Не(полное) зачатие

Борн Амелия

– И хорошо. Я против, чтобы ты становилась специалистом по качкам.

Ревнует он, что ли? Эта мысль почему-то показалась мне очень приятной, хотя наверно я себе просто льстила.

– Я просто хочу позаниматься спортом, - подернула я плечами.

– Достаточно того, что ты погуляешь в парке. С пользой для себя и Ромы.

Вот оно как! Но так дело не пойдет! Я снова представила, что будет, если вдруг случится чудо и у нас с Терлецким повторится совместная ночь. Да я же со стыда сгорю!

– Знаете что, шеф? Можно я сама решу, когда,

где и главное, с кем мне заниматься спортом!

Сказав это, я удалилась из кухни, чтобы наш спор не перерос во что-то более масштабное. А через несколько минут услышала, как хлопнула входная дверь.

– Зря ты так с Димочкой!
– вступилась за честь Терлецкого бабуля.
– Он просто тебя приревновал. Знаешь, что твой дед вытворял, когда я с другим заговаривала? Ух! В нем такая страсть просыпалась!

– Бабуля… ну, что ты такое говоришь? И вообще, разве не ты сама была против того, чтобы между мной и шефом происходил разврат?

– А я не о разврате! Я о чувствах.

Я с сомнением посмотрела на бабушку. Чувства у шефа ко мне? Очень сомнительно. И даже опасно считать, что он может меня полюбить или испытывать ко мне страсть. Потому что я уже начала влюбляться в него с такой силой, какой сама от себя не ожидала.

– Что бы там ни вытворял дед, это к делу не относится, - отрезала я.
– Пойду собираться в фитнес-зал. Я на пару часов, не больше.

И ушла в ванную.

Мой поход к «качку» не состоялся. Я уже собиралась выйти из дома, когда в дверь протяжно зазвонили. Бабуля замахала на меня рукой, мол, открывай быстрее, пока Рому не разбудили. И когда я распахнула дверь, то увидела на пороге Наташу. Точнее, Наташу в той девушке, которая пришла ко мне, я распознала не сразу. Щеки ее горели, глаза лихорадочно блестели, а дыхание сбивалось.

– Он что - преследует тебя?
– выдохнула я, затаскивая подругу внутрь и быстро запирая дверь.

– Кто?
– не поняла она.

– Вова, конечно!

– О, Воваааа…

Мои глаза округлились и стали больше в два раза. Что это еще за такое «о, Воваааа»? Наташа же тем временем разулась и промчалась на кухню. Я последовала за ней. Там обнаружила подругу, жадно прильнувшую к графину с водой. Смотрела я на эти манипуляции не без тревоги. Что вообще произошло?

А когда Наташа схватила пирожок и откусила сразу половину, не выдержала.

– Да что случилось, ты мне можешь рассказать?!

– Пирожкиии… они такие вкусные. Особенно с вареньем, - простонала Наташка, с трудом проглотив то, что было во рту. Пришлось отнять остатки сдобы и усадить подругу за стол.

– Рассказывай, пока я не стала звонить Терлецкому и требовать у него связаться с Вовой!

Наташа уронила голову на руки и вдруг… разрыдалась?

– Ната! Нат… что с тобой? Что случилось?
– всполошилась я окончательно.

Ну, шеф! Вот, что значат, по-твоему, надежные руки? Я так разозлилась, что взаправду собралась звонить Терлецкому, но когда Наташа подняла голову, оказалось, что глаза у

нее совершенно сухие, только так и продолжают блестеть. А на губах витает блаженная улыбка.

– Что он с тобой сделал?
– потребовала я ответа.

Наркотики? Вполне может быть! Этот неуместный голод. Жажда. Непонятное поведение, спутанное сознание. Так. Так-так… что нужно сделать в первую очередь? Уложить спать? Снабдить успокоительным? У меня, как назло, кроме валерьянки дома ничего…

– Что он со мной сделал? Лучше спросить, что мы друг с другом делали всю ночь.

Я так и села. Наташа… моя скромная Наташа, которая все время была погружена то в работу, то в учебу, то в младших братьев, признается мне в таком?

– Говори уже, - с неверием повторила я, и подруга начала свой рассказ.

Через час я уложила Наташу спать. Ну, не отправлять же ее было домой в таком возбужденном состоянии? То, что она мне поведала, я поклялась (и Нате, и самой себе) унести в могилу.

Вроде бы я должна была быть рада за подругу, но какое-то сожаление все равно испытала. Мне о таком оставалось только мечтать, да и то, когда скину злосчастные килограммы, ну и рядом будет подходящий мужчина.

– Ты идешь на фитнес-то свой?
– прошептала бабуля, отрывая меня от невеселых мыслей.

– Нет. Не сегодня, - покачала я головой. И мрачно добавила: - С коляской пойду по парку погуляю.

Ну, вот опять все складывалось так, как хотел шеф, но я уже начинала к этому привыкать.

Глава 26. Дмитрий

– Как сходила в зал?
– мрачно осведомился я, придя вечером домой.

Домой… странно было думать так о квартире Беляшкиной, но я, похоже, действительно здесь буквально прописался. Сегодня мне даже на ум не пришло поехать к себе, хотя Роме вряд ли уже что-то угрожало. Алла слишком дорожила возможностью вертеться среди богачей, чтобы рисковать тем, что из светских кругов ее погонят как прокаженную тапками от Гуччи.

И все же вот уже не первый день после работы я приезжал к Оксане. То есть к Роме. Хотя, если быть с собой честным, меня действительно сюда тянуло. И причиной тому был не только мой сын.

– Не была я ни в каком зале, - сообщила мне Беляшкина.

Я приподнял бровь.

– Ты узнала, что сегодня не смена качка?

– Да что же ты заладил!
– Беляшкина, сбивавшаяся в нашем общении то на «ты», то на «вы», в гневе забывала всякие церемонии.
– Просто Наташа вернулась от твоего Вовчика!

– И что же?
– не понял я.

– Ты бы ее видел! И вообще, какие у него намерения?

Беляшкина сложила руки на груди с видом строгой дуэньи-наседки, а я уставился на нее с удивлением.

– Не знаю, конечно, что там было, но они взрослые люди. Какие могут быть намерения после первой встречи? Хотя… - я задумчиво почесал подбородок.
– Вовчик может что угодно.

– Это я уже поняла, - фыркнув, подвела итог Беляшкина и добавила:

– А в зал я иду завтра, если так хочешь знать!