Не проклинайте мужа Светом

Лисина Александра

— Дальше можешь не продолжать, — хмыкнула я, придвигая ближе бумагу и зажигая свечи. — Он просто побоялся, что ты опять ему все бутылки перебьешь. Разрушительное воздействие твоих воплей он успел запомнить с того времени, как мы праздновали тут сдачу экзаменов. Когда ты, расчувствовавшись, принялась горланить прощальную песнь и так расстаралась, что он потом два дня сгребал осыпавшиеся с полок осколки. И мы выплачивали ему немаленькую компенсацию, надеясь, что он не сразу выяснит, что бутылки разбились не только в зале, но и в погребе. Просто потому, что последний куплет ты допевала

лежа и долго пыталась понять, почему тебя никто не поддерживает.

Баньши стремительно покраснела, Шмуль, глядя на нее, сдавленно хихикнул, акинарцы заинтересованно переглянулись, а я взялась за перо, которое услужливо преподнес чем-то ужасно довольный Васька, и принялась вдумчиво творить. Послание к директрисе должно было выглядеть убедительно.

— Хель, у меня к тебе серьезный разговор, — заявил следующим утром Йерж, решительно подходя к нашему столику.

Завтракали мы поздно — вчерашние бдения, закончившиеся успешной вылазкой в преподавательский корпус, к ранней побудке не располагали. Соответственно, встали мы поздно, в столовке находились в гордом одиночестве, и было непонятно, что такого могло произойти, раз уж гордый старшекурсник надумал караулить нас тут с самого утра.

Я окинула хмурого целителя быстрым взглядом и подвинула ногой свободный стул.

— Доброе утро, Йерж. В чем дело?

Но целитель вместо того, чтобы присесть, подозрительно покосился на акинарцев.

— Они теперь с вами?

— Это что, проблема?

— Если вы им доверяете, то нет.

Я хмыкнула.

— Говори, что стряслось. И почему у тебя такая морда, будто кто-то помер.

— Пока еще никто не помер, — мрачно отозвался целитель, устало плюхнувшись на жалобно скрипнувший стул. — Но боюсь, до этого уже недалеко.

А затем вдруг повернулся к тихонько дожевывающему бутерброд ангелу и зло рыкнул:

— Ты что творишь, мелочь? Силы появились, так теперь обязательно надо мстить?

Мартин от неожиданности чуть не подавился.

— Чего?!

— Ничего! — окончательно вызверился целитель. — Из-за твоего «чего» я которую ночь не могу нормально уснуть! И не только я. Ты зачем студентов изводишь, сволочь? Да еще в такой извращенной форме?

— Йерж, ты спятил? — спокойно осведомилась я, похлопав закашлявшегося мелкого по спине.

— А ты за него не заступайся! — рявкнул целитель. Но услышал предупреждающее рычание оборотней — всех троих, само собой — и все-таки сбавил обороты. — Я думал, ты мне друг, Хель. И ангел твой… с виду овечка невинная, но в вашей компании вон в кого превратился. Не знал, что вы мне однажды такую подлянку подкинете.

Мартин недоуменно приподнял свои невзрачные крылышки.

— Что я такого сделал? Хеля, это из-за того, что я преподавателя обманул, да?

— Сейчас разберемся, — хмуро пообещала я, а затем недобро взглянула на Йержа. — Может, сперва расскажешь, что произошло? И почему ты решил, что к этому причастен Мартин?

— А то ты не знаешь! — буркнул старшекурсник, гневно сверкая глазами. — Небось с твоей подачи все и делалось. Сам он до такого ни за что бы не додумался.

— Йерж…

— С бесов начали, а теперь

за остальных взялись, да? — непримиримо вскинулся целитель. — Мало тебе было Асаки? Все никак угомониться не можешь? А ты подумала, каково будет мне разгребать после вас помои? Подумала о том, что я Жабе скажу? Как хочешь, Хель, но в этот раз я тебя покрывать не стану! И никаких зелий ты от меня больше не получишь! Вот так.

Я не выдержала и с силой хлопнула ладонью по столу.

— Так. А теперь еще раз и по порядку: что случилось, когда и где. И каким образом это связано с нами.

Раскрасневшийся целитель порывисто вскочил на ноги, но был тут же насильно усажен обратно. А когда понял, что Сар и Рас не собираются его отпускать, как-то разом сник и, устало опустив плечи, тяжело вздохнул.

— Не знаю, чего ты добиваешься, Хель, но УННУН — не площадка для твоих игр. И не место для сведения счетов.

— Скажи это бесам, — отрезала я. — И вампирам заодно.

— Некому уже говорить. Бесы и без того похожи на запуганных крыс. А вампир и вовсе остался один. Думаешь, просто так вам изменили расписание в этом году?

Я нахмурилась.

— При чем тут это? Я бесов после каникул вообще не видела. Решила, что эту гнусь на практику загнали до самых экзаменов. А Рисьяр мне не враг. Он это уже доказал.

— А что не так с нашим расписанием? — с подозрением уставился на целителя Шмуль. — Какое оно имеет отношение к бесам?

Йерж недоверчиво посмотрел сперва на него, затем на меня, на Мартина, на Зыряна. Затем встретился с недоуменным взглядом Ульки и озадаченно взлохматил волосы на макушке.

— Вы что, в самом деле ничего не заметили?

— Что мы должны были заметить? Бесов не видно с прошлого года — это факт, — пожал плечами Васька. — Лично меня данное обстоятельство радует, а вот причина их исчезновения абсолютно неинтересна.

— Достаточно того, что они не путаются под ногами, — поддержала оборотня баньши. — Личиана была очень на них зла за свой склеп и испорченные экспонаты. Думаю, это она попросила, чтобы бесы больше не появлялись на кладбище.

— Она действительно просила, — неожиданно сообщил Зырян. — Но бесов в УННУНе нет не поэтому — с нынешнего года для них организован отдельный курс с отдельным расписанием. А живут они теперь не в общежитии вместе со всеми, а в Городе. В Заброшенном квартале. И носа оттуда не кажут, переходя из класса в класс отдельными, специально для них выстроенными порталами, которые любезно предоставила госпожа Девелар. Наши пропуска аннулировали по этой же причине.

— Так ты все знал? — удивленно обернулся к оракулу фей. — А нам почему не сказал?

Зырян пожал плечами.

— Вы не спрашивали.

— А зачем их объединили в отдельный курс? — поинтересовалась я, на что Йерж всплеснул руками.

— Да чтоб с тобой не встречались, неужто не ясно? После смерти Гидеса они остались без вожака. А по темным законам убийца получает все! В том числе и право на лидерство. Но директриса ни за что не допустит, чтобы ты взяла их под свое начало. К тому же бесы боятся тебя до потери сознания и безмерно счастливы, что им разрешили поселиться отдельно.