступило Великое Последнее "БАЦ"!
– То есть как?
– Это секрет, понимаешь? Только между нами. Если пронюхает другое агентство...
– Линда огляделась и понизила голос.
– "ББДО" нашло хранилище неизвестных немых фильмов, ясно? Решили сделать большой телесериал. И послали меня в заброшенную шахту в Джерси.