Не рискуй
Шрифт:
Серьезно?
Почему эти люди не могли просто оставить меня в покое?
— Это так необходимо? — огрызнулась я.
— Для меня, да. Ты, Айви, ты заявляешься в Мустанг и решаешь мои проблемы с помощью денег другого мужика? Какого хрена?
— Грей...
— Это не круто, — грубо оборвал он меня, в его голосе нарастала ярость. — Швыряешь мне в лицо своего мужика и его деньги, Айви. Это... не... круто.
— Это не его деньги, Грей, а мои, — выпалила я в ответ, Грей отшатнулся, и на его лице отразилось удивление. Я продолжила: — Так
— Это его деньги, — настаивал Грей, удивление исчезло с его лица, ярость вернулась.
— Нет, Грей, — надавила я в ответ.
— Его, Айви, ты с ним живешь, трахаешься с ним, он использует тебя, твои волосы, твою задницу и твои ноги, чтобы заработать деньги, которые тебе платит, так что это его деньги. Господи, за все эти годы ты так ничему и не научилась. Все стало только хуже.
Расплавленная сталь пронеслась по моим венам, обволакивая позвоночник, и в этот момент я потеряла рассудок.
— Как ты смеешь? — прошипела я.
— Очень просто, — отрезал Грей в ответ.
— Ты понятия не имеешь, что между Лэшем и мной.
Он наклонился, выражение его лица, поза и тон говорили, что его гнев нарастал вместе с моим.
— Дорогуша, ты забываешь, что я видел тебя. Ты виляла своей упругой задницей прямо у меня перед носом. Я заплатил триста долларов за место на том шоу, как и сотня других мужиков у той сцены. Ты можешь говорить целый год, но тебе не убедить меня, что мужчина, которого ты трахаешь, просто так дал тебе все эти деньги. Он использует тебя так же, как и твой брат. За исключением того, что в отличие от твоего брата он имеет тебя другим способом, а ты так чертовски глупа, что позволяешь ему это.
— Ты не знаешь, какие у нас отношения, — огрызнулась я.
— Я точно знаю, — отрезал он.
— Нет, не знаешь, Грей. Лэш — гей.
Я так взбесилась из-за его слов и тона, что это просто вырвалось из меня.
Я хотела, чтобы мои слова испарились, прежде чем достигнут ушей Грея, но через наносекунду увидела, что чуда не произошло. Это стало понятно по шоку, отразившемуся на его лице.
И я должна была немедленно исправить нанесенный ущерб.
— Ты не можешь никому рассказать, — прошептала я.
Грей уставился на меня, не говоря ни слова.
В отчаянии я бросилась к нему и повторила:
— Ты не можешь никому рассказать. Никто не знает. Никто, кроме меня. Ты никому не можешь рассказать.
Грей посмотрел на меня сверху вниз, все еще не в силах вымолвить ни слова, и я подняла руку, стиснула в кулаке его рубашку и прильнула к нему.
— Грей, ты должен пообещать мне, что не скажешь ни слова. Он доверяет мне. Я единственная в этом мире, кому он доверяет. Я знаю о нем все, он знает обо мне все. Единственная причина, по которой он сделал мне этот подарок, заключалась в том, что он доверил мне хранить его секрет. — Я прижалась теснее, приподнимаясь на цыпочки. — Пожалуйста, Грей, умоляю. Он мой единственный друг в этом мире, и он мне доверяет. Ты должен пообещать, что никому не обмолвишься
Взгляд Грея скользнул по моему лицу, задержавшись на нем, но он по-прежнему ничего не говорил.
— Пожалуйста, — прошептала я, чувствуя, как слезы навернулись на глаза, слыша отчаяние в одном единственном слове, Грей поднял руку, обхватывая мой кулак с зажатой в ней рубашкой, его касание было крепким и теплым.
— Айви, кому я могу рассказать? — прошептал он в ответ.
— Никому, пожалуйста, пообещай мне, — взмолилась я, и его пальцы сжались.
— Я обещаю, дорогая.
Я уставилась в его глаза, ища малейший признак того, что он мне лжет, и, когда ничего не увидела, выдохнула.
Потом я поняла, что прижимаюсь грудью к его груди, моя рука вцепилась в его рубашку, а его рука держала мою, поэтому я отдернула руку и сделала два шага назад.
Грей наблюдал за этим и продолжал пристально смотреть, даже когда я остановилась. На его лице не было ярости. Никакого шока.
Но он все еще изучал меня настороженным взглядом, некие мысли крутились в глубине его глаз.
Я услышала телефонный звонок, он исходил из заднего кармана джинсов Грея, но он проигнорировал его, и я тоже.
Я сделала еще один успокаивающий вдох, выпустила его и вместе с ним собралась с мыслями.
Итак, придя в себя, я спокойно заявила:
— Не понимаю, что сподвигло меня помочь тебе, но дело сделано. Если это ранит твою гордость, уверена, ты справишься. Но миссис Коди отнеслась ко мне с добротой, хоть сделала это по-своему, и мне не нравилось, что она не будет жить в чистом доме, где ей нравилось. И Мустанг был по-своему добр ко мне, и мне не нравилось, что он теряет свое наследие. Так что, имея для этого средства, я захотела помочь. Прошу, прими это, двигайся дальше, также поступлю и я.
Его телефон перестал звонить только затем, чтобы начать снова.
Но он проигнорировал его, продолжив смотреть на меня.
Когда его телефон снова перестал звонить, а Грей продолжал молчать, я сказала:
— Грей...
— Она там, — перебил он меня шепотом, — я только что ее видел.
Я почувствовала, как мои брови сошлись на переносице, и спросила:
— Что?
Его телефон снова зазвонил, он пробормотал: «Черт», потянулся к заднему карману, вытащил его, посмотрел на экран, открыл и приложил к уху.
— Джейни. Сейчас не время.
Я уставилась на него, сильно желая, чтобы он не был таким красивым, очень сильно желая не выдать секрет Лэша, и, наконец, желая, чтобы он просто ушел, и я могла бы начать свой киномарафон.
Этот марафон, несомненно, включил бы в себя пару коробок носовых платочков, но неважно. Я выживала раньше, выживу и теперь.
Просто сейчас мне нужно держать себя в руках.
Я пересекла просторный номер, который начинался с чего-то вроде гостиной. Она вела через широкий открытый дверной проем в другую комнату, где стояла двуспальная кровать, рядом находилась огромная, безупречная ванная комната, а в конце — куча шкафчиков и встроенный шкаф. За полкой, уставленной хрустальными бокалами разного размера, было зеркало, мини-бар, который не был таким уж маленьким, сейф за шкафом и тому подобное дерьмо. Комната была просторной, удобной и элегантной. Недавно отреставрированной и милой.