Не родись пугливой

Хрусталева Ирина

– Нам нужно пройти по двору до третьего корпуса и там подняться на четвертый этаж, – произнесла она и, взяв Киру за руку, потащила ее к выходу. – Пошли быстрее, Кирюша, чем скорее мы отсюда наконец уйдем, тем скорее окажемся у меня дома, в безопасности. Сейчас главное – попасть в палату к твоему шефу, ты ему быстро, в двух словах, все объяснишь, и сваливаем.

– Разве можно объяснить в двух словах, что происходит? – проворчала Кира. – Я, если честно, даже не знаю, с чего начинать.

– Начинай с самого сначала, так надежнее, –

фыркнула Катя. – Ай, на тебя надеяться… сама в палату пойду и сама ему все скажу, а сейчас – бежим!

Девушки бегом добежали до третьего корпуса и беспрепятственно вошли в лифт, который поднял их на четвертый этаж.

– А как нам узнать, в какой палате лежит шеф? – шепотом спросила Кира у подруги.

– Сейчас сразу увидим, там же охрана стоит или сидит, – ответила Катя, внимательно всматриваясь в длинный коридор. – Атас, – шепнула она и, схватив подругу за руку, затащила ее за угол. Она осторожно выглянула и снова зашептала: – Кажется, здесь какой-то шабаш докторов, их там человек десять.

– Где там-то? – спросила Кира.

– Да вон из той двери вышли и теперь стоят, что-то обсуждают.

– И что нам теперь делать?

– Ждать, что же теперь остается? – пожала Катя плечами.

– Нет, вы только посмотрите на этих практикантов, – услышали девушки возмущенный голос и резко повернулись на его звук. В их сторону плыла тетка необъятных размеров, с ведром и шваброй в руках.

– Чего прохлаждаетесь? А ну, давайте тряпки в руки и по палатам, полы мыть, – строго приказала она.

– Да нет проблем, тетенька, – радостно подхватила Катя. – Мы как раз и стоим здесь, ждем дальнейших распоряжений. Давайте ведро, тряпочку, мы это мигом! Кира пыль везде протрет, я полы помою.

– Какая я тебе тетенька, – нахмурилась женщина. – Меня Дарья Степановна зовут, старшая нянечка.

– Дарь Степанна так Дарь Степанна, нам все равно, – весело ответила Катя. – С какой палаты начинать?

– С первой, с какой же еще, – буркнула женщина. – Наприсылают разных вертихвосток, никакого толку от них. Цельный день только и знаю, что гоняюсь за ними да в курилке вылавливаю, – ворчала она, удаляясь в другую сторону коридора.

– Бог в помощь, подружка, – весело проговорила Екатерина, показывая на ведро и швабру. – Вперед, и с песней.

Девушки немного подождали, пока врачи разойдутся каждый по своим делам, и, как только последний скрылся из поля их зрения, не сговариваясь, ринулись к той палате, где увидели охранников.

– Ребята, расступитесь-ка, нам нужно провести санитарную обработку, – весело проговорила Катя, глядя на двух молодых парней, сидящих рядом с палатой.

– Утром же уже проводили, – ответил один из них.

– То было утром, а сейчас уже дело к вечеру, два раза положено, – строго ответила Екатерина, сдвинув брови к переносице. – Это вам не хухры-мухры, а хирургия, здесь все должно быть стерильно.

Охранник встал

со стула, открыл перед девушками дверь и прошел вместе с ними в палату.

– А вот этого делать нельзя, молодой человек, – остановила его Катя. – Говорю же, что здесь все стерильно, больной после операции. Мало ли какую вы можете бациллу занести на своем костюме и ботинках? Стойте за дверью, мы быстренько здесь все помоем и уйдем.

Охранник окинул внимательным взглядом палату, что-то недовольно проворчал, но за дверь все же вышел. Кира тем временем осторожно приблизилась к кровати Ганшина и посмотрела на его бледное лицо. Глаза мужчины были закрыты, а в руке торчала иголка от капельницы.

– Илья Борисович, вы спите? – тихо произнесла девушка и, не получив никакого ответа, растерянно обернулась к Екатерине. Та стояла у двери и, прилипнув к маленькой щелке, наблюдала за коридором.

– Кать, он спит. Что делать-то? – растерянно прошептала Кира.

– Буди, что еще остается, – ответила та.

– Я боюсь!

– Тогда пошли отсюда.

– Но как же? Я ему собиралась все рассказать.

– Потом расскажешь.

– Когда потом-то? Неизвестно, сколько он здесь пролежит, – возразила девушка.

– Все, поздно об этом теперь говорить. По коридору идет какой-то врач с бабой, вполне возможно, что сюда, – зашептала Екатерина. – Кирюша, пора сматываться, – нервно оглянувшись на подругу, сказала она.

– Может, он все же проснется, – ответила та и вновь повернулась к Ганшину. Кира посмотрела на него растерянным взглядом и уже было открыла рот, чтобы вновь позвать его по имени, как опять услышала голос своей подруги.

– Может, хватит на него молиться? Дерни за нос, сразу же проснется, – с раздражением зашептала та. – Говорю же, там какой-то врач с бабой! Все, хана, кажется, мы влипли, – пробормотала девушка и отскочила от двери, точно укушенная.

Дверь резко распахнулась, и на пороге материализовался пожилой доктор вместе с женщиной. Та, как только увидела в палате посторонних, почему-то резко отвернулась и сделала вид, что закашлялась. Катя же тем временем не растерялась и, схватив швабру, начала с остервенением тереть пол, причем сухой тряпкой. Ведро так и продолжало стоять без воды. К счастью, доктор не обратил на эти мелочи внимания, и, бросив:

– Девушки, прошу покинуть палату, нам нужно пообщаться с больным, – стремительно подошел к койке Ганшина.

Кате с Кирой не нужно было повторять дважды. Их сдуло из палаты так быстро, как будто здесь только что пронесся внезапный ураган «Катрина». Так же стремительно они просвистели по коридору и остановились только у лифта. Тот достаточно быстро приехал, и девушки шмыгнули в кабину.

– Наверное, это даже хорошо, что шеф спал, – проговорила Кира. – Я, как только его увидела, сразу же перепугалась до смерти, сомневаюсь, что смогла бы ему все рассказать.