(Не) Сокровище капитана

Шнейдер Наталья

— Заткнись! — потребовал знакомый голос.

Даже странно, что я расслышала его сквозь собственный визг. Я распахнула глаза и заткнулась — не потому что пришла в себя, а просто воздух вдруг разом перестал проходить в грудь.

Блад. Белый, как полотно его рубахи… Впрочем, нет, рубаха сейчас была алой.

— Он сказал, тебя убили, — пролепетала я.

— Слухи о моей смерти пока преувеличены, — ухмыльнулся он… и рухнул на колени.

Я ойкнула, совершенно перестав что-либо понимать.

Блад закашлялся, и я только

теперь услышала, как он дышит — тяжело, хрипло и при каждом вдохе что-то клокотало в груди.

Сама не знаю, как я оказалась рядом. Помогла опуститься на пол. Рванула застежку его жилета так, что пуговицы зазвенели по полу. Сколько же крови! Как он до сих пор на ногах держался и куда смотрел его лекарь? И его помощник?

— Какая страсть, — снова ухмыльнулся Блад. — Боюсь только, сейчас я не в силах оценить ее по достоинству.

— Замолчи! — рявкнула я, сама себе удивляясь. — Как ты вообще сюда дошел?

В холодном свете осветительных шаров губы его казались синими.

— Всем существом стремился к тебе, сокровище мое. — Капитан снова закашлялся, на губах появилась кровь.

— Убью! — прошипела я. — Своими руками задушу! Нашел время шутки шутить!

— Когда еще смеяться, как не предвкушая встречу с высшим судией, тем более что он — тот еще шутник. — Его рука поднялась, потянувшись к моей щеке и упала. — Но на последний дар меня еще хватит.

Последний дар? О чем он?

— Чтобы тебе греха на душу не брать.

Ах, вот о чем он! Нет уж, я жить хочу.

— Обойдусь, — буркнула я, разрывая на нем рубашку, почему-то совершенно пропал страх, голова работала быстро и четко.

Блад, конечно, не джентльмен и обошелся со мной неблагородно. Но, если подумать, я пыталась его зарезать и била всерьез, просто он оказался быстрее и ловчее. В наказание он мог бы просто убить меня на месте или отдать своим людям. И, как ни крути, он — моя единственная защита от таких, как покойный ныне меченый. С одним я смогла справиться, но с пятью дюжинами или сколько их там осталось после боя — нет. Так что встречу капитана с высшим судией придется отложить… если, конечно, я смогу сделать все правильно.

Отец гордился, что все четверо его детей росли здоровыми и крепкими и дожили до совершеннолетия. «В нашем роду сильная кровь», — любил повторять он. Только дело было не в крови. А еще он не понимал, почему матушка сама навещает заболевших слуг и регулярно объезжает наши земли, взяв меня с собой. Но леди полагается проявлять кротость и милосердие к низшим сословиям, так что он лишь недоумевал, но не запрещал.

Есть вещи, о которых мужчинам нельзя говорить. Вроде лунных дней или магии, что дарована женщинам. Или знаний, без которых бессильна любая магия.

— Не бойся, — Блад снова закашлялся. — Больно будет недолго, и лучше так, чем…

— Да перестань ты болтать и не мешай думать! Подождет твой судия, от него еще никто не уходил!

Вот она, рана между

ребер, широченная, с мою ладонь. Это чем же его так ткнули? Кровь пузырится по краям, когда воздух с шумом вырывается из груди. Судя по расположению — сердце не задето, впрочем, иначе он бы сюда не дошел.

Заживлять раны мне приходилось, правда, не такие. Я накрыла ее ладонью, словно пытаясь удержать воздух в груди Блада.

— Это не поможет, — слабо улыбнулся он.

— Типун тебе на язык! — повторила я любимое выражение нашей кухарки. — А еще говорят, женщины болтливы!

Так, значит, легкие сотканные из мельчайших пузырьков, дальше — пленка, обволакивающая их, еще одна, выстилающая грудь изнутри, межреберные мышцы, подкожный слой и кожа. Вроде, все правильно. И все это состоит из невидимых глазу частиц. Одни частицы очищают рану от разрушенных или состарившихся тканей, другие выращивают новые ткани, восстанавливая тело.

Блад озадаченно нахмурился. Самой мне не доводилось почувствовать, как заживляются раны, но, говорят, ощущения странные, словно мясо шевелится.

— Капитан! — раздалось сверху.

— Отошли их, — быстро проговорила я.

Отвлекут — все насмарку.

— Сейчас буду, — повысил он голос. — Брысь отсюда, мне тут подсвечники не нужны.

Возня, выстрел. Блад встревоженно приподнялся на локте, я пихнула его обратно.

— Капитан, не морочьте мне голову…

Лицо Блада просветлело.

— Джеймс, марш на верхнюю палубу и займись делом! — Голос, капитана, став сильным и звучным, разнесся по тесному помещению.

Получается! У меня получается! Еще чуть-чуть…

Я отстранилась, сжала пальцами виски, пытаясь унять головокружение. Перед глазами снова заплясали темные мушки. Перестаралась. Мама говорила, что с опытом приходит умение не расходовать силу зря, но опыта у меня почти не было.

Блад медленно сел, провел ладонью по груди, стирая кровь, еще и еще раз, ощупал себя, точно не в силах поверить.

— Как?..

Я пожала плечами. Огляделась. Кровь на моих руках, на шелке, в который я одета, металлический запах, пропитавший все вокруг. Труп с ножом в спине, еще один — с перерубленной шеей, кровь заливает пол, пропитывает одежду меченого, на котором не осталось ни царапины.

В ушах зазвенело, и я все-таки свалилась в обморок.

Глава 6

Мир тихонько качался, плескали волны, и не мешали даже голоса, доносившиеся словно сквозь вату. Слов я не разбирала или не хотела разбирать, только интонации — изумленные, растерянные. Меня не интересовало, о чем говорят и что происходит. Ничего не интересовало, кроме сильных и надежных рук, что обнимали меня, унося прочь от пиратов, от крови и смерти. Прочь от всех ужасов, что я успела увидеть. Я улыбнулась, не открывая глаз, прижалась к плечу, от которого пахло порохом и кровью.