(Не)приемный папа
Шрифт:
То и дело прошибает холодный пот, когда вижу врача со снимками.
А сам выдаю напряжённую улыбку, пытаясь скрыть нервяк, когда Варя с надеждой смотрит на меня.
– Всё будет хорошо, - шепчу одними губами, когда девочка лежит в аппарате МРТ.
А потом мир обрушивается, погребая меня под руинами. У моей дочери врождённый порок печени. И ей ещё сильно повезло дожить до такого возраста без операционного вмешательства.
Колошматит, разрывая на части изнутри. Сейчас я готов перевернуть этот чёртов обрушенный мир, чтобы спасти своего ребёнка, но
Варю экстренно госпитализируют, подключая к аппаратам. Нахожусь в прострации, не в состоянии переварить произошедшее. Помню, что звонил маме и рассказывал о случившемся, убеждал не приезжать. Пытался говорить максимально непринуждённым тоном, чтобы не пугать её.
А с Ксюшей не выдержал. Внутреннее состояние выплеснулось наружу, заставляя издавать хрипы вместо слов. Эмоции перекрыли горло, не позволяя выдавать нормальную речь. Врачи только что сказали, что у Вари очень мало времени, а найти донора сложно, иногда на это требуется не один месяц.
Дышать тяжело. Заставляю себя втягивать воздух с хриплым свистом.
– А если поискать за рубежом?
– Мы попытаемся, но хотим предупредить, что это очень дорого, да и не факт, что у них найдётся подходящий донор.
– Деньги не имеют значения, - выдаю глухо, прикидывая, сколько стоит мой дом и машина.
– Хорошо, мы будем держать вас в курсе. Но вы всё же рассмотрите вариант с матерью девочки, - говорит врач. Он знает, что она сдала Варю в детский дом, что шансов на то, что она захочет помочь дочери, почти нет, но… - Или ваши родители, братья сёстры?
Качаю головой, до боли сжимая кулаки. Родители уже не в том возрасте, чтобы переносить общий наркоз. Отца он точно убьёт, да и мама уже не блещет здоровьем. Менять одну жизнь на другую? Я не готов к этому. Просто, /запрещено цензурой/, не готов!
??????????????????????????
Глава 10
Ксения
Вместо того чтобы идти к кофейному автомату, сворачиваю к регистратуре.
– Подскажите, пожалуйста, как можно сдать анализы на совместимость?
– Вы хотите стать донором? – интересуется молоденькая медсестра.
– Да.
Я сама пока не понимаю логики своих поступков. Вся эта ситуация меня прибила к земле и не позволяет голову поднять. Созерцаю тьму вокруг себя, не зная, как из неё выбраться. Диму успокаивала, а сама готова в океан безысходности провалиться. Волны, одна за другой захлёстывают, не позволяя сделать спасительный глоток воздуха.
Если я получу положительный результат, то, как буду действовать? У Вари нет возможности ждать девять месяцев, пока я буду вынашивать ребёнка, а пойти на операцию, будучи беременной, означает одно – смерть не родившегося ещё малыша. У меня и так показатели ужасные.
Да, врачи не дают надежды, страша неутешительными прогнозами, но это не отменяет надежды. Только на ней я и держалась последние два года. Смогу я собственноручно подписать приговор своему, не родившемуся малышу, спасая Варину
– Пойдёмте, - вырывает меня из горьких мыслей голос медсестры.
Механически переставляю ноги, следуя по длинному коридору за девушкой. Она приводит меня в процедурный кабинет и даёт указания полной улыбчивой женщине.
– Вы кому-то конкретному донором стать хотите или в принципе? – уточняет женщина, беря из рук девушки анкетные листы.
– Васильевой Варваре Дмитриевне.
– Ясно, - женщина делает пометки на листах, а потом просит закатать рукав.
Заторможено смотрю, как контейнер заполняется густой тёмной кровью.
– Результат будет через пару дней, - кивает женщина, даёт мне ватку и начинает заниматься пробирками.
Выхожу в коридор и прислоняюсь спиной к стене, пытаясь продышаться и взять себя в руки. Немного успокоившись, иду, беру кофе, бутерброд и возвращаюсь в палату Вари. Она уснула, а Дима сидит рядом и воспалёнными глазами смотрит на дочь.
– Извини, там очередь была, - вручаю ему стаканчик с бутербродом. – Ты бы съездил домой, обмылся, вещи взял для неё и для себя. Я так понимаю, что Варя здесь надолго.
– Не могу её оставить, - шепчет мужчина, так и не притронувшись к еде.
– Дим, - мягко кладу руку ему на плечо. – Я побуду с ней, всё будет хорошо.
– А если она проснётся, а меня нет рядом? Ведь Варя боится, что я её брошу…
– Неужели ты думаешь, что я не смогу объяснить Варежке, что её папа поехал за вещами? – покачала головой и провела пальцами по затылку мужчины, ероша волосы и пытаясь прикосновениями его немного успокоить. С детьми всегда этот трюк срабатывал. На Диму, похоже, тоже подействовало, а вот на меня прикосновение к нему произвело обратный эффект. По телу разряды бежали, поднимая дыбом все волоски.
Он поймал мою руку и поцеловал в ладошку, уколов двухдневной щетиной.
– Я ещё на работу заеду, обрисую ситуацию. Не знаю даже, как быть. Отпуск мне дадут, но небольшой – пару недель. Если я не появлюсь в фирме дольше, то меня просто уволят. Им неинтересно держать ненадёжного сотрудника. Сроки по сдаче проектов никто не отменял.
– Улаживай всё, бери отпуск, а потом мы вместе что-нибудь придумаем, - мягко улыбаюсь, гладя Диму по колючей щеке.
– Спасибо, - хрипло шепчет, прикрыв глаза. Вздыхает тяжело, замерев на несколько секунда. А потом быстро собирается и уходит.
Опускаюсь в кресло и напряжённо обдумываю ситуацию. Сейчас Диме нужна няня для Вари, как никогда. Он не может позволить себе в данный момент потерять высокооплачиваемую работу. И я принимаю это решение. Да, не советуюсь ни с мужем, ни с мамой. Можно было бы у подруги совета спросить, но в силу обстоятельств, их у меня ни одной.
Чуть больше десяти лет назад мы переехали с мамой из Молдавии. Это была чужая нам страна. Бабушка вышла там замуж, полюбив приезжего. Но нам так и не удалось там прижиться. А после смерти отца и бабушки с дедушкой, мама вернулась в Россию. Благо здесь осталась однушка. Бабушка благоразумно не стала её продавать.