Не родись красивой: Триумфальное возвращение
Шрифт:
Перевернув последнюю страницу, Андрей, удрученный, обхватил голову руками. Недопитая бутылка виски упала и скатилась на пол. Остатки содержимого пролились, пятная пушистый светлый ковер, но он не замечал этого. Он думал только об одном – что уже слишком поздно и он ничего не сможет изменить...
Он потерял Катю – свою единственную, нежную, добрую, любящую Катю, навсегда!
– Ты сам все разрушил, Жданов. Ты не заслуживаешь такой женщины!
В таком состоянии Малиновский и обнаружил Жданова. Рома поднял с пола пролившуюся и теперь совершенно пустую бутылку, пощелкал неодобрительно языком и
– Что же я наделал? О чем я вообще думал? Я виноват, как я виноват... как мне теперь оправдаться?
– Андрей, что происходит? Что ты там читаешь, дай-ка сюда, – Малиновский потянулся к толстенькой тетрадочке, которая лежала перед Андреем.
– Оставь! Не смей трогать! – взвился Андрей, накрывая тетрадку всем телом.– Это дневник... Дневник Кати. Пушкаревой.
– Да? И какие оценки? – попытался сострить Малиновский. Но тут же поправился, заметив, как сжимаются в боевой готовности кулаки и бледнеют от гнева скулы Жданова: – О Господи, вечно меня заносит. Я хотел сказать, ты его, конечно, почитал?
– Почитал, и теперь я все понял! Меня полюбила лучшая женщина на земле, а я... я все так бездарно испортил. Оставил в этом светлом и чистейшем существе только обиду и злость. Она, как никто, заслуживает любви и нежности. А я их ей не дал, понимаешь, не дал! Что мне делать?
Жданов сперва угрожающе поднялся из-за стола и хлопнул по крышке ладонью, потом разом обмяк, словно вложил в удар все свои силы, сел и беспомощно посмотрел на Малиновского:
– Погоди! Сядь и остынь... На фоне этого благонравного Михаила ты будешь выглядеть полным идиотом! Ты этого хочешь?
– Катя думает, что все было игрой от начала и до конца. Но ведь я только сначала исполнял твои инструкции, а потом я на самом деле полюбил ее... – тут Андрей лихорадочно вскочил и, оттолкнув с дороги опешившего от его монолога Романа, заторопился к двери:
– Мне нужно поговорить с Катей. Я все объясню, и она меня поймет. Я остановлю ее, во что бы то ни стало...
– Какая пара! Загляденье! Этот повар смотрит на Пушкареву как на лапшу быстрого приготовления! – Виктория прямо с порога принялась громогласно отчитываться подруге о блестяще выполненном задании.– Ничего, не долго нам осталось мучаться! «Бабсовет» только и обсуждает, что этот Миша предложил ей работу в новом ресторане, в Питере...
– Как трогательно! – презрительно скривилась Кира.
– Отвез бы он нашу красотку куда подальше, дышать стало бы легче... Правда, Кир?
Кира не отвечала, она смотрела на Викторию глазами, полными удивления.
Вика бросила взгляд на носки туфель, колготки, платье – нет, все в порядке, и только тогда до нее дошло, что подруга смотрит не на нее, а на кого-то позади – в дверях. Она оглянулась и увидела Жданова!
Тот стоял, едва заметно покачиваясь, как привидение – бледный, растрепанный, с пустым, обращенным внутрь себя взглядом. Но! – отметила Вика, – совершенно трезвый!
– Андрюша, что случилось? – опасливо спросила Виктория.
– Она уже уехала... Почему все ее от меня прячут? Они что – сговорились? Дай мне номер ее мобильного! Сейчас же!
– Чьего? – не поняла Клочкова.
– Мобильный телефон Кати Пушкаревой!!!
– Так значит, это правда, что Катя хочет уйти из «Zimaletto»? – неуместно улыбнулась Виктория.
– Так... – Андрей отпустил дверную ручку и, всем телом выражая угрозу, двинулся в кабинет.– Когда она собирается уходить? И почему я ничего не знаю? Почему вы молчите? Сейчас, дорогие мои, вы все мне расскажете. Все, что вам известно, в подробностях!
Перепуганная Виктория протараторила то немногое, что знала. Жданов вылетел в приемную, громко требуя машину. А Кира все это время просто стояла, молча наблюдая за происходящим.
– А теперь позволь мне поделиться своими соображениями, – тихо сказала она, когда за Ждановым захлопнулись двери лифта и в приемной воцарилась тишина.
– Ты уверена, что хочешь ими поделиться прямо здесь? – Клочкова на всякий случай предусмотрительно выглянула в коридор и плотно прикрыла за собой двери.
– Я считаю, что президентом «Zimaletto» должен стать Андрей! После ухода Пушкаревой... Я его поддержу, и он увидит, он сразу поймет, что единственный человек, кто остался с ним рядом, это я...
Вика глубоко вздохнула, с жалостью посмотрела на подругу и закончила ее мысль:
– И когда он это увидит, сразу же к тебе вернется.
– Вернется!
– Может быть... – Клочкова больше ни секунды не верила в возможность такого счастливого исхода, но не стала уничтожать мечту единственной подруги.
ГЛАВА 31
Автомобиль Андрея несся по вечерним улицам с такой скоростью, что казалось, будто он летит над мокрым асфальтом. В его висках то лихорадочными молоточками бились, то звенели как колокольчики слова и из Катиного дневника:
«Мой единственный, нежный и удивительный Андрюша! Как мне было хорошо с тобой! Это глупо, но мне часто хочется, чтобы ты когда-нибудь прочитал эти строки. Сама я вряд ли объясню тебе то, что происходит со мной»
– Прости меня... Прости! – шептал он, чувствуя, как в глазах закипают слезы.
«...Я давно простила тебя. Ты уехал, и мне стало плохо. Прошел месяц, целый месяц, четыре недели, тридцать дней и ночей, семьсот двадцать часов, сорок три тысячи двести минут... Ты появился, и я опять медленно схожу с ума, я не в силах смотреть, как у Андрея развивается роман с другой! Я желаю ему счастья с Надеждой! А мне нужно как можно скорее уйти из «Zimaletto». Нет, мне нужно бежать. Бежать и не оглядываться!»
– Бежать... и не оглядываться....– морщась от тягучей боли внутри, повторил Жданов и решительно стряхнул и боль, и туман слез. Сказал твердо, как если б Катя могла его слышать: – Я верну тебя, Кать. Я обязательно тебя верну!
– Поймите, я должен ее вернуть! – горячо повторял Андрей, не отпуская Елену Пушкареву. Ему удалось убедить Катину маму поговорить с ним, и теперь они стояли у подъезда, чувствуя себя крайне неловко из-за сновавших мимо жильцов.– Я первый раз встретил такую девушку. Она искренняя, добрая, преданная... Для меня женщины всегда были развлечением, а Катя все перевернула. Она даже такого, как я, заставила понять, что такое настоящая любовь! Я же люблю ее, я с ума схожу... Только теперь она мне не верит...