Не пытайтесь это повторить
Шрифт:
– Девочки, – сказал Кашкин двум молоденьким гримершам, – займитесь нашими гостями. А я в студию.
Гримерши кивнули, но на Кашкина посмотрели без приязни. Видимо, он тут у всех сидел в поджелудочной железе.
Нас усадили в продавленные кресла перед зеркалами и принялись за работу.
– Вы оба очень бледные, – сказала одна из гримерш, раскладывая свой арсенал кистей, пуховок и спонжей. Я мельком взглянула на Леканта. Несмотря на природную смуглость, он сегодня действительно выглядел бледнее обычного. –
– Я вообще-то загорать не могу, – сказала я. – Бесполезно. А мой друг… Ему не до этого.
Пока нас гримировали, я думала о Елене Нейс и предстоящей поездке к губернатору. Далеко же меня занесло! И когда я только буду работать в музее и писать диссертацию?
Пуховки и кисти невесомо щекотали мое лицо, я искоса поглядывала в зеркало и понимала, что из нормальной, довольно симпатичной девушки превращаюсь в какую-то вампиреллу.
– Может, хватит тонального крема? – робко вякнула я.
– Да, пожалуй что и хватит, – деловито сказала гримерша и повернула мое кресло к креслу Леканта: – Ну посмотрите друг на друга, какие вы стали сногсшибательные.
Я взглянула на Леканта, он – на меня. Я еле сдержалась от хохота: передо мной сидел не сын света звезд, а какой-то спецназовец! Потом я заметила, что и он едва скрывает улыбку. Хм, представляю, как я выгляжу.
Мы поблагодарили девушек, сдерживаясь от хохота изо всех сил. Но когда покинули гримерную, дали волю эмоциям. Встали около мраморной колонны и принялись хохотать, положив друг другу руки на плечи.
Такими нас и обнаружил Кашкин.
– О, вы смеетесь! Хорошее настроение, понимаю. Очень здорово, что к нам на передачу придут такие позитивно настроенные люди.
– Я не… – хором начали мы с Лекантом, но потом смолчали, переглянувшись. А Кашкин заторопил нас:
– Идемте, идемте в студию.
Мы пошли за ним. Студия оказалась просторной комнатой, полной всякой техники. В центре, на небольшом подиуме, стоял круглый столик, три кресла и какая-то корявка в вазе, долженствующая обозначать букет или икебану.
– Нам сюда, – указал на стулья Кашкин. – Володя, дай свет по центру!
Зажглись софиты. Я чуть прищурилась. Ярко.
– Садитесь, – почти приказал нам Кашкин. – Напоминаю, сейчас будет прямой эфир. Так что постарайтесь красиво отвечать на вопросы, которые вам буду задавать я и наши телезрители.
– Хорошо, – хором сказали мы.
Кашкин что-то пробубнил под нос, а потом включилась камера… И началось!
– Здравствуйте, дорогие друзья! На часах – половина двенадцатого, и это значит, что в эфире ваша любимая программа «Щедровские времена». С вами я, Акакий Кашкин, и наши сегодняшние гости. Можно даже сказать, гвозди. Гвозди программы – Лекант Азимандийский и его подруга Тийя!
Где-то в отдалении громыхнуло
– Здравствуйте, – сказала я, улыбаясь в камеру.
– Благословение вам, – поприветствовал Лекант. Я почувствовала, что он нервничает. Бедный! Угораздило же нас!
– Как всегда, дорогие телезрители, вы можете во время программы звонить нам по телефону, присылать эсэмэс, а также заходить на наш сайт «вэ-вэ-вэ, кашкин тэ-вэ, ру». А теперь, с вашего позволения, я задам первый вопрос нашему гостю Леканту Азимандийскому: – Лекант, кто вы?
– Я дхиан Порядка, – сказал Лекант и нервно поправил волосы.
Милый, да не переживай ты так, это же программа Кашкина, а не Познера!
– И что это означает? – продолжал Кашкин.
– То, что я существо, созданное для сохранения порядка и приумножения благодати на Земле.
– Вы говорите, что вы созданы… Кто же вас создал?
– Высший дух Шамбалы.
– О, вот как! Понятно. И перед тем как мы уйдем на рекламу, скажите, Лекант: как там у вас, в Шамбале?
– По-всякому.
– З-замечательно. Небольшая реклама, дорогие телезрители, не переключайтесь!
Пошел блок рекламы. Рекламировали зубную пасту «Щедровский солдат» с уникальными биодобавками, полезными для зубов и десен, новый амулет для повышения потенции «Бесконечность-2», стиральный порошок «Гундося» (я им, кстати, никогда не стираю, предпочитаю «Болтайд») и мотокультиваторы «Скунс» производства Щедровского автоагрегатного завода.
Рекламу я слушала вполуха. Я видела, как Лекант напряжен, и волновалась за него. Да тут еще Кашкин бубнил:
– Лекант, сделайте оптимистичное лицо и более пространно отвечайте на мои вопросы и вопросы телезрителей. Вы же на ти-ви, а не в суде.
Лекант кивнул ему и посмотрел на меня. Я ободряюще ему улыбнулась.
Три, два, один, пи-ип!..
– Итак, дорогие телезрители, в эфире «Щедровские времена», у нас в гостях дхиан из Шамбалы Лекант Азимандийский и его подруга Тийя, и у нас есть первый звонок, вы в эфире, говорите, пожалуйста!
– Грхм, чхи, тьфу, здравствуйте! Алло!
– Здравствуйте, вы в эфире, алло!
– Меня зовут Васисуалий Бенедиктович, и я хочу задать вопрос господину дхиану: как он относится к политике модернизации, проводимой нашим президентом?
Лекант беззащитно улыбнулся:
– Я об этом ничего не знаю, господин Васисуалий Бенедиктович.
– Грхм, а-арх, с-с-ст, это означает, что вы вне политики, господин дхиан?
Тут вклинился Кашкин:
– Полагаю, и так понятно, что наш уважаемый гость действительно находится вне всякой политики и не знает ситуации, разворачивающейся в России. Он же буквально на днях явился к нам из Шамбалы! А Шамбала от Щедрого далеко!