Не родись красивой. Помощник президента
Шрифт:
Глава 30
Милко ушел, а Ольга Вячеславовна, вздохнув, принялась упаковывать платья. В мастерскую заглянули Кира и Вика.
– Как приятно, когда вокруг бурлит красивая жизнь! – сказала Виктория, вынимая из коробки платье и с восхищением разглядывая его.
– Кто просил лезть? – рыкнула на нее Ольга и отобрала платье. – Только упаковала.
– Надевать-то их будут без упаковок, – обиженно сказала Клочкова.
– Их вообще надевать
– Ольга Вячеславовна, хватит шутить, – попросила Кира. – Пора начинать показ.
Ольга покачала головой. Показ срывается. Милко в истерике. С фабрики привезли совсем другие модели. Вся коллекция пошита из другой ткани. Теперь образцы исчезли, и появилось это… Такой сюрприз перед самым показом! Возможно, это какое-то недоразумение. Маэстро пошел разбираться. Брать Бастилию, то есть склад, приступом. Сказал, не будет его моделей – не будет и показа.
Кира опустила плечи и в изнеможении прислонилась к стене.
– Ну, где же Милко? – спросила она через несколько томительных минут. – Ольга Вячеславовна, сделайте хоть что-нибудь.
– Что я – волшебница, что ли? – сердито отозвалась Ольга. – Показ новой коллекции, называется. Ни коллекции, ни автора!
– Пусть наденут что есть, и на подиум, – предложила практичная Вика.
– Ага, а еще можно нагишом! – подхватила Ольга Вячеславовна. – Эффекту больше будет! Будет этот…Как его…Слово еще такое дарацкое…Постмодернизм!
В мастерскую ворвался разъяренный Милко и сразу накинулся на своих «рыбок»:
– Что вы ходите туда – сюда? Нечего здесь маячить!
– Наконец-то, Милко. Мы уже в панике, – обрадовалась Кира.
Девушки, решив, что пора одеваться, потянулись к платьям. Маэстро в ярости пнул одну из коробок и отдал распоряжение расходиться по домам. Показа не будет!
– Что за истерика, Милко? Что случилось? – потребовала объяснений Кира.
– Милко? – начал орать маэстро. – Милко здесь больше нет. Он умер, ушел, уволился.
– Да объясни ты толком! – не выдержав, прикрикнула Кира. – Где твои модели? Ты что-нибудь разузнал?
– Я узнал только одно, – он жалобно посмотрел на нее. – Андрей Жданов теперь наш господь бог, который единолично все решает. Поздравляю всех с этой новостью! Аллилуйя!
Маэстро театрально упал в ближайшее кресло, принял позу скорбящего и начал скорбеть о тяжелой судьбе художника. Вся привезенная коллекция – дешевка. Ткани – дрянь. Весь труд – дни и ночи напролет – насмарку. Теперь все будут говорить, что Милко Вуканович – грошовый придворный шут.
– Раз тебе терять нечего, может, выпустишь девчонок в этом? Авось пронесет, – предложила Ольга Вячеславовна…
– Нет, – покачал он головой. – Милко – это знак качества. Для меня самое дорогое – это
– Подожди, Милко, – остановила его Кира. – Ты нам еще пригодишься. Где твои образцы?
– Закрыты на складе, – пожаловался он. – По приказу Жданова.
– Вика, – обернулась к подруге Кира, – скажи своему шефу, чтобы срочно пришел сюда. Если, конечно, он не хочет вылететь в трубу с новой коллекцией. Ольга Вячеславовна включите музыку.
– Правильно: умирать, так с музыкой, – кивнула Ольга.
– Стоп, умирать никто не будет, – спокойно сказала Воропаева и объяснила: – Это чтобы в зале не услышали скандала! Я за себя не ручаюсь!
***
В демонстрационный зал стекались приглашенные гости. Уже собрались и партнеры, и поставщики, и журналисты.
– Благодарю вас, господа, – приветствовал гостей Жданов. – Очень приятно видеть вас в «Zimaletto». Через несколько минут начнется показ новой коллекции. Наберитесь терпения.
– Андрей, скажи несколько слов для женского журнала, – сказала Юлиана, подводя к Жданову миловидную журналистку.
– С радостью, – лучезарно улыбнулся он. – Для женского журнала я готов говорить часами!
– Андрей Павлович, – девушка включила диктофон, – расскажите, пожалуйста, об особенностях вашей новой коллекции!
– Уверен, у нас будут как поклонники, так и противники, – решительно начал он. – Тем не менее, скажу без ложной скромности, коллекция необычна и оригинальна. Впрочем, в «Zimaletto» по-другому и быть не может…
– Андрей Павлович. Простите, я помешала, – рядом с ним появилась Вика.
Клочкова выразительно посмотрела на журналистку и та, сообразив, что интервью отменяется, поблагодарив Жданова, отошла. Продолжая улыбаться, Андрей повернулся к Виктории и прорычал сквозь зубы:
– Какого черта? Нашла время и место!
– Андрей, – послышался рядом голос Юлианы, – я тебя еще немного помучаю. Французский журналист ждет.
– Сейчас подойду, – кивнул он. Но стоило Виноградовой отойти на два шага, снова зарычал на Клочкову: – Слышала? Я занят!
– Но Кира просила, – жалобно сказала Вика. – Там в мастерской скандал. Милко в истерике.
– После показа разберусь с этим психом, – махнул рукой Жданов, собираясь уходить.
– Но показа не будет! – схватила его за руку Вика.
Она тянула Андрея в мастерскую, и тот уже не сопротивлялся. Как только они вышли из зала, подгонять Андрея и вовсе не пришлось. Он стрелой летел по коридору.
– Что это значит? – заорал Жданов, ворвавшись в мастерскую. – Ты видел зал? Все ждут начала.
– А ты видел вот это? – Маэстро сунул ему под нос злосчастное платье и затряс им: – Где мои образцы?