Не(полное) зачатие

Борн Амелия

– Дима!
– ахнула Алла, а я, на всякий случай оттеснив Оксану себе за спину, сказал:

– Весь этот разговор снят на камеру. Если не исчезнешь из нашей жизни раз и навсегда - он будет проходить уликой по делу о похищении. Это ясно?

В общем-то, можно было бы и сейчас присадить эту полоумную на некоторый срок, но я предпочел пойти по пути предупреждения. Все же она женщина, и не совсем мне посторонняя, чтобы расправляться с ней так, как я расправился бы с мужчиной. Но проучить

ее все же не мешало.

– Дима, я же все ради тебя!
– тем временем, разрыдалась Алла.

– Ради меня ты готова лишиться входа на все тусовки?
– уточнил я.

Аллу заметно перекосило.

– Не отстанешь - все узнают о твоих подвигах. Тебя будут сторониться, презирать, смеяться над тобой. Хочешь?

– Нет!
– ужаснулась Алла.
– Я все поняла!

– То-то же, - кивнул я. После чего склонился к коляске и, обнаружив внутри плед, быстро свернул его в рулон и всучил Оксане, будто это ребенок.

А потом подкатил коляску к Алле, приподнял эту ненормальную и, с размахом посадив в люльку, оттолкнул ручку со словами:

– Счастливого пути!

Коляска с визжащей Аллой укатилась в кусты а я, взглянув на Беляшкину, сказал:

– Поехали домой.

Глава 21. Оксана

Я сидела в машине, прижимала к себе плед, переданный мне шефом, и думала. Что, интересно знать, он подразумевал под словом «домой»? Неужели собирался прямо сегодня воплощать в жизнь свои планы по тому, чтобы мы съехались?

Когда добрались до моей квартиры, бабушка с порога вручила мне Рому и скомандовала:

– Корми! Уже минут двадцать плачет! Я его переодела, так что попа у нас чистая.

И я тут же стала выполнять свои прямые обязанности. Села на диван, приложила сына к груди и прислушалась к тому, что происходило на кухне. А происходил там краткий пересказ наших с Дмитрием Юрьевичем приключений под удивленные возгласы бабули. Ну и советы с ее стороны, как надо было сделать правильно (куда уж без них).

Когда Рома насытился и был уложен в кроватку, я присоединилась к великому кухонному собранию как раз на тот моменте, когда бабушка потребовала у шефа:

– Ну-ка, повтори!
– И когда они только успели тоже перейти на «ты»?
– Прямо так и завизжала?

И бабуля рассыпалась в звонком смехе.

– Да, прямо так и завизжала, - кивнул босс и, повернувшись ко мне, окинул таким взглядом, от которого мне стало жарко. Мамушки! И почему я выгляжу сейчас не самым лучшим образом?

– Рома заснул, - объявила я, присаживаясь за стол.
– Теперь проспит до середины ночи, если не больше.

– Вот и славно!
– решила бабушка.
– Пойду я к Петровне схожу, она меня давно к себе зазывает.

И не успели мы с шефом сказать хоть слово, бабули и след

простыл. Собралась и умчалась с такой скоростью, что если бы за это на женщинах готовы были жениться, бабушка бы обзавелась огромным мужским гаремом.

– Ты не голоден?
– спросила я через время после того, как за бабулей захлопнулась дверь. Перейти на «ты» с шефом было довольно непросто, но я это сделала.

– Голоден, - весьма двусмысленно ответил Дмитрий Юрьевич, посмотрев так, что я едва не превратилась в желе.

– Тогда пожарю картошки!

В том, как именно это сделать, я была настоящим мастером. Умела и нарезать картофель так, чтобы он приготовился идеально, и разобраться в балансе соли и масла, на котором он готовился. И все это время я чувствовала, как шеф смотрит на меня с ожиданием.

– Вы не любите картошку, босс?
– спросила я, перемешав содержимое сковородки.

– Мы же решили перейти на «ты».

– «Ты» и «босс» не очень-то сочетаются, - призналась я, поморщившись.

– А мне нравится.

Терлецкий откинулся на спинку стула и посмотрел на меня раздевающим взглядом. О нашем приключении с участием Аллы разговора не заходило, но это, наверно, было и правильно. У нас ведь имелись и другие темы для беседы.

– Ты не любишь картошку?
– не зная, что еще сказать, спросила я.

– Обожаю, - признался шеф.

– А по тебе и не скажешь.

Мой взгляд скользнул по рельефной груди, обтянутой тканью рубашки. Неужели все это великолепие уже однажды нависало надо мной, когда Дмитрий Юрьевич меня трахал?

– О чем ты думаешь?
– спросил шеф.

Вопрос прямо в точку!

– О том, что нужно помешать картошку!
– нашлась я и вновь устремилась к сковороде.

– Это была самая вкусная картошка за всю мою жизнь!
– расправившись со второй добавкой признался шеф.
– Что ты туда кладешь?

– Ничего такого, - подернула я плечами.
– Картофель, масло, лук и соль.

– И все?

– И все.

– Похоже, рестораны чего-то не знают, - решил Терлецкий, выходя из-за стола.
– Кстати, кажется, Рома завозился.

Он пошел к комнате, где спал наш сын, мне же только и оставалось, что пожать плечами. Как у него получалось услышать, что малыш беспокоится, если даже мне это было недоступно?

Когда я зашла в нашу с Ромой комнату, то обнаружила шефа, сидящего на моей постели и укачивающего нашего сына.

– Он уже почти заснул. Я понюхал - какашками не пахнет.

Я фыркнула, представив, как шеф втягивает носом запах ползунков Ромы. Это и взаправду было смешно.

– Это хорошо, - согласно кивнула я.
– Значит, проспит еще несколько часов.