Не случайно
Шрифт:
— Не вышло развести вас без твоего присутствия, но все должно решиться довольно быстро, — его руки ползут вверх по бедрам. — Не могу дождаться, когда ты будешь официально свободна, лисичка! — шепчет и целует мое плечо. Несмотря на нервное напряжение сегодняшнего вечера, я загораюсь как спичка. Макс такой нежный и страстный одновременно, что я теряю голову, поддаваясь своим чувствам. Целуемся как ненормальные, кусаю его губы, переполненная диким желанием. Мартынов подхватывает меня под попку, подкидывает и несет в спальню на плече. Смеюсь, не могу остановиться. Но затихаю, когда он проходит мимо моей комнаты и идет на второй этаж. Заходит в свою спальню
— Весь вечер меня мучил вопрос… — начинает загадочно Максим, я выгибаю бровь, давая ему продолжить. — Как снимается вот это черное великолепие? — он проводит пальцами по моей шее вниз, по груди, задерживается на талии, немного сжимает пальцы.
— Это секрет, Максим Георгиевич, — довольно улыбаюсь, на что Мартынов начинает блуждать руками по моим бокам в поисках молнии. Мне становится щекотно, смеюсь в голос. Макс прикусывает мое плечо, улыбаясь.
— Признавайся, лисичка, — просит он так, что я сдаюсь и одним движением расстегиваю потайной замок. Макс стягивает с меня комбез, задерживается у моих ног. Оглядывает мои ступни, чему-то хитро улыбается, затем закидывает мою лодыжку себе на плечо. — Хочу тебе признаться, Полина Викторовна… — начинает он загадочно, массируя мою стопу. — С того вечера, когда я делал тебе массаж, твои красные ноготки не дают мне покоя…
Он поворачивает голову и слегка прикусывает большой палец на моей ноге. Выдыхаю от неожиданно острых ощущений. Откидываюсь на спину, наблюдаю за Мартыновым.
— Твой педикюр — мой личный фетиш, Полина Викторовна, — говорит и обхватывает укушенный пальчик губами. Господи, что творит со мной этот мужчина… Жила Поля тридцать два годика, толком не зная, что такое оргазм, и тут бац! Шикарный мужчина целует мне пальцы ног, и уже только от этого я готова кончить…
Мартынов довольно улыбается, наблюдая за моей реакцией на его ласку. Ему тоже нравится то, что он делает… точно нравится… Его взгляд становится мутным, с поволокой. Не могу сдержать тихий стон, затем еще один, и еще… Макс поднимает мою вторую ногу, проделывает те же фокусы и с ней. Мое сердце бьется так яростно, что, кажется, что даже окна вибрируют. Хочу большего, поэтому опускаю ноги на кровать, тянусь к стоящему на краю матраса на коленях мужчине, начинаю расстегивать мелкие пуговички его рубашки. Любуюсь на открывающуюся картину. Просто загляденье, а не мужчина! Касаюсь подрагивающими пальцами его груди, веду ниже к пряжке ремня, нетерпеливо расстегиваю ее. Макс тоже на пределе, его выдают резкие, отрывистые движения. Сильные руки сжимают меня в своих объятиях… Как же хорошо, мамочки…
Максим
МАКСИМ
Рядом с Полиной время летит незаметно. В понедельник состоялось слушание по бракоразводному процессу. Бывший муженек не явился, а с легкой подачи Грачева судья пошла навстречу и развела Полину без присутствия второй стороны. Моей радости не было предела, ведь теперь Полина официально свободна и меня ничего не может остановить на пути долгожданному счастью. В холле суда тихо и безлюдно. Веду Полину к выходу из здания за руку, кайфую от своих ощущений. На ступеньках прощаемся с Грачевым. Еще раз благодарим его за помощь, я пожимаю ему руку. Глеб Константинович кивает нам на прощание и уходит к своему автомобилю. Мы же идем к уже ожидающему неподалеку Василию. Он улыбается, открывая Полине заднюю дверцу:
— Поздравлять уже можно? — спрашивает, глядя на мое довольное выражение лица. Я киваю, усаживаясь с другой
— Спасибо, Василий, — благодарит Полина. Она немного растеряна, но при этом довольна. Будто не верит, что все происходит наяву. Беру ее за руку. Это вообще любимое мое занятие, держать ее за руку. Ну, если не считать более интересных занятий… Улыбаюсь как чеширский кот, ловлю на себе взгляд Василия в зеркале заднего вида. Он тоже улыбается и трогается с места. Полин телефон начинает звонить. Смотрю на экран, который Поля поворачивает ко мне. Ольга. Ну конечно, словно чувствует, подружка!
— Привет, матрешка, — говорит Поля улыбаясь. Я до сих пор не понял их фишки называть друг друга матрешками, но звучит это мило. Из трубки раздается громкое:
— Ааааа, Поляяяя, я тебя поздравляю! Наконец-то этот день настал! Я так рада, ты не представляешь!
— Представляю, Оль, — смеется Полина. — Я тоже очень рада.
— Это надо отметить, матрех, давайте в выходные? В субботу! Приезжайте!
— Оля нас в субботу в гости зовет, — говорит Поля мне. Я киваю, соглашаясь. — Мы приедем, Оль!
— Тогда с вас выпивка, с меня закуска, — усмехаюсь, глядя на Полину. Она понимает, что я слышу весь их разговор, ее щеки заливаются румянцем.
— Оль, нас слышно на всю машину, — смеется Полина. Ловлю взгляд Василия в зеркале, снова улыбаюсь. Мой водитель, наверняка в шоке от такого меня. Он за весь свой стаж работы у меня не видел, что я столько улыбаюсь, как в последний месяц. С появлением Полины в моей жизни многое изменилось. И эти изменения мне очень нравятся. Меня больше не раздражают вопросы родителей о моей личной жизни. И, вроде как, ретроградный Меркурий больше не случался. Даже Ксюша позвонила и сказала, что я стал похож на большого доброго кота.
Девчата еще пару минут болтают по телефону, пока мы катим в сторону офиса. Добираемся, на удивление, быстро. Поднимаемся на этаж, входим в приемную. Не сдерживаюсь, поднимаю Полю за попку, прижимаю к стене. Она сегодня в своих красных брючках. С ума меня сводит, чертовка!
Целую любимую помощницу в сладкие губы, с самого утра этого хотел. Но в суде как-то не к месту, а в Машине Василий… Полина отвечает на поцелуй, хихикает мне в губы. Опускаю ее ногами на пол, но не отпускаю из объятий. Она гладит мои плечи, смотрит в глаза и почти шепотом говорит:
— Спасибо тебе, Макс, без тебя бы я не справилась… И не решилась бы, наверно, закончить все…
— Полина Викторовна… — выдыхаю ей в губы. — Наконец-то твой развод состоялся! Я его ждал, как ребенок Новогодний подарок…
Полина опять хихикает. Вот хулиганка!
— И у меня к тебе серьезный разговор…
— О чем? — Поля напрягается, но я целую ее в кончик носа, потом в губы и говорю:
— Хватит тебе уже свободной быть, Поль! Давай поженимся, м?
Полина приоткрывает ротик буквой «О».
— Макс, это ведь…
— Мы взрослые уже, Поль, чтобы ходить вокруг да около… Я тебя люблю, ты меня тоже, я надеюсь…
Полина сглатывает, прикрывает глаза.
— Любишь, Поль? — уточняю я. Она кивает, касается моих губ легким поцелуем. — Ну тогда я попрошу твоей руки у Макара, — говорю я. Полины глаза становятся как блюдца. Целую ее, гася не сорвавшиеся с ее губ слова. Стоим, обнимаемся. Не могу ею надышаться. И как жил раньше, спрашивается?
Дверь в приемную открывается и на пороге застывает Филатов. Поля хочет быстро отстраниться, но я не даю. Целую ее в висок, приобнимая за плечи, не отпускаю от себя.