Не рычи на меня, Медведь!

Бахарева Мария

Баба Нюра засобиралась, одевшись в тулуп и накинув теплый платок на голову.

— Я сейчас, — улыбнулась она мне. — Схожу, попрошу чтобы Егор, внук соседский пришёл, помог тумбу с телевизором переставить.

И она выскочила за дверь. Вернулась через пару минут.

— Сейчас придёт, — начала она собирать на стол. — Закончат с дедом рубить дрова и придёт.

— Мне сон странный снился, — задумчиво произнесла я, наблюдая, как бабушка выставляет на стол разную снедь.

— И что же

тебе снилось? — усмехнулась баба Нюра, откуда-то из-под пола.

— Будто я убегаю, а меня кто-то поймать пытается. Но я не вижу кто это. А потом, появляется какой-то мужик и говорит, что он меня нашёл. И я его вроде знаю, но вспомнить не могу, кто это, — пожала я плечами.

— Вот, грибочки достала с погреба, — обтирая тряпкой банку, улыбнулась бабушка. — Сама собирала по осени. Вкусные. Семёнович их уважает. А что про сон твой, так это может быть переживания какие-то. Из-за того, что ты не помнишь себя. А может подсказки какие. Подумай, может вспомнишь что-нибудь про себя и про то, как тут оказалась.

— Подсказки? — нахмурилась я.

— Ну да, сегодня не вспомнила, вспомнишь завтра или послезавтра, — пожала плечами бабушка и снова улыбнулась. — Но как-то к тебе надо обращаться, не буду же я тебя постоянно «девонька» звать. Давай попробуем подобрать тебе имя? Вдруг что-то откликнется и ты вспомнишь своё?

Она начала перечислять имена, а я пыталась понять, что из них откликается или знакомо мне.

— Аня…, Таня…, Лена…, Катя…, Настя…, Ната…, Саша…, Женя…, — перечисляла она.

Я только разочаровано мотала головой.

— Давай попробуем что-нибудь более необычное, сейчас любят называть детей как-то вычурно, — вздохнула бабушка. — Кристина…, Эльвира…, Анфиса…, Алевтина…, Николета…, Жанна…

— Ой, вот Жанна какое-то знакомое имя, — нахмурилась я.

— Может твоё и есть? — обрадовалась баба Нюра.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Просто что-то знакомое.

— Ну может мы тебя так и будем звать? — задумчиво произнесла баба Нюра и поправила платок на голове.

— Нет, это точно не моё имя, просто… не знаю даже, — начала я. — Как-то неприятно становится даже.

— Хм… может заклятая подружка? — задумчиво хмыкнула баба Нюра. — А не она ли тебя опоила, да в лес вывезла? Может не поделили чего с ней?

Я только пожала плечами.

— Ладно, сейчас Семёнович с внуком придут, может ещё имена предложат, авось и откликнется твоё, — улыбнулась баба Нюра и протянула мне кружку с отваром. — Давай-ка ещё выпей. А позже я посмотрю, что там с твоей головушкой творится.

— Как посмотрите? — удивилась я.

— Попробую, давно такого не делала, но попробуем помочь тебе вспомнить, — загадочно произнесла женщина.

— А это не опасно? — насторожилась я.

— Нет, милая, не опасно, —

ласково произнесла бабушка.

Я вздохнула украдкой, всё равно было как-то… нет, не страшно. Скорее необычно и волнительно. А вдруг это и правда поможет мне вспомнить? Но тут же меня посетила и другая мысль: а что, если эта потеря памяти уберегает меня от чего-то страшного? Что если вспомнив всё, я узнаю что-то такое, после чего не захочу жить?

Я похолодела, чувствуя как живот скрутило ледяным комком ужаса. Сердце будто замедлило свой ритм, в ушах зашумело, на лбу выступила испарина, я прерывисто задышала, тяжело всасывая в себя воздух. И шёпот, он врывался в мою голову, с настойчивостью налогового инспектора. Слов я не могла разобрать. Но этот голос мне был знаком.

— Что с тобой, девочка? — бросилась ко мне баба Нюра.

— А что со мной? — просипела я, не узнавая своего голоса.

Глава двадцать вторая

Тая

Баба Нюра встревожено посмотрела на меня, оттянула веки, заглянув в глаза.

— Ты вся побледнела, — испуганно произнесла старушка, проведя рукой по моему лбу. — И взмокла.

Бабушка кинулась куда-то за печку, вероятно в другую комнату, чем-то загремела там и принесла медицинский чемоданчик. Достала аппарат для измерения давления. Померила мне его дважды, пощупала пульс, поставила градусник и дала какие-то таблетки.

Через несколько минут меня отпустило. Я задышала ровнее, бессильно откинувшись на подушки. Баба Нюра снова померила мне давление и проверила температуру.

— Ну вот и всё хорошо, — ласково улыбнулась она, вытирая мне пот со лба полотенцем. — Как ты себя чувствуешь?

— Вроде нормально, — слабо ответила я и попыталась улыбнуться.

— Ты что-нибудь видела? Слышала? Расскажи мне, это может быть важно для твоего лечения, — строго сказала она.

— Нет вроде, — неуверенно произнесла я тихо. — Только будто бы шептал кто-то в голове, но я не могла разобрать что именно.

— Галлюцинации, понятно, — нахмурилась баба Нюра и отошла к стеллажу с баночками и банками. — Так, где же это было…

Она перебирала склянки, открывала их, нюхала, что-то бормоча себе под нос.

— А, вот же оно! — радостно произнесла она, доставая маленький пузырёк с каким-то порошком внутри. — Сейчас, милая, погоди пару минут, сейчас мы всё сделаем.

— Что сделаем? — сглотнула я, почувствовав себя совершенно неуютно.

— Кто-то пытается наложить на тебя руку, милая, но не бойся, мы сейчас сделаем одну штуку, так, чтобы впредь неповадно было, — усмехнулась старушка и поставила кастрюльку с водой на плиту.