Не сходить с пути прямого...
Шрифт:
Аргус Филч был в шоке. Наверное, такое случилось в первый раз за все годы его работы в школе. В дверь его кабинета постучалась студентка и, скромно потупив глазки, сказала, что хотела бы ознакомиться со списком запрещенных предметов. Потрясенный завхоз впустил Гарри к себе, и тот принялся добросовестно изучать здоровенный листок пергамента на стене, в этом году в нем значилось 674 предмета. Минут через десять, когда Гарри не перевалил еще за второю сотню, он читал совершенно искренне, ибо ему было интересно. Многие из значащихся здесь объектов были ему совершенно не знакомы, и непохоже, чтобы причиной тому была разность между мирами…
В общем, через десять минут где–то неподалеку, Гарри мог бы точно сказать, где,
— Никуда не уходи! — рыкнул завхоз, вылетая наружу. — Я скоро вернусь!
Гарри никуда и не собирался уходить. Едва дверь за завхозом закрылась, он шмыгнул к его столу. На этом самом столе возвышался заветный ящик, на котором красовалась табличка: «Конфисковано, очень опасно». Именно тут и следовало искать одну из самых полезных вещей — Карту Марадеров. Как подумаешь, что такое сокровище, творение отца и его друзей, столько лет пылилось без дела — слезы наворачиваются…
— Алохомора, — крышка послушно сдвинулась с места, внутри было почти пусто, лишь один–единственный кусок пергамента. Гарри даже не стал проверять, то ли это. Пергамент мгновенно перекочевал к нему в карман, а его место занял другой, ничем не отличающийся от него листок. Гарри им запасся еще до школы, он лучше, чем кто бы то ни было, знал, как он выглядит. Даже Марадеры, его создатели, не держали пергамент в руках больше двадцати лет, он же последний раз им пользовался два–три месяца назад, а подделать чистый литок… Трудно придумать что–либо проще.
Вся операция не заняла и полминуты, и вот Гарри уже вновь вчитывается в бесчисленные названия запрещенных объектов. Минут через пять вернулся недовольный Филч, оно и понятно, кто–то рванул в коридоре какую–то шашку, а никаких следов не осталось. Все свидетели клянутся, что взрыв произошел на пустом месте. Оно и понятно — Гарри лично установил эту небольшую петарду, одновременно исполняющую роль дымовой шашки. Маленькое заклятье невидимости, и дело в шляпе. А дальше никакой магии, просто медленно тлеющий фитиль, рассчитанный на полчаса. В школе электроника может и не работает, но порох — он остается порохом… Разраженный завхоз довольно невежливо попросил Гарри выметаться, тот, хоть и изобразил оскорбленную невинность, не стал возражать.
Вернувшись в гостиную Гриффиндора после прогулки по окрестностям замка, Бетти обнаружила свою сестру за работой. Та сидела в одиночестве за столом и, почти не сверяясь с лежащим рядом учебником, строчила свое сочинение по Трансфигурации. Большинство поглядывали на нее, как на слегка сумасшедшую.
— Полли, нам же это только к следующей неделе… — шепотом сказала она, осторожно садясь рядом с сестрой. Она уже почти готова была услышать горячий ответ в стиле Грейнджер, что следует все делать сразу, чтобы потом иметь время для чтения, и что, вообще, мы здесь чтобы учиться…
— Знаешь, Бетти, — вместо этого шепотом ответила ей та, кого она продолжала называть и считать сестрой, — жизнь научила меня все делать, когда можешь. Кто знает, что случится завтра? Может, будет уже не до уроков… Вдобавок, скажу прямо, это для меня настолько просто, что лучше сделать сразу, а то потом будет лень… А так, состряпаю что–нибудь, получу «В» и порядок, — говоря это, он смотрел на сестру, а его руки продолжали писать, даже не сбиваясь со строчки.
Свою работу Гарри закончил минут через десять, МакГонагалл заказывала один свиток, один свиток она и получила — ни больше, ни меньше. Поманив за собой сестру, он поднялся в спальню девочек.
— Бетти, хочу тебе кое–что показать… — и Гарри жестом заправского фокусника достал откуда–то заветную карту. — Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.
Бетти разинула рот при виде появившихся надписей и карты, кто такие Марадеры, она знала. Гарри потребовалось минут десять, чтобы рассказать ей о карте,
На следующий день первым уроком было сдвоенное Зельеварение, и, воистину есть вещи, которые не меняются, оно было общим для красного и зеленого факультетов. Этот урок сильно напоминал тот, на котором Гарри присутствовал шестнадцать лет назад, только изменились некоторые актеры. А именно: тут было двое из семьи Поттер, что компенсировало отсутствие Рона Уизли на их факультете. Гермиона, конечно же, была здесь, Пуффендуйцы и Рейвенкловцы были теми же. Из Слизерина было на одного ученика больше, этим учеником был все тот же Рон, тут он тоже сумел наскрести себе на «Выше ожидаемого». Он сидел на отшибе, ибо никто из его дружков–сокурсников не попал сюда, а все остальные слизеринцы сидели вместе с Драко Малфоем. Слизнорот тепло встретил всех, кого принимал в своем купе, но не удостоил Рона даже взглядом. А потом принялся показывать все те же зелья, что были выставлены в прошлый раз. Гермиона вновь обратила на себя внимание учителя назвав первые три зелья, Гарри знал их не хуже, но не стал вмешиваться. Речь зашла про Амортенцию, Гарри с любопытством вдохнул аромат варева. Для него оно пахло свежим воздухом, где одновременно был и запах леса, и моря, и горный воздух… Запах свободы. Именно с лесом, горами и морем ассоциировалась свобода у бывшего узника Азкабана. И, кроме того, там угадывался легкий, чуть заметный аромат… так пахла Дженифер, она пользовалась какими–то очень специфическими духами, Гарри так и не смог выяснить, где она такие доставала. Дженифер… Гарри поспешил сменить направление своих мыслей. Тем временем разговор перешел на последнее золотистое зелье, и оно вновь было объявлено наградой, а готовить предстояло все тот же Напиток Живой Смерти. Переделанный Принцем рецепт Гарри помнил наизусть.
Он сидел между Гермионой и своей сестрой. Мисс — Всезнайка, поминутно сверяясь с книгой, принялась со страшной скоростью шинковать корешок, Бетти гораздо медленнее, вдумчиво начала работать со своим котлом. Для порядка Гарри раскрыл учебник, но даже ни разу туда не посмотрел, настойка полыни заняла свое место в котле, серебреный нож выдавил из сморщенной кочерыжки невероятное количество сока. Помешивание по особому, не согласующемуся с каноном, способу принесло свои плоды. К окончанию условленного времени его настойка была абсолютно прозрачна.
Слизнорот, остановив работу учеников, принялся обходить класс, он просмотрел работы слизеринцев, творение Рона не было полным провалом, но не заслуживало ничего лучше, чем «Слабо». Остальные справились кто как, Малфой получил одобрительный кивок. Профессор обошел другие факультеты, а потом приблизился к трем гриффиндоркам. Гермионино зелье, хоть и незаконченное, тоже было удостоено кивка, творение Бетти было встречено чуть разочарованным покачиванием головы. А потом Гораций глянул на полностью готовое варево ее сестры. Его глаза расширились от удивления, потом он широко улыбнулся.
— Несомненная победа, великолепно, Полли, я вижу, что Вы истинная дочь вашей матери! Просто великолепно! — он зачерпнул ковшиком немного субстанции и вылил назад. — Примите ваш приз! — флакончик с полезным зельем перекочевал к Гарри… во второй раз.
Все, кроме, пожалуй, Бетти, изумленно таращились на него, вернее на нее, всем было известно, что эта Поттер не особо сильна в зельях, и вообще, чудом сдала СОВ, а тут такое… Рон Уизли сверлил ее «убийственным» взглядом, Малфой поглядывал с некоторым интересом, а Гермиона… Грейнджер была вне себя. Гарри даже мог попытаться ее понять, это девочка была целиком погружена в учебу, остальной мир на нее не обращал внимания или презирал, и единственным, где она могла взять реванш, были занятия. И тут появляется кто–то, кто нагло отбирал у нее звание лучшей ученицы… Возможно, ее хрупкий мирок сейчас рушился…